Тони не хотел думать о том, что его слова прозвучали не лучше банальных жалких оправданий. Не думать. Не надо.

Поэтому он тупо пялился на загривок Паркера, стесняясь развернуть его лицом к себе. Еще раз: стесняясь развернуть его к себе. Ладони очищали кожу на груди и животе, на ногах, худющих, как палки. Особое внимание Тони уделил пальцам, что, очевидно, взяли первенство в разряде самой грязной части тела. Промыливал каждую фалангу, каждый ноготок, а Паучок продолжал внимательно следить.

За движениями. Вслушивался в дыхание Старка и в стук капель, что срывались с носиков душевых.

Кап. Кап. Кап.

Кап. Кап.

Кап.

Тони налил еще немного геля, чтобы намылить волосы Питера. Пальцы массировали кожу головы, а глаза следили за пеной, путавшейся в курчавых ореховых локонах. Старк словно оказался завороженным: пялился на голову Паркера, будто никогда прежде ее не видел. Он почесал за ушами, прошелся по вискам и затылку, по загривку и по лбу, но только аккуратно. Будто кота почесал.

Вздохнув, Тони покрутил вентиль, чуть оттеснив Питера. Промыв руки, Старк соорудил из левой ладони козырек возле бровей парня, а правой подтащил обратно к себе, принявшись смывать пену, которая могла щипать слизистую глаз. Сама забота, черт.

Весь незамысловатый процесс занял несколько минут, вроде. И Тони уже смотрел на сырые локоны Паучка. Мужчина приметил небольшую лысину на голове парня.

И вдруг понял, насколько все шатко. Насколько шатка его жизнь и существование Питера. Насколько призрачна возможность осуществления намеченного плана по возвращению зомби в человеческий облик.

Старк опустил руки на плечи сгорбившегося Паркера. И, сам того не понимая, уткнулся носом в затылок юноши. Тот не шевелился. Запах апельсинов, сырости и… Питера. Прошлого Питера, который теперь вечно пах чем-то тухлым. Щекотал ноздри. Ком в горле предательски нарастал, одежда все так же липла к холодной коже.

Жалко, Старк, жалко. Ты жалкий.

— Я устал, Питер, — тяжело сглотнул, — я очень сильно устал, правда, — голос дрогнул, — так устал, блять. Мне кажется, что я вот-вот сорвусь и упаду. Не знаю, как и почему, просто кажется. Похоже, что тот же Клинт более железный, чем я. У него тоже погибла семья, но отчего-то хуево только мне, понимаешь? Я вот нет. Я чувствую себя какой-то тряпкой. Я понимаю, что мог бы делать больше, но я просто не в состоянии. Это эгоистично, возможно, но для меня, — Тони шмыгнул носом, — для меня самое страшное — оказаться оторванным от цивилизации, без семьи, практически без друзей. Да, я знаю, что так живут сейчас сотни тысяч людей, но они просто в панике, а я в панике и ничего не могу сделать, чтобы помочь. Я привык, что проблемы решаются быстро или хотя бы за несколько коротких шагов. Знаешь, Пит, не было бы всех этих людей, не было бы тебя и Морган, если бы только было можно, я бы просто щелкнул пальцами и все: никакой боли, никакой тоски, никаких сложностей. Ничего. Просто пустота.

Слова тонули в шуме, что издавал душ. Нос Тони тонул в волосах Питера. Слезы тонули в холодной воде и скатывались к подбородку, чтобы потом разбиться о кафель.

И Старк вдруг резко понял, что с Паркером удобно молчать.

А со всеми удобно молчать?

Кап. Кап. Кап.

Но на улице не капало. Напротив, светило солнце и было безмерно жарко. Будто и не конец лета вовсе. А на деле-то жопа, получается. Столько всего нужно успеть до того, как станет холодно.

Об этом и заботились Клинт с Наташей. Много было сложностей, конечно. Самая главная — огромное количество человек и несоразмерные с габаритами транспорта объемы необходимых вещей. Одеяла, вещи, обувь, несомненно лекарства и еда, игрушки для детей, — все по стандарту. Но вот пледы и шмотье, ой, лучше не начинать.

Бартону пришлось заняться организацией поисковых групп, в то время как Романофф координировала составление списков. Хоукай определил несколько составов мотоциклистов, человек по десять в каждом, которые возглавляли натренированные доверенные лица. Лица, а не сами Мстители, которые не могли разорваться и находиться в нескольких частях города одновременно.

Вот и сейчас, в очередной летний день, жужжали и рычали моторы разноперых мотоциклов, мчавшихся к аптеке, что располагалась неподалеку от базы. Нужно было привезти лекарства от коликов для мелкотни и прочую белиберду, витамины и смеси. Короче, заезд в поддержку спиногрызов и поедателей козявок.

Вместе с Клинтом и Наташей в этот самый заезд отправились еще несколько человек: высокий, как скала, блондин, низкий усатый паренек, короткостриженая боевая шатенка и тот самый чувак, которого в любой компании считают придурком, но вежливо уважают, то есть седеющий наивный «дедуля». Остальные же совсем недавно закончили курс тренировок и еще не успели хорошо познакомиться с вожаками мотоциклетной стаи.

Команда методично перетаскивала банки и коробки в ящики, водруженные на пассажирские сидения и зафиксированные с помощью крепких веревок (нано-частицы Старк благополучно зажал). По плану нужно было отвезти добытое на базу, а затем отправиться в другую точку — в детский магазин за смесями, которых не хватило.

— Есть там еще что-нибудь? — спросил блондин, обратившись к девушке, вышедшей из аптеки с очередной коробкой лекарств.

— Билл сейчас заберет йод, и можно ехать, — ответила она, кивнув на усатого пацана, что задержался в дверях.

Его чуть не сшибла эта самая дверь, но Клинт вовремя придержал ее, получив благодарный кивок. Наташа понимающе развернула карту, расположив ее на руле, и жестом подозвала Бартона, чтобы наметить маршрут к следующему пункту, в который стоило бы заглянуть.

— Жарко сегодня, — усатый шмыгнул носом.

— Да, — согласился дедуля, — я уже весь провонял потом.

— Велика беда, — фыркнула короткостриженая, — как будто вы еще не привыкли.

После этого возле аптеки воцарилась хрупкая тишина, которую не решался нарушить даже жалкий ветерок — его просто не было.

Ничто не решалось, кроме рева, прокатившегося по дороге. Рева, который прозвучал совсем близко, будто над ухом.

— Вы слышали? — напряженно спросил дедуля.

— Да слышали-слышали, — голос Нат прозвучал раздраженно, она оперативно свернула карту.

— Мне кажется, что нам пора валить, — оптимистично заметил блондин.

— Эй, ребят, — Билл шумно сглотнул.

Его палец дрогнул, указав куда-то вперед. Прямо из-за поворота, что вел к узенькому переулку, выплывала огромная толпа зомби. Знакомая, дикая, громкая.

— Блять, — шикнул Бартон. Он дернул Наташу за руку, сев на корточки.

— Оттуда тоже идут, — шепнула вторая девушка, что была в группе, кивнув на пространство за собой.

Орда разделилась? Что-то новенькое. Вряд ли. Скорее всего, это просто пара небольших скоплений.

Хотя какая нахуй разница, если, внимание, на жалкую группу человек, в составе которой только два Мстителя, двигалась ни одна кровожадная орда, а сразу несколько?

Пиздец.

Обитатели базы попрятались, кто куда. Блондин шмыгнул в проем между домами. Клинт увел Наташу к раздолбанной тачке, что была припаркована рядом со входом в аптеку. Усатый спрятался за большую клумбу, короткостриженая девушка притаилась возле мусорного бака, который, кстати, неимоверно вонял гнилью. Ну и наконец, дед пытался притулиться возле другого бака, металлического. По объемам он был гораздо меньше пластмассового, а потому спрятаться оказалось довольно сложно.

По спине Клинта пробежал холодный пот. Нужно просто переждать. Дай Бог не заметят, ведь валить уже поздно. Нужно просто…просто…

Драться не получится. Поэтому приходится прятаться, чтобы хотя бы немного потянуть время, а потом действовать по ситуации: вызвать огонь на себя, например. Зомби же плевать — они чувствуют запах плоти.

Мусорный бак деда загремел. Не в первый раз. Наташа раздраженно зыркнула в его сторону, а молоденькая девушка угрожающе шикнула.

Орды приближались. Шарканье полумертвых ног казалось в сотни раз громче, нежели являлось на самом деле. Завывания, кряхтение и рык. Запах дерьма и плесени. Как у трупов, уже разложившихся, которых поедали крысы и над которыми жужжали мухи, плясавшие в глазах темными пятнами.