— Переводишь тему? — помедлив, сказал Стив, глядя на то, как пальцы Тони стали перебирать ткань, собравшуюся на плече Питера.

— А ты как всегда душнишь?

— Просто разговариваю.

— Душнишь, я понял, — поспешно отмахнулся Старк, — ты что приперся-то опять? Я занят вообще-то.

— Я вижу, чем ты занят, — Кэп покосился на Питера, замершего, агрессивно навострив уши, — я поговорить пришел.

— Это подождать не может? — Тони демонстративно повернулся к Стиву спиной, занеся руку над макушкой откисавшего Паркера.

— Не может.

Мужчина закатил глаза, одернув ладонь. Как всегда, блять. В воздухе, кстати, повисло четкое ощущение, будто было произнесено то самое «наедине». И даже не в исполнении Роджерса, который пришел побазарить, а в исполнении Тони, который искренне верил в то, что Паркер все слышал, слушал и понимал.

Свято.

— Питти-пай, ты не обидишься, если я поболтаю с Кэпом?

Комментарий к 16. Нет пути домой

И да, я знаю, что в Америке отчества вообще не существует и что имена строятся по-другому, но адаптированный русский вариант шутки мне показался более смешным.

P.S: я снова благодарю всех за отзывы, никогда столько не получала, а поэтому это заставляет меня улыбаться и верить в то, что кое-что я все-таки умею)

========== 17. Кровь, пули, гнев Божий ==========

Комментарий к 17. Кровь, пули, гнев Божий

Imagine Dragons — Battle Cry

Ещё лишь раз скажу тебе перед тем,

Как уйду,

Что всё это время я боялся это показать.

Никто не может спасти меня сейчас, нет.

Никто не может спасти меня сейчас.

Звёзды видны только во тьме,

Страх постоянно меняется и развивается.

И у меня, у меня ощущение, что моя душа отравлена,

И я, я чувствую себя таким живым!

Никто не может спасти тебя сейчас.

Повенчан царь,

Победи или умри!

Никто не сможет спасти тебя сейчас.

Единственный слышимый звук —

Это боевой клич.

Есть вот в городах такие места, энергетика которых отличается. Будь то исторические постройки, будь то знаковый для жителей монумент, будь то интересный для туристов музей, будь то аутентичный квартал, будь то оживленная детская площадка. Это абсолютно неважно.

Даже если это какое-нибудь кладбище.

На кладбище всегда тихо. Холодные могильные камни смотрят более чем осуждающе. Серое хмурое небо удушающим полотном ложится на макушки редких мрачных деревьев. Редкие стаи ворон с нагнетающим гомоном пролетают мимо. И только местами пожухлые букеты цветов служат довольно ярким напоминанием о том, что на кладбище все-таки есть что-то живое. Кто-то.

Всегда.

Тони шел по узкой тропинке, выложенной камнем, пялясь на лужи, облизывавшие мокрую землю. Его грязные окровавленные ботинки стучали по брусчатке, вторя набату грузных мыслей, толпившихся в голове подобно воронам, плававшим в бледном небе.

Тяжело.

В руках красная роза и брелок, ранее висевший на ключах от машины. На плечах грязная крутка. Какая-то старая футболка, джинсы и хмурый взгляд. Губы, сжатые в плотную линию. Почти в такую же прямую, как и перекрестки могил, испещрявшие кладбище. Подобно морщинам, образовавшимся на лице Старка.

Каменном, строгом, как памятные изваяния, воздвигнутые в честь умерших. И мужчина чувствовал себя наглецом, нарушавшим покой усопших грохотом своей походки и скрипом куртки.

Ветер свистел, подгонял его к нужным могилам, хотя ноги старались идти как можно медленнее. Не получалось. Не получалось, и поэтому вскоре Тони предстал перед двумя камнями с красиво высеченными надписями. Дата рождения, что одна, что вторая, — обе видны четко. А вот трогательных прощальных фраз нет нигде. Как и даты смерти.

Странно, ведь на кладбищах лежат только мертвые.

Вирджиния Старк.

Гарольд Хоган.

Мертвые же, да?

Тогда почему нет даты смерти? Отчего они умерли? И почему Тони даже не хотелось плакать?

Почему?

Кап. Кап-кап.

Кап-кап-кап.

Старк поднял голову, глядя на небо. Тяжелые сырые капли больно ударяли по коже. Так сильно, словно пошел град, а не дождь.

Тони шмыгнул носом, присев на корточки перед камнем жены. Роза легла на плиту, окрашивавшуюся в темно-серый из-за дождя. Капли стекали по нежным лепесткам, поблескивая на красном фоне.

Роза, потому что жена достойна лучшего. Всегда хотела быть лучшей и обладать лучшим. Но никогда этого не просила, хоть Старк и видел ее намерения и желания. Не просила, а поэтому роза только одна.

Брелок? Маленькая боксерская перчатка, которая всегда принадлежала Хэппи. Тучный, неповоротливый, но боевой. Драться он умел. И не только в случае, когда Тони стоило выбить нос с целью привести в чувства. Друг, крепкое плечо и безмолвная поддержка на пару с пониманием.

Не хватает. Обоих.

Кап-кап-кап.

Капли разбивались о кожанку, чьи полы разлетались от сильного ветра. Все гудело. Все, кроме безмолвных могил. Воздух пах сырой землей. Со склонов, на которых и располагалось кладбище, на Старка смотрели надгробия.

— Вы все-таки пришли.

Знакомый голос. Пробрал до мурашек. Или это холодный ветер, ядовито коловший оголенные участки кожи?

Тони обернулся, сунув замерзшие руки в карманы. Перед ним стоял Питер. Собственной персоной, в дурацкой шапке из-под которой торчали ореховые кудри, странном свитере и не самой теплой куртке. Он держал за руку Морган. Роскошные волосы струились по детским плечам, а на макушке были присобраны небольшим красным бантиком. Синее пальто с большими уютными пуговицами и алые резиновые сапожки. Странно, ведь Паркер был в простых кедах.

— Пришел, — сухо ответил Старк.

— Думал, что не придете.

Парень ответил с едва ли большим энтузиазмом, а затем чинно подошел к мужчине, подведя к нему и Морган, шлепавшую ботинками по мокрой земле. На подошве оставались комки грязи.

— Если бы я у тебя спросил, откуда ты их знал, — Тони покосился на Питера, который наравне с девочкой внимательно изучал надгробия, — что бы ты ответил?

— Через Железного человека и Человека-паука. А вы?

— Тоже, — отрезал Старк, — почти. Точнее, и это в том числе. Погибла моя жена и лучший друг. Те же чувства, знаешь? Больно, что их нет, и легче не становится, потому что я помню их живыми. Стою и пытаюсь понять, куда все ушло.

— Никуда не ушло, — Паркер сглотнул, сжав ручку Морган, — все, кому они помогли, не дадут уйти.

— Правда так думаешь? — с неподдельным интересом спросил Тони.

Дождь почему-то перестал жалить.

— Знаю, — Питер улыбнулся одними губами, — у вас осталась дочь. Разве это не подтверждение моих слов?

Старк не стал отвечать, а просто посмотрел на Морган. Девочка все так же сосредоточенно смотрела вдаль. Совсем как мама. Паркер легонько подтолкнул малышку к мужчине. Глаза Тони как-то подозрительно блеснули, когда он сел на корточки, взяв маленькие ручки Морган в свои. Он быстро убрал локон, выбившийся из прически девочки, бережно поправив бантик, красовавшийся на макушке.

— Скучаешь по ней? — спросил Питер, чуть наклонившись.

Одна его рука легла на плечо Тони, а другая — на плечо Морган.

А дождь так больше и не накрапывал.

— Скучаю, — Старк сглотнул. Морган так на него похожа. Просто маленькая копия.

— Все можно вернуть.

— Я стараюсь.

Тони не сводил глаз с Морган. Она улыбалась ему, смотрела так нежно-нежно, как умеют только дети. Чистые, светлые души.

Только вот Морган не произнесла ни слова.

— Нам пора идти, — помедлив, сказал Питер. Будто позволял Старку побыть с дочерью, — вы пойдете с нами?

Ветер взвыл, засвистел.

— Пойду, — мужчина посмотрел на Паркера снизу вверх.

— Тогда вставайте, нас уже ждут.

Паркер протянул Тони руку. Тот помедлил, но все же взялся за предложенную ладонь, ощутив тепло и сухость кожи. Питер, отпустив Старка, отошел в сторону, позволив Морган оказаться между ними.

Тони, Морган, Питер.

Питер, Морган, Тони.