— Засиделся я, однако… ик. — пьяным, неразборчивым голосом произнес я.

Теплым летним вечерком мы с друзьями решили хорошо провести время за кружечкой холодного хмельного напитка. Что еще нужно студентам после успешной защиты диплома. Крики, песни, танцы, алкоголь, разврат — весь сок студенческой жизни бурным потоком вылился на нас этой ночью.

Под вечер я изрядно накидался и благие собутыльники отправили моёвялое тело домой на такси. Вечерний Томск выглядел отлично, особенно выделялась Новособорная площадь, мимо которой проезжала машина с веселым мной. Повсюду гуляли молодые люди, недавно получившие заветные учебные корочки, и кричали что-то про бакалавров. Столько счастливых лиц я не видел еще со времен школы, когда ребята выпускались из "тюрьмы знаний". Тогда тоже было весело, особенно встречать рассвет с, казалось, такими близкими людьми.

Я улыбнулся.

Уличные фонари расплывались в глазах, изображая продольный остаточный рисунок в виде прозрачной ленты. Вся эта мелькающая бравада произвела негативный эффект на пищеварительную систему, и я прикрыл рот, дабы сдержать порывы рвоты.

Таксист, услышав странные звуки, глянул в зеркало заднего вида с ошалевшими глазами.

— Эй, брат, давай держись, а! Накрайняк открой окошко. Зачем в машине салон портить? — с диким акцентом проговорил мужчина кавказской наружности.

— Ага… — все, что я смог ответить.

Через минут двадцать меня довезли до съемного жилища. Хорошо, что тот, кто заказывал такси оставил оплату картой, а то налички у меня нет, а в телефоне в таком состоянии я бы точно не разобрался. Таксист, по имени Вахид, выдохнул с облегчением, когда я высадился из его ласточки, и укатил по дальнейшим заказам веселой пятницы.

Сделав пару шагов, я облокотился на перила, ведущие к подъезду, а затем, не удержавшись, рухнул на ступеньки.

— Млять, — выругался я. Руки в чем-то запачкались, живот крутило так, словно там спелеологи хоровод устроили.

Горячее содержимое желудка сдерживать больше не мог, ну хоть сообразил и отвел голову в сторону, правда залил цветы Светланы Леонидовны, моей соседки. Склочная женщина, сто процентов обвинит меня, как и во всех злодеяниях на районе до этого, хотя на сей раз будет за что.

Вытерев рот, я улыбнулся совершённой случайно шалости и с маневренностью маятника покатил домой, попутно задевая все, что только можно.

— Раз ступенька… икх… два ступенька…

Как же тяжело, а ещё несколько пролетов шагать.

С горем пополам я преодолел два этажа и услышал разговоры сверху.

Твою мать, опять эта компашка. Сивый со своими гопорями уже второй год тусуются в нашем подъезде, молодежь терроризируют, а когда менты приезжают, Сивыйпрячется в квартире у своей подруги. Его, конечно, пару раз привлекали за мелкое хулиганство, но отделывался он лишь небольшим штрафом. Батька мент постарался.

Меня он не трогал, хотя пытался пару раз напрячь, но друзья футболисты, с которыми я часто захаживал к себе, поумерили пыл проблемного паренька.

Размотать их можно, но я сейчас не в том состоянии, чтобы кого-нибудь, так сказать, ушатывать. Но домой попасть надо, а то засыпать на холодной подъездной плитке не хотелось, да и эти ребятки могут воспользоваться моей беззащитностью. А с утра я узнаю, что ни кошелька, ни мобилы при себе не имею.

Может позвонить Васильеву, старому гвардейцу с пятого? Он-тоих точно за шкирку выпроводит. Хотя не буду, не хочу перед дядькой своим непристойным видом позориться. Он пьющих на дух не переносит, а от меня сейчас перт так, что не каждая собака подбежит.

Я уже взрослый парень, почти мужчина, нужно решать проблемы самостоятельно. Эх, калаш бы сейчас не помешал или хотя бы ПП.

На лицо налезла ухмылка. Какие же интересные мысли посещают голову в состоянии алкогольного опьянения.

Собравшись с духом, я поплел наверх, делая максимально трезвый вид, но, думаю, при взгляде со стороны мало что изменилось.

— Да уж, никудышный из меня актер. — просопел себе под нос, подбирая слюни.

По звуку парни вроде обсуждали новые кроссовки главаря банды. Поднявшись на пролет между вторым и третьим этажом, я встретился взглядом с Сивым и его шестерками. Затем посмотрел вниз — действительно, купил себе новые белые найки. Все-таки накопил деньжат, терроризируя школоту.

— Ого, красавец нарисовался. — выдал Сивый своим прокуренным голосом, а его друзья глянули в мою сторону, мерзко ухмыляясь.

Всего их было трое, не считая самого главаря. Пара парней славянской наружности с грубыми чертами лица, идеально подходящими среднестатистическому быдлу, и милаядевушка, блондинка с карими глазами. Судя по тому, как она позволяла Сивому и еще одному из его прихвостней лапать себя за упругую филейную часть, дама была весьма доступной. В моей голове сразу нарисовался мем с медведем, выглядывающимиз кустов и кричащим — "Шлюха".

Лестничный пролет провонял сигаретами, дешевым одеколоном и потом. От всех этих запахов меня вновь смутило, но я держался со всех сил. Благо это не первый раз, когда я так нажираюсь, организм уже матерый, как и у большинства российских студентов. Не обратив особого внимания на компашку, я повернулся к ним спиной и принялся подниматься дальше.

— Слышь, Серый, — произнесла одна из шестерок. — да он угашенный! — мерзкий смешок прилетел в мою спину.

Кстати, "Серый" — это второе погоняло Сивого. Хотя означает одно и то же, непонятно…

— Друзьяшек потерял, я смотрю, — сказал Серый, а я почувствовал спиной, как его улыбка расползается в дикий оскал. — Слышь, я с тобой разговариваю! — он вновь окликнул меня.

— Господа…ик, — сказаля, замеревнаместе. — Вданныймомент…ик…янеимеюнималейшегожеланиявестисветскиебеседыслюдьминизкогосословияи…ик… — забылслово. — ненапряженныхинтеллектом.

— Чего? — застылСивыйвнемомаху***нии. Да я и сам ахренел от того что смог это выговорить

— Яговорю, нах*йпошел, да***ебнеразумеющий.

Не знаю, зачем так жестко и опрометчиво. Либо синька в голову долбанула, развязывая язык, либо… Не, определенно синька.

Я продолжил подниматься наверх, не особо заботясь о гопарях. Жуть как хотелось попасть домой, в свою мягкую кровать, ловить вертолеты. От запаха становилось только хуже, состояние оставляло желать лучшего, но криминальной компании было далеко до фени.

Меня схватили за локоть и резко развернули. — Ты совсем ах**л? — завопил Сережка, внемлющий смыслу моих слов.

В этот момент я не сдержался и из-за резкого разворота повел головой, а затем вывалил все, что не доблевал на улице, прямо на новенькие кроссовки Сивого, попутно заляпав его голубые джинсы и низ белой футболки.

На несколько минут на пролете повисло молчание. Серый с шестёрками медленно осознавал, что произошло, а я был доволен тем, что наконец-то облегчился.

— Упс, — выдали мои уста, когда я прикрыл запачканный рот ладонью.

Распутная девица такого тоже не ожидала и, отвернувшись, принялась блевать в углу пролета.

— Не выдержала, бедняжка… — не сумев сдержать издевки, промямлил я.

Осмотрев свои обрызганные рвотой шмотки, Серый поднял постепенно разгорающийся взгляд на меня. Теперь понял почему его называют "Серым". Не потому, что парня зовут Серега, а потому, что белки его глаз заливаются такой яростью, легко перепутать с разъярённым волком. Из-за лопнувших из-за злости капилляров его глазища приобрели пугающе-красный цвет.

— Хана тебе, сучара! — заревел парнишка и со всей силы ударил меня в челюсть.

Я и так еле стоял на ногах, а после удара сразу полетел на землю. В момент падения ударился затылком о край ступеньки, а затем принялся получать порцию тумаков от Сережки.

Агрессор бил без остановки. Я чувствовал, как челюсть выбило, а несколько зубов провалились куда-то в глотку. Серега не останавливался и разряжался на мне по полной.