Еще не раз он встретит ее в подпольной лаборатории.

========== 5 ==========

Переулки Зауна – как таинственный лес, в котором можно потеряться навсегда, утонуть в нечистотах, задохнуться ядовитыми испарениями, проникающими в самое нутро через легкие, заполняющими желудок… или увлечься потехой, торжеством плоти, иллюзий, адреналина и тестостерона.

Выживает сильнейший. Но сильным становится не тот, кто от природы наделен мощью и размером, а тот, кто хитер, ловок и предприимчив.

Тот, кто жаждет получить власть любой ценой – и видит дальше собственного носа.

В Нижнем Городе царит непрерывный естественный отбор, кто-то умирает и возрождается, отчаянно умоляет и великодушно дарует. В Нижнем Городе свои герои и злодеи, тени смазаны в полутона, черное и белое уже давно перестали быть таковыми.

Удивительно, но для Алекс де Блан, уроженки Пилтовера, воспитанной в лучших традициях столичной интеллигенции, мир Зауна оказался прост и понятен. Хочешь дерешься, хочешь – бежишь; хочешь – говоришь прямо, а хочешь – юлишь и обманываешь. Ты в игре – бесконечной, жестокой, на выживание, и правду и ложь ты выбираешь для себя сам.

Она думала, она спрячется в трущобах, чтобы похоронить себя заживо, забьется как змея под корягу, столкнувшись с неразрешимой проблемой, с которой, как ей казалось, существовать нет смысла… Однако все оказалось иначе.

Она потеряла себя – и она уже умерла безвозвратно, погибнув в тот миг, когда в ее тело вживили механизмы, превратив из человека в подобие машины, куски плоти, сцепленные машинерией, поддерживаемые наркотиком.

Она не узнавала себя в зеркале – хотя это была, несомненно, она. Она не чувствовала ничего, кроме несмолкаемой ярости, агонии и пустоты, ненависти к себе и своему существованию.

Она считала себя отвратительным творением из мяса и шестеренок, куклой, рожденной на свет безумным ученым, в подпольной лаборатории, в стыде света и огласки.

Пусть лучше все думают, что она умерла. Такой она никому не нужна.

В один прекрасный день она просто покинула отчий дом для регулярного визита к Синджеду за дозой Шиммера и профилактическим ремонтом – и больше не вернулась.

В Зауне Алекс начала заново. Поначалу она просто поселилась в квартале кабаков мезонина в надежде забыться – в пьяном угаре и разврате. Но почти сразу де Блан смекнула – в этом богом забытом месте можно навести порядок, и ей будет, чем заняться.

До появления странной девицы в клубе «Кость Черной Кошки» все шло своим чередом. Драки и разборки местных банд, деливших разбитые на сектора переулки, местный химбарон, доивший со своих подчиненных деньги за покровительство, регулярные рейды полиции Пилтовера… Намоленное завсегдатаями заведение держалось только на привычках и памяти о прежних временах – и тут какая-то неизвестная наркоманка заявляет, что хочет быть главной, хочет стоять за стойкой. И ей плевать, что хозяин будет против.

Под свист и улюлюканье заинтригованных зрителей де Блан вызвала клубного главаря на поединок. Под свист и улюлюканье она отделала его так, что публика визжала от восторга, разогретая и громкими обвинениями в адрес безинициативного хозяина, и накалом страстей, и жаждой перемен… Когда тот взывал к помощи своих соратников, они, уже обработанные умелой пропагандой сумасшедшей девицы, не видели иного будущего, кроме обещанного ее идейными речами.

Они побросали свое оружие к ее ногам и буквально подняли ее на стойку, как на пьедестал, присягая новой королеве, новой матери.

Кто бы мог подумать, что болезненного вида незнакомка в черном одеянии дерется как демон, напрочь лишена страха и сомнений, а еще и своей энергией завлекает в водоворот всякого, кто оказывается рядом?

Вслед за клубом «Кость Черной Кошки» под влиянием де Блан оказались соседние кварталы и заведения, молва распространилась стремительно… Местный химбарон при первом же своем появлении был малодушно приговорен, а безумный блеск темных глаз Матери-Кошки, снесшей ему голову одним взмахом клинка, вселял благоговейный ужас.

Алекс, действительно, в те моменты было безразлично, насколько опасен избранный путь. Брызги чужой крови на ее бледном лице, смрад зловонных испарений наркотиков, яда сточных канав, пота и машинного масла совершенно не беспокоили. С патрульной полицией она договорилась практически сразу – они, к собственной глупости, не воспринимали ее всерьез и не видели в ней угрозы своему авторитету.

Алекс нашла лекарство от скуки и бесконечного самобичевания. Ее клуб стал легендой, символом освобождения и единства во имя права каждого на свое место под солнцем – пусть и лживого, зеленоватого, свет которого пробивался сквозь толщу копоти заунского воздуха, окутанного фиолетовой шиммерной дымкой.

Де Блан возглавила то, что не смогла побороть. Зависимость доставляла неудобства только в моменты, когда тело, изможденное бессонницей и усталостью, требовало единственный способ излечить травмы – резко, внезапно, скручивая механические внутренности так, словно они были живыми.

А еще Алекс часто вспоминала о Викторе – потому что ярче, чем когда бы то ни было, она поняла, как ей его не хватает. Девушка почувствовала на своей шкуре, в каких условиях он рос и от чего бежал, вырвавшись в итоге в мир своей мечты, науки и высоких технологий, светлого будущего, которого он, несомненно, заслуживал.

========== 6 ==========

«Здравствуй, Алекс!

Мне предложили место ассистента декана, и я в раздумьях. Я прекрасно понимаю, к чему все идет… Я никогда не получу профессорскую должность, сколько бы я ни проработал – однако эта несправедливость не дает мне покоя.

Хеймердингер хочет для меня блага. Я, скорее всего, прислушаюсь к его совету – и соглашусь. Так у меня появится больше времени на исследования, я не буду тратить силы на проблемных студентов и их лабораторные опусы, на административные глупости. Я по-прежнему буду иметь доступ ко всему оборудованию кафедры, и даже больше – в кабинете декана наверняка найдется много полезного.

Я не могу поверить, что прошло уже два с половиной года. Письма тебе стали моей привычкой, но я по-прежнему надеюсь на ответ. Когда-нибудь. Когда ты сможешь.

Это обязательно случится, и тогда…»

От Алекс не было вестей, зато ее студенческий приятель не изменял традиции и исправно писал. Мадам Лидия исполняла обязанности главы столичного общества литераторов, вовсе не скучала от безделья и бессовестно лгала о том, что внучка под ее присмотром пребывает в фамильной резиденции.

Про Алекс спрашивали все реже – а бабушке это было на руку. Чем меньше пересудов, тем лучше… Иной раз картинки блестящего академического будущего наследницы посещали голову мадам Лидии, однако пожилая женщина уже свыклась с мыслью, что они не сбудутся.

Де Блан была в своего отца – упрямого, слегка одержимого, высокомерного и вечно имеющего свое собственное, часто возмутительное, мнение. Когда единственная дочь, красавица с темным кудрями Натали, связалась с подающими надежды дерзким инженером Вальдемаром де Бланом, строгая мадам Лидия была решительно против их брака.

Все же она не нашла объективных причин, поддавшись на уговоры дочери и мужа – ибо Натали и Вальдемар были прекрасной парой, союзом наследницы рода деятелей словесности и перспективного исследователя, уже снискавшего благосклонность Академии за работы в области робототехники.

А потом родилась Алекс. Беспокойная, гиперчувствительная, с невероятным любопытством изучавшая мир, но погруженная в свои фантазии и игры. Мадам Лидию злило, что внучка отличается от остальных детей, воображает себя не принцессой, а бравым воином или жутким чудовищем, дерется как мальчишка и отказывается заниматься тем, чем обычно положено заниматься юным воспитанным девицам.

Отец, вопреки наставлениям, поощрял и живой ум Алекс, и ее стремление быть собой в полной мере. Несмотря на постоянные споры и конфронтации, он не уступал, продолжая в тайне от всех обучать дочь рукопашному бою и защищать от нападок бабушки, подыскивать частных преподавателей, отвечавших высокой квалификации, ибо большинство из них не выдерживали высокий и порой пугающий уровень интеллекта девочки.