— Привет, куда спешишь? — и отпустил его капюшон мантии, приглаживая.

— А я Тину ищу, привет, — Гэвин расслабился, тоже улыбнувшись.

Маркус озадаченно потёр бритый висок и прикусил губу, задумываясь.

— У них там кто-то с метлы упал, они отменили тренировку и сейчас в больничном крыле, — пожал плечами. — Поэтому нам разрешили тренироваться, пока…

— Манфред, тащи свою тощую задницу сюда! Тут пиздец! — залетел разгоряченный Ричард и замер в проходе, сжимая в руках верх квиддичной формы; с его волос стекала вода, собираясь в выемках ключиц и капая на кубики пресса. — А ты что тут делаешь? — и от веселого тона не осталось и следа.

— Я уже ухожу, — Гэвин кивнул Маркусу на прощание и поспешил вон из раздевалки, уже слыша, как она наполнялась слизеринцами.

— Я сейчас, — услышал Гэвин голос позади и ускорил шаг, но блин, о чем он вообще думал, пытаясь убежать. — Стоять!

— Может, тебе пойти в армию к магглам? Они там любят отдавать приказы, ты бы идеально вписался в их ряды, — ехидно протянул Гэвин, прислоняясь к косяку двери, но Ричард молчал, недовольно глядя на него. — Зачем дал мне дневник? Только не говори, что тебя пробило на ностальгию и ты вдруг решил снова начать со мной дружить.

— Нет, — Ричард скопировал позу Гэвина, — мы с тобой никогда не будем дружить. Ни сейчас, ни после школы, как ты рассчитывал. Мне это не нужно.

И Гэвин боялся этих слов, как огня. Все равно сердце, приученное ко всяким неожиданностям вздрогнуло, и лицо покраснело от обиды. Как никак, он надеялся, что после школы, возможно, когда они повзрослеют, можно будет наладить контакт, ведь уже не будет этого дурацкого разделения на факультеты, обзывательств и мерки у кого родители богаче. Будут только они. И это действительно больно, слышать такое, когда ещё прямо в лицо говорят.

Глаза Гэвина из ярко-голубых превратились в тусклые огоньки на бледном лице. Ричард медленно подошел к застывшему однокурснику и улыбнулся, открывая было рот, но Гэвин его опередил.

— Знаешь что? Пошёл ты, Карр! Пошёл ты на хуй, понял? — вытащил дневник и швырнул его в застывшего камнем Ричарда. — Можешь подтереться им, уебок! Не подходи ко мне больше никогда!

И в этот раз никто его не останавливал, пока он медленно выходил из раздевалки, сдерживая скупые слёзы от обиды на все. Хотелось ударить Ричарда, разбить ему лицо, чтобы не смел говорить такие вещи. Такие обидные. Уже второй день у него происходила полная жопа в жизни. Одно радовало, голова после зелья не болела.

Поэтому взяв себя в руки, Гэвин пошагал по квиддичному полю, никак не ожидая, что в него попадёт заклятие, и он упадёт лицом прямо в грязную траву.

Он услышал легкие шаги, а затем его схватили за капюшон мантии и подняли вверх. Ричард присел перед ним на корточки и начал вытирать грязь с его щеки, размазывая ее ещё сильнее — Рид чувствовал.

— Не смей так со мной разговаривать, — медленно прошептал, взмахивая палочкой и отменяя заклятие.

Гэвин сразу же поднялся и сел на траву, вытирая лицо и руки от грязи.

— Я вообще с тобой разговаривать не хочу, — зло прошипел Гэвин, поднимаясь на ноги.

— А придётся, — Ричард сунул ему в грязные руки свой дневник, но Гэвин не хотел его брать, тогда Ричард наклонился к его сумке и положил его туда. — В твоих же интересах прочесть его, Гэвин. Я прошу тебя.

Гэвин посмотрел на каменное лицо слизеринца, никогда ему не удавалось читать людей по лицу, в отличие от проницательной Тины.

— Ты моя пара, да?

Ричард вздрогнул и распахнул серые глаза. Все же Гэвин мог сложить два и два.

— И ты не хочешь ей быть, так?

Ричард промолчал, не двигаясь. Было видно, как в голове у него кружились мысли, но он молчал.

— Да скажи ты уже, я же узнаю сам. Какая разница.

— Читай дневник.

— Ты бы хотел, чтобы это была Хлоя, да? А не я. Парень. Это же позор для семьи. Поэтому у меня головные боли. Ты не хочешь меня принимать, мне Помфри сказала.

— Ты ничего не знаешь…

— Скажи мне правду!

— Просто прочти и все.

Ричард ушел, а Гэвин так и стоял в грязи с торчащим дневником из сумки.

Просто прекрасно.

Прекрасно.

И читать его он теперь не собирался совсем. Ему нужно было узнать точно, кто его пара. Может, это действительно не Ричард. Пора было проведать любимого преподавателя, Горация Слизнорта.

========== 5. Правда ==========

Гэвин иногда думал о том, что его судьба сложилась бы совсем иначе, поступи он на Слизерин. Возможно, и не надо было просить шляпу о Гриффиндоре. Но стоило лишь посмотреть на веселую Тину, задумчивую Кэру или улыбчивого Саймона, как все эти мысли уходили прочь. Нет, никогда он не будет сомневаться в собственном выборе, он не будет Ричардом со своими тараканами в голове.

Неделя пролетела незаметно. Солнце начало все чаще скрываться, уступая место грозам и ветру, и настроение было подстать погоде.

В тот же день после разговора с Ричардом Гэвин плотно пообедал, никак не выдавая друзьям своего настроения. Предварительно отчистив заклинанием форму и нацепив на лицо улыбку.

А со временем, даже привыкнув к головной боли, Гэвину даже не пришлось врать Тине о том, как он проведёт вечер пятницы, ему действительно нужно было к Слизнорту — узнать о состоянии своего зелья от драконьей оспы, которое они вместе с профессором усовершенствовали. Неторопливо Гэвин спустился в подземелья и глубоко вздохнул прохладный воздух. Ему здесь действительно нравилось находиться.

Кабинет располагался недалёко от гостиной Слизерина, поэтому тут и там он встречал своих знакомых, с которыми обменивался недовольными взглядами. Все как всегда. Только в последнее время он все чаще высматривал серо-зелёный галстук в толпе.

Гораций был на месте, широко улыбнувшись и предложив любимчику своего клуба чай, затем они около часа провели над разработкой. Пока, конечно, не удавалось довести зелье до идеала, но они уже совершили прорыв, и Рид не хотел на этом останавливаться.

— Профессор, — Гораций поднял взгляд с работ, которые проверял, пока Гэвин протирал мензурки, и снял очки, — я могу у вас попросить зелье судьбы?

Слизнорт нахмурился, посасывая нижнюю губу.

— Но ведь вы его варили, я видел.

— Да, — Гэвин нервничает, сжимая кулаки в карманах, — но я не смог его выпить. Понимаете, меня отвлекли и я…

— Что же, я думаю можно что-нибудь придумать. Минуточку.

На деле Слизнорт ушёл не на минуточку, а минут на двадцать, и Гэвин сгрыз себе все ногти, пока ждал его.

Гораций неторопливо вышел, неся в руках небольшой бокал с пока что бесцветным зельем.

— Волосы, молодой человек.

Гэвин аккуратно кидает прядь своих волос и снова видит это голубое мерцание и слышит лишь аромат яблок без каких-либо примесей.

— Спасибо, профессор.

Гэвин закрывает глаза и залпом выпивает приятное на вкус зелье, проваливаясь в темноту.

Он видит тёмную комнату, спальню, очень знакомую по очертаниям. На кровати лежит человек и просыпаться, видимо, пока не собирается.

Ричард, да, это точно он. Только немного повзрослевший. Гэвину невыносимо хочется провести пальцами по белоснежной коже, в груди столько эмоций при взгляде на этого человека, будто в него влили литр амортенции, что рука сама тянется и он медленно проводит по волосам и скулам, пока Ричард медленно открывает глаза и улыбается.

Гэвин уже не помнил, когда видел Ричарда улыбающимся. Поэтому жадно всматривается в черты лица своей пары, пока его руку гладят в ответ.

Все заканчивается в один момент: Ричард разочарованно качает головой и отходит на шаг назад, скрещивая руки на груди и строго смотря на Рида, будто тот провинился в чем-то.

Он резко открывает глаза и понимает, что улыбается, как придурок. В душе такое счастье, что он смеётся, потирая кончики пальцев, на которых ещё ощущалось прикосновение к мягким волосам. И пусть Ричард, как всегда, показал свой характер, Гэвин был рад и этому.

— Это всегда так волнительно, — щебечет Гораций, очищая стол, пока Гэвин прощается и выходит из класса.