Рид молча встает с кровати и открывает бутылку виски, сразу же отпивая из горла. Громко смеётся, вытирая снова подступившие к глазам слезы.
— Но…
— Никаких но, Гэвин. Все решено. Было легко отследить канал связи, с которой началась передача, к сожалению, он был сразу же удалён и обвинения даже косвенные предъявить нельзя. Но я сразу понял, кто это сделал.
— Ты чокнутый, Эл, ты знаешь?
Гэвин прямо с бутылкой падает на кровать. Закрывает глаза и откидывается головой на живот Элайджи.
— Коннор подозревает Ричарда в пропаже детей. Я бы все равно вернулся, совесть бы не позволила оставить все как есть.
— Я боялся, что ты… — Элайджа сглатывает, когда Гэвин поворачивает к нему голову.
— Что я покончу с собой? — Гэвин снова отворачивается, отпивая алкоголь. — Была такая мысль, но я подумал, что у меня еще есть нерешенные дела.
— И не надо, не думай об этом больше. Мне назначить встречу с психотерапевтом?
Гэвин кивает, понимая, что на встречу он не придёт.
Гэвин ничего не обещает, снова делая глоток.
Гэвин помнит, что его ждут заряженный пистолет и лезвие, но игра пока не окончена.
***
Гэвин скуривает уже пятую сигарету, стоя в чёрных солнцезащитных очках на все лицо, что он когда-то давно купил на отдыхе, и нервно озирается. Коннор сказал ждать около департамента, пока он не урегулирует вопросы с Фаулером. Подозрительно, но спустя несколько дней на него даже никто не обратил внимание после выхода в свет того видео, несколько человек даже поздоровались, как ни в чем не бывало. Значит, все действительно поверили в фальсификацию, отлично. Гэвин напряжённо смотрит на тлеющий уголёк сигареты, и это становится его роковой ошибкой, потому что носки чужих начищенных до блеска ботинок он видит, только тогда, когда человек подходит к нему вплотную.
Рид зависает на долгие десять секунд, но порывисто делает шаг назад и ещё шаг, и ещё, пока не врезается спиной в стену. Быстро снимает с лица очки и округляет глаза ещё сильнее.
— Что ты, блять, сделал с собой, жестянка?
Гэвин запинается на жестянке и крупно вздрагивает, как от холода, потому что все теперь практически наоборот. Ричард выглядит так человечно, как не выглядят некоторые люди: диод снят, на месте красуется лишь пласт такой же идеальной кожи, что и везде, стандартной форме андроида пришла на смену светлая рубашка из тонкого материала и чёрные джинсы, облегающие ноги, как вторая кожа. И Рид ненадолго засматривается на паховую часть и мощные бёдра, но так же резко переводит взгляд на лицо. Ричард сменил причёску, теперь она больше напоминает ту, что носил реальный Ричард в подростковом возрасте. От андроида, но язык его таковым назвать не поворачивается, веет слишком сладким для мужчины ароматом духов, а на запястье мерно тикают часы. Без того молодая и приятная внешность становится поразительно прекрасной, и у Рида щёлкает в голове: настолько прекрасная, как у венериных мухоловок, которые заманивают жертву, а после переваривают в собственном соку. Гэвину кажется, что Ричард — сука, ещё и пару верхних пуговиц расстегнул, оголяя ключицы — уже давно заманил его в свои сети и переварил, оставив просто оболочку, ходячий труп. Потому что такого абьюза по всем фронтам его нервной системы Рид не чувствовал никогда.
Ричард совершенно ничего не говорит, лишь смотрит оценивающе, и Риду сразу хочется спрятать свои разбитые кулаки и заспанные глаза, хочется отвернуться и вообще сбежать домой, забивавшись под одеяло, потому что главный монстр стоит перед ним, и никто Риду не поможет, совершенно точно.
— Хорошо выглядите.
Рид краснеет от этого шепота, андроид мурлычет, блять, по-настоящему, как довольный кот, и проводит пальцами вдоль собственной скулы, будто чешет, вот только у андроидов не может ничего чесаться.
Ричард смотрит так, как смотрят футболисты на ботаников перед тем, как отпиздить, но ещё надо найти причину, чтобы доебаться, потому что ботан-то ничего не сделал. И вот Ричард так же, ищет за что уцепиться взглядом. Он подходит ближе и ближе, и Гэвину так, блять, страшно, что он сжимает зубы и отворачивает лицо в сторону, лишь бы позорные солёные капли не брызнули из глаз. Паника просто заставляет дрожать, вжавшись в стену, чтобы колени не так подкашивались. Гэвин никогда не боялся людей или андроидов, но сейчас, когда он смотрит на это существо, ему хочется закрыть голову руками и побиться затылком об стену, потому что он сам его очеловечил в своей голове, а теперь и сам Ричард добивает, занося тяжелую кувалду своего присутствия над Ридом.
— Не бойтесь, — Ричард шепчет на ухо, и Гэвина тошнит, он в прямом смысле закрывает ладонью рот, отвернувшись, лишь бы не слышать его шёпот, не так близко. — Я так рад, что вы вернулись. Прошу простить мне мою выходку, но я знал, что Камски вам поможет. Но, согласитесь, получилось здорово.
Ричард трется об него, прижавшись и опаляя огненным дыханием ухо, и у Гэвина все же течёт слеза, смешиваясь с потом; он шмыгает носом, стоически отталкивая от себя андроида и смотря ему прямо в лицо. Выражение у РК такое обиженное, расстроенное, без диода он ничем не отличается от покойного Ричи, и Гэвин открывает рот не в силах выдавить и слова в попытке наорать на того.
— Отойди, — хрипит Гэвин, вытирая лицо ладонью, и андроид, как обиженный пёс, отходит в сторону, упираясь рядом в стену и смотря на профиль Рида.
Ричард тихо смеётся и мотает головой, так по-человечески это выглядит, что Гэвина триггерит на этом жесте и он жадно наблюдает, как колышутся волосы в такт смеху.
— Теперь мы снова одна команда, — улыбается, складывая руки на груди.
Тело Гэвина кричит об опасности, но он пытается себя успокоить. Как же он собрался разоблачить эту суку, если даже боится просто стоять с ним рядом? Телефон в кармане вибрирует, Гэвин отходит от стены и берет трубку, прикладывая ее к уху и закуривая очередную сигарету.
— Детектив, — у Коннора голос радостный настолько, что Гэвин уже закатывает глаза, — рабочее место готово, вы готовы приступить к работе?
Сигарета сминается под гнетом губ, и Гэвин злится на такие тупые вопросы. Конечно же, он готов, раз пришёл и стоит здесь уже почти час.
Гэвин ничего не отвечает, лишь скидывает звонок.
— Пошли, напарничек, — и ядом в тоне Гэвина можно убивать миллионы.
Ричард снова улыбается, а Гэвин мысленно стонет. Это будет хуже, чем он мог вообще себе представить. Ричард идёт рядом, на расстоянии ладони и буквально светится от счастья. Ну, ещё бы, теперь он снова может меня доебывать, как раньше, думает Гэвин, вот только «как раньше» уже не будет.
***
Ричард облизывает губы, когда Гэвин спустя три часа работы откидывается на стуле и расстёгивает воротник рубашки. На шее тонкая красная полоска от неё же, и Ричарду так хочется провести по ней языком, оставив после себя влажный след. Краем глаза он видит, как напрягся неподалёку Коннор и так же неотрывно наблюдает за уставшим детективом. Ричард подмигивает заметившему его Коннору и снова смотрит на Рида, который опять погрузился в работу.
Поймать его вздумали, вот умора, подозревают и даже не понимают, что с ними давным-давно играют по своим правилам. Пусть ловят, получится смешно.
Ричард уже давно все решил и теперь просто наслаждается отведённым временем. И людей, и андроидов так легко надурить, что Ричард не сдерживается и закусывает кончик карандаша, пряча смешок и снова уставившись на Рида. Наверное, тот мечтает посадить его за решётку, а наивный Коннор надавил на Гэвина и заставил его снова включиться в работу, наобещав чего-нибудь. Такие смешные, такие дураки.
Неподалёку сидящий федерал уже несколько дней следит за ним, в надежде, что его не заметят. Они покорно движутся по дремучему лесу, опираясь лишь на засечки Ричарда, сами того не понимая, что идут не к выходу, а лишь в самую чащу, откуда потом не выбраться.
Ричарда больше всего радует, что он избавился от андроида, сидящего в нем. На самом деле ничего не стоило отключить эмуляцию живого организма в симбиозе. Стало сразу будто легче дышать, никакого шёпота, никаких чужих мыслей, только он сам наедине с собой и своими планами. Просто прекрасно.
