«Боюсь, мне не хватит ума, чтобы постичь ваш гений, сэр. Но я достаточно знаком с вашей амбициозностью, так что мне не жаль 10 галеонов, если моя ставка не сыграет. Полагаю, вы бы попытались заменить аконит. Это позволило бы сделать зелье безопасным, но в то же время создало бы революционную новую формулу».

Снейп не стал отвечать на последнюю записку Поттера и никак не прокомментировал его догадку. Только попытался вспомнить, было ли что-то подобное в наработках, которые он передавал накануне. Но секрет замены аконита Снейп оберегал слишком тщательно, так что мысли Поттера носили чисто интуитивный характер. Впрочем, все и так станет очевидным во время демонстрации. Поэтому он не стал продолжать переписку и взмахом палочки очистил их с Поттером каракули, после чего принялся делать пометки, исходя из речи выступающих.

Когда пришла его очередь, Снейп вышел на сцену и принялся демонстрировать итоги своих изысканий. Поттер остался стоять рядом со сценой, и Снейп не обращал на него никакого внимания. В какой-то момент позади послышалась возня, но он не соизволил даже обернуться, пока не закончил презентацию.

Зал рукоплескал, а Поттер выиграл десять галеонов, потому что Снейп действительно заменил аконит и, по сути, изобрел зелье с нуля. Вот только самого Поттера не было. Как сообщил один из организаторов, тот задержал преступника, покушавшегося на Снейпа, и доставил его в аврорат.

Снейп надеялся, что это была их последняя встреча. Разумеется, он ошибся.

***

Поттер вышел на связь через неделю в воскресенье.

— Добрый вечер, профессор Снейп, сэр! Добби принес вам письмо от Гарри Поттера. Добби обещал дождаться ответа.

Снейп сжал губы в тонкую линию, понимая, что тупица Поттер не запомнил его обещания отравить и его, и этого назойливого домовика, если тот в очередной раз воспользуется его услугами.

Он взял письмо и вскрыл его, с удивлением обнаружив волнение и некий трепет. Снейп ненавидел всю эту сентиментальную чепуху, но даже из серьезного сорокачетырехлетнего мужчины любовь делала какого-то слюнтяя.

«Доброго дня, сэр!

Рассчитываю сегодня вечером встретиться с вами. Выбирайте наиболее приемлемый для вас вариант: я приду к вам или вы ко мне?

Понимаю, что перспектива провести со мной вечер вам неприятна, но, надеюсь, вы понимаете, что это неизбежно. Я достану вас даже у Мордреда из-за пазухи.

До встречи!

Г.П.».

Снейп злобно зыркнул на Добби, после чего написал:

«Вы хотели со мной общаться и вы же угрожаете и шантажируете меня, Поттер? Очаровательно! Именно таким я и представлял себе начало любых отношений. Браво!

Приходите к девяти, я открою камин.

Желающий от всего сердца гореть вам в адском пламени,

С.С.».

Домовик низко поклонился, приняв послание, и исчез.

Снейп же не на шутку разволновался. Он жил в приятном уединении, делая то, к чему лежала душа. Но Поттер вторгся в его жизнь и угрожал разрушить все, что Снейп создал.

За те несколько раз, которые он бывал в аврорате, предоставляя показания в деле о покушении, Снейп понял, что Поттер самый въедливый и непримиримый аврор. Он был жестким, требовательным и настырным — все его (и папашки Джеймса) худшие черты характера, раздутые и выпестованные суровой профессией. Рядом с Поттером даже Кингсли ходил по струнке, что уж говорить об остальных.

Так помочь Снейпу было решительно некому. Оставалось лишь надеяться на себя и собственные силы.

***

Поттер явился в обычной маггловской одежде, к которой испытывал большую привязанность, нежели к мантиям. Его вечно всклокоченные волосы все так же топорщились непривлекательным гнездом, как и во времена Хогвартса. За сим сходство с его версией семилетней давности заканчивалось. Поттер здорово раздался в плечах, заматерел и был уже не угловатым подростком, а взрослым и состоявшимся мужчиной.

Теперь, когда Поттер не использовал оборотное зелье, Снейп смог хорошенько его рассмотреть: глаза серьезные, настороженные, поза с виду обманчиво расслабленная, но рука то и дело скользит к кобуре с волшебной палочкой, на руках и в вороте рубашки поло виднелись шрамы, которые особенно выделялись на фоне загорелой кожи.

Пока его беззастенчиво исследовали взглядом, Поттер занимался тем же, оценивая внешний облик Снейпа. Тот был в своей неизменной наглухо застегнутой мантии, волосы собраны в низкий хвост, губы недовольно поджаты. Но послевоенные годы явно пошли ему на пользу: бледность стала казаться скорее аристократической, нежели болезненной, волосы ухожены и аккуратны, а с исчезновением вечных темных кругов под глазами Снейп словно помолодел на несколько лет.

— Будем беседовать прямо здесь или вы предложите мне присесть? — спросил Гарри.

Снейп недовольно дернул уголком рта, после чего сказал:

— Учитывая ваше чувство такта, Поттер, не удивлюсь, если вы самостоятельно осмотрите содержимое моего бара.

— Я слышал, что у зельеваров лучше ничего не трогать, чтобы ненароком не отравиться, — с ухмылкой ответил Поттер. — Но на всякий случай, мало ли что, я сохранил свои воспоминания и оставил себе письмо.

— Экая предусмотрительность! Не похоже на вас.

— Профессия наложила свой отпечаток.

Снейп махнул рукой в сторону дивана.

— Присаживайтесь, Поттер, но не ждите, что я буду радушным хозяином.

— Я не собираюсь задерживать вас надолго, — сказал он, усаживаясь. — Предлагаю вам добровольно снять Обливиэйт и вернуть мои воспоминания.

Снейп молчал и недовольно хмурился, глядя на Поттера.

— В аврорате уже существует процедура восстановления памяти, — добавил Гарри, — но она весьма продолжительна и болезненна. Так что буду признателен, если вы сделаете мне одолжение и не заставите проходить через все это.

Снейп нахмурился и спросил:

— Если вы давно могли их вернуть, то почему медлили?

Гарри неловко улыбнулся и потер затылок.

— Ну как вам сказать…

Снейп прикрыл глаза, делая медленный вдох. Осознание буквально выбило у него почву из-под ног.

— Вы ничего не знали, — прошептал он.

— Также напомню, что авроры проходят ежедневную проверку на всяческие сторонние влияния. Новый Обливиэйт не останется незамеченным. Я больше не глупый школьник, Снейп. Тебе придется вернуть мне память.

Тот опустил голову, и внимательно наблюдавший за ним Гарри заметил, как порозовели его щеки. Мерлин всеблагой! Что же такое между ними произошло, что такой человек, как Северус Снейп, краснеет, будто первокурсница?

— Если вы вздумаете упрекать меня в произошедшем, Поттер, то имейте в виду, что я вызову вас на дуэль и не взгляну на ваше положение в Министерстве.

— Я не планирую сражаться с вами, Снейп. Я уже говорил, что не испытываю к вам ненависти или чего-то подобного.

— Надолго ли? — произнес тот, приподняв брови и ехидно ухмыльнувшись.

Не успел Поттер как-либо отреагировать, как Снейп уже выхватил палочку и взмахнул ею.

«Мордред, какой же он быстрый!» — подумал Гарри, прежде чем ощутить разрывающую голову боль. Он схватился руками за виски и плотно сдавил их.

— Дышите глубже, Поттер, сейчас станет лучше. Дать вам обезболивающее зелье?

Но Гарри не ответил. Он восстанавливал дыхание, пытаясь уложить в своей голове произошедшие на седьмом курсе события. Снейп влюблен в него! И Гарри переписывался с ним, а еще флиртовал и давал какие-то смутные обещания, даже не осознавая, чего хочет он сам.

Прикрыв глаза ладонью, Поттер произнес:

— Неудачный Обливиэйт, сэр. Заклинание стерло часть моих чувств к вам, что сделало меня несчастным на последующие семь лет.

— Простите? — озадаченно переспросил Снейп.

— Когда я шел на встречу с Волдемортом и готовился умереть, то думал по большей части о вас. Знаете, разное… о том, через что вам пришлось пройти. О тех годах, которые вы тратили на войну и шпионскую деятельность ради меня и Дамблдора. Умирать во имя безликих мирных магов не очень-то и хотелось, поэтому я думал о вас. Что спасу и помогу, отплачу за все, что вы для меня сделали. И я был готов пожертвовать своими мечтами и планами на будущее в основном ради вас. Когда вы стерли все это, во мне осталось смутное чувство долга, будто я обязан помогать. Кому? Мордред его знает. Но последние семь лет я фактически дышал работой и находил время только для того, чтобы почитать свежий выпуск журнала по зельеварению.