Скиф принялся за еду. Он съел ровно половину. Насытившись, он стал смотреть, как ест Рада.
– Ты сейчас, прямо как настоящая волчица!
– Убивец!
Рада урчала, быстро проглатывая мясо.
Скиф возвращался из станицы. Вдруг он остановился, сбросил с плеча овцу и припал к земле. Вдоль лесополосы, следуя один за одним, цепью, растянулась стая Шаха . Они возвращались с охоты. Вдруг волки тоже остановились и залегли. По полю, рыча моторами, три машины гнали косулю. На одной из них, открытой, без верха, с ружьем в руках стоял Хозяин. Косуля неслась из последних сил и, не добежав до деревьев, рухнула на траву. Машины остановились, люди вышли, окружили животное.
Косуля была еще жива. Один охотник поднял ружье, намереваясь ее добить, но Хозяин остановил его. Он достал большой нож и кружку. Присев к дрыгающей ногами косуле, он поймал ее за голову и дернул ножом по горлу. Набрав полную кружку крови, выпил залпом.
– А-а! Сила!
Косулю подняли, погрузили в машину, затем запустили моторы. Хозяин помочился на колесо, посмотрел по сторонам, развернулся к лесополосе.
– Я знаю, что ты здесь! Я все равно тебя найду!
Машины давно уехали, стая Шаха тоже ушла, а Скиф все еще долго лежал в траве.
Скиф проснулся рано. Пахло бедой. Он долго нюхал воздух, затем вылез из балки наверх. Осмотревшись, вернулся к норе. К нему подбежали волчата, принялись играться и покусывать за ноги. Рада настороженно наблюдала за их действиями.
– Нам надо уходить!
Скиф поднял морду вверх и прислушался.
– Верно!
Из зарослей вышел Шах. За ним Тея и другие волки.
– Не подходить!
Скиф резко развернулся к стае, пригнул голову, оскалил клыки. Рада выскочила из норы, встала рядом, ощерилась на всю пасть. Волчата бросились в нору.
– Не стоит! Я пришел предупредить.
Шах сел, миролюбиво склонил голову набок.
– О чем?
Скиф спрятал зубы, но позы не изменил.
– Облава! Машина с охотниками скоро будет здесь.
Шах поднялся, пошел к кустам. Стая двинулась за ним.
– Мы их отвлечем, как только сможем, но поспешите, волки!
Скиф и Рада торопливо перетаскивали волчат через ручей. Им приходилось каждого брать за шиворот и переносить на другую сторону, затем возвращаться за следующим. Вдруг Скиф замер: послышался звук мотора.
– Сколько еще?
– Последний!
– Быстрее!
Рада рванулась к норе, но там никого не было. Она принялась искать его в траве, затем полезла в кусты.
– Быстрее!
Скиф начал забираться из балки вверх и встал как вкопанный. На самом краю, расставив ноги, над ним возвышался Хозяин. В руках он держал ружье. Скиф бросился на него, но от удара прикладом скатился вниз.
– Куда?
Хозяин взвел курки. Подошли еще двое охотников. Скиф поднялся с земли, снова приготовился к атаке. Рада вылезла из кустов, встала рядом с ним. Охотники вскинули ружья.
– Кого?
Хозяин засмеялся.
– Да всех!
И вдруг Скиф поднял голову к небу и завыл. Он снова не мог понять, что происходит, зачем люди пришли их убивать, почему его дети не могут жить.
– У-ууу!
Все сильнее и сильнее звучал его голос.
– У-ую-у!
Отозвалась стая Шаха.
– У-у-у!
Ответила еще одна стая и еще…
– Ух-х-х!
Прокатилось по балкам, буеракам и лощинам, как будто это проснулась и завыла сама степь…
После выстрелов сразу наступила тишина. Кружились, падая, сбитые с деревьев листья. Пороховой дым относило к дороге. Притих мир.
Машина, подскакивая на ухабах, ревела, как зверь. Охотники тревожно всматривались вдаль.
– Слышали, как они хором пели?
– Лишь бы нас не отпели.
Хозяин вытащил и пересчитал патроны.
– Сколько?
– По три на брата.
– Мало!
– И машина открытая.
– Лишь бы не погнались.
– Гони, быстрей гони!
– Стой! Тормози!
Водитель зажал тормоза. Прямо на дороге перед ними сидел огромный волк.
Машину от юза занесло, бросило на обочину, и она завалилась на бок.
Схватив ружья, охотники вылезли, принялись торопливо их заряжать.
– Боже, сколько их!
Из лесополосы, из камыша, из зарослей чакона выходили и собирались в стаи новые и новые волки. Оскаленные клыки, горящие глаза, поднятая дыбом шерсть: волки окружали со всех сторон, постепенно сжимая смертельное кольцо.
– Пали́!
Хозяин выстрелил первым, за ним – остальные охотники. Раздались визг, рев, крик… и на степь опустилось безмолвие.
Шах стоял над распростертыми Скифом и Радой.
– Они и мертвые вместе!
Тея, склонив голову, обнюхивала неподвижных волчат.
– Даже маленьких не пощадили!
Вдруг послышалось робкое поскуливание, и из кустов, дрожа всем телом, вылез волчонок.
– Живой! Потеряшка!
Тея принялась его облизывать. Шах подошел, тронул его лапой.
– Не бойся! Ты теперь с нами. Ты должен стать настоящим волком, как был твой отец!
Шах вышел вперед. Тея подтолкнула волчонка носом и двинулась за ним. Строго держа дистанцию, следом потянулись молодые волки. Стая уходила в степь. Холодное солнце еще не скрылось за холмами, и его рудый свет скользил по верхушкам деревьев, проникал в заросли кустов, сливался с золотистой травой, указывая путь и провожая в ночь гордых степных странников.
Эпилог
Они жили в степи и погибли в степи. И не важно, сколько с тех пор прошло времени и сколько еще осталось волчьих стай, но до сих пор в них помнят и передают из поколения в поколение быль о бесстрашном волке Скифе и его верной подруге овчарке Раде.
Часть вторая. Рита
Неотложка была серой. Серым было и утро, когда забирали мать. Рита попыталась забраться в машину, но фельдшер замахал руками.
– Нет-нет, девочка! Только попрощаться.
Рита взяла мать за руку.
– Я обязательно к тебе приеду!
Та попыталась улыбнуться.
– Моя карточка у отца, ты тут присмотри, ладно?
Уазик зафырчал и, раскачиваясь на колдобинах, пополз со двора, оставляя за собой длинный шлейф дыма. Он был тоже серым.
Рита подходила к дому. В поселке их было восемь. Двухэтажные, деревянные бараки строились для шахтерских семей, и когда старую шахту закрыли, то многие сразу разъехались, оставив квартиры тем, кому бежать было некуда.
Между сараями, оглядываясь по сторонам, курили соседские пацаны с каким-то новым длинным парнем. Он выдохнул дым, с прищуром оглядел Риту, сплюнул себе под ноги.
– Что за телка?
– Это Ритка из восьмого бэ! Пахан – колдырь, мать – в школе уборщица…
– Чо, говно за вами убирает?
Длинный рассмеялся, передал бычок следующему. Рита развернулась, подобрала камень с земли.
– Ну-ка повтори!
Длинный попятился назад.
– Эй, эй, ты чо!
– Беги, щас зафигачит! За Риткой не станет!
Длинный рванул за сарай, сразу за ним, вдогон, полетел камень.
У подъезда Рита остановилась. Весь проем двери загораживала внушительная фигура соседки, Екатерины Романовны. Она даже не поздоровалась.
– Иди, отца угомони!
Рита встала на ступеньки. Соседка продолжала перекрывать все пространство.
– Не успел жену в больницу отправить, а уже полный дом алкашей собрал. Допились до чертиков! Где они столько самогона-то нашли?
Рита достала из кармана ключ.
– Фокке-Вульф здесь?
Екатерина Романовна закашлялась, схватила Риту за локоть.
– Какой он тебе Фокке-Вульф, пигалица? Франц Викентьевич – уважаемый человек, пенсионер.
– Руки уберите!
Рита выдернула руку, протиснулась между соседкой и перилами, вошла в дом, осторожно открыла комнату. За столом сидели собутыльники отца. Сам он распечатывал очередную бутыль самогона.
