– Друг? Я твой компаньон, и, если потребуется, я умру за тебя, но мы не можем быть друзьями. Ты же принц, а я один из черни, недостойный находиться рядом с тобой. Я – позорное исключение, нарушившее кодекс чести и выбора королевских компаньонов.
– Ты чего это заговорил словами моей матери? – возмутился Даррелл. Эдан грустно улыбнулся. Королева при всяком удобном случае напоминала ему, чтобы он не забывал о своём недостойном происхождении. – Эдан, покажи мне, что ты научился делать недавно.
– У меня плохо получается.
– Не оправдывайся, давай показывай, – Даррелл подошёл к нему. – Это приказ.
Эдан закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на внутреннем образе. Затем вытянул вперед правую руку ладонью вверх и прошептал заклинание. Принц с интересом наблюдал за ним. Ещё никто из его компаньонов и он сам не умели создавать одушевлённые образы, а у Эдана получилось легко, словно он всю жизнь этим занимался.
– Здорово! – восхитился Даррелл. Эдан открыл глаза. На ладони он держал маленького огненного птенчика – феникса1. Тот немного попискивал, его огненно-красные и золотые перья сияли, озаряя тёмные уголки беседки, куда не проникал солнечный свет из-за сплетения лиан. – Молодец, Эдан. Можно мне дотронуться до него?
– Попробуй.
– А он не обожжет меня?
– Я не позволю, – Эдан протянул ему феникса.
– Он такой тёплый, – Даррелл с осторожностью сжал птенца в ладони.
Эдан смотрел на Даррелла, как тот гладит огненные перья феникса, а ветер развевает золотистые волосы принца и он небрежным жестом поправляет их. Уже десять лет Эдан был верным компаньоном будущего правителя Хрустального королевства, его тенью, телохранителем, наставником, старшим братом, и Даррелл платил ему искренней привязанностью.
Птенец вдруг возмущённо пискнул и исчез, напоследок едва не клюнув ладонь принца.
– Нервный какой, – усмехнулся Даррелл, но было видно, что он озадачен. – Ревнует, что ли?
– Извини, у меня пока не получается надолго задерживать его в нашем мире.
– Ничего, научишься. Мне пора. Раз ты не хочешь подшутить над фрейлинами, я позову Уоррена, тот точно не откажется, – Даррелл с легкостью поднялся в воздух и исчез, то есть, телепортировался. Такие вещи, как левитацию – зависание в воздухе и телепортацию, он усвоил раньше всех, недаром он владел стихией воздуха и мог легко и быстро перемещаться в пространстве. Несмотря на свои таланты, Эдану до сих пор это не удавалось.
Все эти годы принц и его компаньоны осваивали разные магические умения и боевые атаки, которые могли пригодиться в борьбе против космических захватчиков. Они многому научились, но самым способным был Эдан. Принц оказался не столь упорен, его увлечения были ветрены, как он сам. Он не мог долго на чем-то сосредотачиваться.
Отношения с Марвином и Уорреном у Эдана складывались непросто. Как и королева, они считали, что Эдан недостоин их компании, оттого задирали и дразнили его, но он умел постоять за себя. С годами он понял, что ему следует больше опасаться каверз со стороны Марвина, который был коварен и расчётлив, чрезвычайно самоуверен, а также осторожен, и его было трудно застать врасплох.
Однажды они не на шутку поссорились. Марвин атаковал его градом острых, как иглы, льдинок, расцарапавших Эдану кожу на лице и руках. Эдан ответил атакой огненных шаров и, если бы не вмешался Раймонд, было вполне вероятно, что он прикончил бы противника. Терпение Эдана можно было испытывать долго, пока в один момент он не вспыхивал, словно факел, и тогда остановить его было нелегко.
Уоррен был проще, ехидничал в меру, любил чёрный юмор и двусмысленные анекдоты. По-прежнему одним из любимых его увлечений была еда, и он обожал готовить. Лучше всего получалось у него умение выращивать с помощью жизненных сил земли всякие плоды и ягоды, он ускорял процесс их роста, а его коронной атакой были опутывающие лианы, намертво обхватывающие противника, от которых было не так-то просто избавиться.
Принц Даррелл управлял ветром и часто пользовался своим даром в хулиганских целях. Он обожал подшучивать над Адалсоном. Когда тот писал очередную главу летописи королевства и отходил на какое-то время, Даррелл насылал буйный западный ветер, разметывающий листы по комнате в хаотическом беспорядке. Советнику приходилось провести немало времени над тем, чтобы собрать и разложить всё по порядку.
Осенью принц закручивал с помощью небольших смерчей ворохи листьев, что до этого садовники аккуратно сгребали в кучи, и вновь устраивал листопад. Даррелл гнал сильные волны по находившемуся посреди королевского сада озеру в то время, когда там катался на лодке кто-то из свиты и переворачивал её. Никто не мог сделать ему замечание и отругать за такое поведение, кроме родителей. Отец строго беседовал с ним, но, едва Даррелл выходил за дверь, как тут же появлялась мать и упрекала мужа в излишней строгости к единственному сыну. Так продолжалось до тех пор, пока не пришла весть о гибели короля Лероя во время охоты на дикого виверна2. Происшествие заставило принца стать серьёзнее и задуматься о том, что вскоре ему придётся занять трон и управлять целым королевством, но молодая кровь так и бурлила в нём, заставляя совершать необдуманные поступки.
В последнее время Дарреллу нравилось подшучивать над фрейлинами, резкими порывами ветра сдувать их шляпки и развевать длинные пышные юбки девушек, обнажая их стройные загорелые ножки. Уоррен и Марвин активно присоединялись к его проказам, тем более что девушки на них никому не жаловались. Им нравилось такое внимание со стороны парней. Эдан же с неодобрением относился к подобным развлечениям, но ничего не говорил принцу. Он не понимал и девушек, которые, вместо того, чтобы возмутиться подобному обращению с ними, кокетничали с грубым Уорреном, то и дело сыпавшим пошлыми шуточками. Или вешались на шею Марвину, относившемуся ко всему женскому роду, кроме королевы и любимой матушки, с презрением и холодностью. Тот был убеждён, что женщины отвлекают мужчину от важных дел и что на них не следует тратить время, а если уж очень захочется, то можно всего добиться силой.
Несмотря на хулиганские выходки, Даррелл всегда был мил и обаятелен и у него не было проблем в общении с девушками. К тому же он принц, и это уже само по себе восхищало и привлекало их к нему.
Эдана поглощала учеба, за что он навлёк на себя ещё больше ненависти со стороны королевы, считавшей, что он “умничает”. В тайне она досадовала, что Даррелл не был так усидчив и терпелив на занятиях. Галиенн часто говорила Эдану, что ему не следует напрягать себя, ведь плебею, как презрительно среди “элиты” называли не наделённых способностями к управлению стихиями людей, нет никакого смысла учиться. У него не было будущего, несмотря на то, что по случайности он владел стихией огня. Эдан не мог занять титул, недостойное происхождение закрывало ему путь к месту среди “избранных”. Но назло Галиенн он учился ещё усерднее, хотя и сам с горечью признавал, что у него нет шансов стать своим среди “элиты”.
Иногда Эдан бывал на балах в честь какого-нибудь события или празднества в королевстве, что не доставляло ему никакого удовольствия. Королева при всяком удобном случае пыталась задеть и унизить его и, по её примеру, так стали поступать и многие из “элиты”. Будучи мальчишкой, Эдан молчал, а, повзрослев, стал дерзить всем в ответ, не опасаясь последствий. И, так как на его стороне стояли юный принц и король Лерой, королева оставила его на время в покое.
Танцуя на балу с девушками из “элиты”, Эдан чувствовал скованность партнерш. Некоторые старались не смотреть ему в глаза, словно побаивалась его. От других он улавливал волну презрения. Раньше это огорчало его, а потом он перестал придавать этому значение.
За десять лет в королевстве не происходило войн и раздоров, отчего воцарилось ощущение покоя, как некоего затишья перед бурей. Не приходило тревожных новостей и просьб о помощи из других королевств. Простой народ и “элита” расслабились. Кроме Раймонда, пытавшегося разглядеть судьбы членов королевской семьи и начало предполагаемого вторжения в своём магическом шаре. То, что он недавно узнал, весьма огорчило его.
