Иногда самая большая угроза исходит от самого себя.

Дионея всегда засыпала второй. Она долго мучалась, ворочалась, в то время как Венера уже видела сладкие сны. Девочка часами думала надо всем, что произошло и вот, в эту роковую ночь двадцать девятого года эры Прилива решилась. Она могла сделать это тайно. Близняшка давно научилась передвигаться со спящей сестрой, но вспомнив клятву братьям решила хотя бы попытаться. В последний раз.

— Венера, просыпайся!

— Что случилось? — Спросила заспанная девочка.

— Скажи, разве тебе не надоело, что мы постоянно вместе? Ты никогда не думала о том, как бы мы жили по отдельности?

— Это невозможно, поэтому я стараюсь не думать о таком.

— Я нашла способ. Узнала от матушки. Ты веришь мне, сестренка?

— Ну если мама сказала… Верю. Что нужно делать?

— Ничего, просто закрой глаза и не сопротивляйся, я приведу нас куда надо.

Венера поверила. Она закрыла глаза, полностью расслабилась. Дионея направилась к выходу из дворца. Она могла передвигаться настолько тихо, что даже родная сестра не слышала, что уж говорить о стражах и слугах. В тот миг она чувствовала себя прекрасно, будто никогда и не было сестры с правого бока. Скрипнули двери тайного хода.

— Дионея, мне страшно! И холодно… тут сквозняк.

— Это ненадолго, всего пару минут.

Хвостом спускаться по лестницам не очень удобно, особенно когда ты практически никогда по ним не спускалась. Цигун и Хаи уже несколько раз бывали во дворцах союзников, видели там и лестницы и порталы. А близняшек никто с собой не брал — говорили, мол те слишком маленькие, но Дионея знала в чем настоящая причина отказа, она была не такой трусливой и глупой как сестра.

И вот они вышли по старому ходу, созданному двуногими нагами вроде ванидамэ, к прекрасному обрыву, ведущему к бурному морю.

Девочка подползла к краю и тут ее сестра открыла глаза.

— О, Шаласса, что ты хочешь сделать?!

— Не бойся, ты помнишь, что пела наша мать? «В глубине пучин морских» — там обитают русалки. Когда-то и она упала со скалы в море, а тогда стала красавицей.

— Дионея, ты сошла с ума. Я не хочу умирать!

Венера снова начала капризничать, вырываться, как тогда у пруда с угрями. Но в этот раз все было по-другому: девочка училась самоконтролю почти всю свою жизнь и это позволяло ей контролировать хвост, только рука оставалась во власти близняшки.

— Ну уж нет, Венера, я не собираюсь жить бок о бок с такой нюней как ты до конца своих дней!

— Если того захотела Шаласса, мы научимся. — У двери девочка остановилась. — Станем одним целым, нас всегда будет двое, а наших врагов меньше. Ты мне веришь?

— Конечно, верю. — На лице появилась улыбка.

Венера попробовала обнять сестру правой рукой, как вдруг тело пронзил холод. Дионея смотрела на нее взглядом безумного, заточенного в Шио на тысячи лет духа, ее волосы были распущены, развивались на ветру, из них торчала одна шпилька, вторая пронзила единственное сердце.

***

Впервые за долгие годы Йосе надела черное. Еще вчера вечером она сидела у постели своих дочерей, пела им колыбельную и целовала перед сном, а сегодня утром проснулась от голоса кирина.

Божественное существо напомнило ей о старом обещании, а тогда стражники закричали «кто-то открыл потайной ход»!

Йосе полетела над ступенями, обгоняя мужа. Ее сердце колотилось как бешеное, чувствуя беду. Когда женщина вышла к морю то обнаружила у обрыва своих девочек. Бездыханную Дионею и едва живую Венеру. Теперь в голове крутились слова некроманта-священника, слуги Асхи. В тот день когда умрет одна, погибнет и другая.

Те секунды, что Венера еще жила, были самыми страшными. За это короткое время мать осознала, что смерть ее дочери неизбежна и та просто вынуждена следовать за сестрой, которая вонзила острие в их общее сердце.

— Я люблю те… — Так и не договорила девочка.

Тогда ее подхватил муж. У него не хватило сил, чтобы посмотреть на них, поэтому Каито смотрел в глаза жены ища там утешения и спасения.

— Мы все вышли из воды и рано или поздно туда вернемся. — Прошептала она, прижимаясь к мужу.

Чистая правда, вот только души самоубийц и предателей никогда не вернуться к Шалассе.

========== Клинок хана ==========

Порою враг — давно забытый друг.

Всего пару лет назад над крышами ихнего замка восходило солнце, теперь, похоже, оно клонилось к закату. Отец и мать не могли управлять землями — их поглотило горе. Прошел год с момента той роковой ночи, Хасима сняла траур, и только родители все еще носили черный цвет. Каждую ночь Йосе возвращалась к могиле дочерей (даже посмертное ложе у них было общим, Дионея наверняка была вне себя от ярости) и пела свою колыбельную.

Обязанности дайме на себя взял Цигун. Как для шестнадцатилетнего юноши он отлично справлялся — мигом видел кто лжет, а кто говорит правду, не был жаден к золоту, не стремился ничего завоевывать. Подобно родителям старший сын носил в сердце траур, но так же помнил об обязанностях отца. Он должен был переступить через себя и помочь с управлением, пока соседи-наги не почуяли слабости и не начали межусобицы. Его отец и так прошел долгий путь длиною в полвека и заслужил передышку в такой тяжелый момент.

Но настоящая беда пришла не от соседей-нагов, не от гномов и даже не от демонов. В один кошмарный день на столицу напали орки! Во главе войска стоял Гар-ди-бей — хан Шахибдии, вождь Великой Орды. Правда, Скифидии с ним не было — по крайней мере она не одобряла этого безумия.

Что еще оставалось нагу? Собрав войска он бросился обороняться, надеясь на благоразумие названного брата. Когда обстрелы прекратились Цигун воспользовался передышкой. Он взошел на одну из башен и обратился к варвару.

— Гар-ди-бей, что ты делаешь? Всего пару лет назад ты учил меня драться, а сколько лет наши народы помогали друг другу? Твоя мать Фелиция ценила этот союз, почему же ты на него наплевал?

— Я наплевал?! Это вы растоптали наше доверие. Как посмели наги сдружиться с магами, в то время как они шли на нас войной?

— Мой отец выторговал у них сферу — артефакт Вечной Императрицы. Служить Шалассе — наша первейшая обязанность.

— Так я и думал. Делидия не лгала — наги всегда думают только о себе!

Дальнейшие переговоры не имели смысла — начался штурм. Циклопы со всей силы ударяли стены, воины навалились на ворота. Наги больше не могли защищаться — надо было готовиться к кровопролитию. Стены держались с последних сил, но Цигун не мог смириться с мыслью, что под его началом умрут бойцы. Он стал перед выбором, который однажды сделал его отец. Но у сына была своя тропа.

— Остановись! Ты жалкий трус, если решил отомстить через своих собратьев!

И это сработало. Атака остановилась. Гар-ди-бей снова слушал.

— Наги не заключали сделки с магами, мой отец договаривался с ними. Наш народ не виноват, это было его задание.

— Тогда пусть выходит к воротам и дерется как воин! Даю слово, мои войска не тронут его, это будет честная битва.

— Каито все еще в трауре от потери дочерей, он не сможет сражаться в таком состоянии, я стану вместо него.

В глубине души сын дайме надеялся, что в орке что-то зашевелиться, что он отступит, пожалеет и скажет, что это была очередная тренировка. Однако адский огонь с глаз варвара не пропал.

Он перерезал всех магов Круга, разрушил три важнейших города и стоял у порога Аль-Сафира. Тогда его остановила Скифидия, теперь же он поручил сестре управлять городом в свое отсутствие чтобы ничто не направляло меч, кроме его руки.

Цигун вышел из города. Гар-ди-бей слез с быка и отправился к нему навстречу. На несколько секунд нага ослепило солнце. Он вспомнил тот летний денек когда ему исполнилось пять и первым, кто его поздравил, был орк, принесший в подарок четыре криво скованных катаны (орки совсем не умели ковать подобное оружие). Но солнце закрыли тучи, а подросток превратился в строгого вожака, который несся на него с тяжелым мечом.