— Какое изящество! У этого кукловода, оказывается, есть вкус, — услышал я совсем близко знакомый голос, и Лилиан собственной персоной материализовалась в шаге от меня.

Я в изумлении разинул рот, собираясь задать ей вопрос о том, что она, собственно, тут делает, но Эшфорд-сан меня опередила:

— Держи их, Асато-кун, пока они снова не исчезли, — кивнув на колибри, сказала она. — Это информационные капсулы. Только ты и Энма можете вскрыть их. Одна из них является соглашением, заключённым некогда между вами — контрактом, который впоследствии стёрли из твоей памяти. Во второй — информация о планах Энмы. По крайней мере, если меня не обманывает Око.

«Обманывает или нет, но мне в любом случае намылят шею за незаконное проникновение в покои Повелителя. Что ж, пойду до конца», — подумал я, протягивая руки к «птичкам» и схватывая их.

Они обе покорно ткнулись мне в ладони и затихли. На ощупь их хрупкие тельца казались прохладными и почти невесомыми.

— Воспользуйся этим, — Лилиан Эшфорд сняла с шеи свой кинжал и протянула мне.

— Зачем?

— Надо подарить каплю своей крови. Не забывай, тёмная магия — кровавая магия. У тебя самая чистая и сильная кровь. В чём-то ты превосходишь даже герцога Астарота. Информационные капсулы запечатаны кодом твоей ДНК. Она же и вскроет их. Действуй.

Никогда раньше я не отличался способностью придумывать на ходу коварные планы, но в данный момент сразу принял решение: похитить капсулы и амулет, принести их на исследование Ватари, а потом вместе с ним разобраться, что к чему. Схватив кинжал Лилиан и обеих колибри, я сделал попытку переместиться на первый этаж дворца, но в ту же секунду моё тело застряло в невидимой ловушке. Я попробовал вызвать шикигами, но эта попытка также ни к чему не привела.

— Одурачить меня вздумал? — нехорошо усмехнулась Эшфорд-сан, наблюдая за моими потугами вырваться из её плена. — И не мечтай. Я потому и следила за тобой — знала, что ты решишь выкинуть нечто подобное. Делай то, что я говорю, иначе информация не достанется никому. Будешь вести себя прилично?

— Буду, — обречённо отозвался я и в тот же миг ощутил, как невидимая сила отпустила меня.

Я приблизил острое лезвие кинжала к своему указательному пальцу и надсёк кожу. Кровь упала на первую колибри, и она ожила. Глаза птицы загорелись рубиновым светом, а передо мной в воздухе развернулось длинное полупрозрачное полотно, на котором было выведено крупными золотыми кандзи: «Соглашение между Повелителем Мэйфу и смертным человеком по имени Цузуки Асато-сан. Настоящим контрактом удостоверяю, что я, Владыка Мейфу, обязуюсь запечатать таинственную силу, которой вследствие невыясненных причин стал обладать смертный человек по имени Цузуки Асато, до последних дней мира, чтобы вышеозначенная сила не причинила вреда никому из живущих. Также, по волеизъявлению Цузуки Асато-сан, я запечатываю его память о следующих событиях: раннее детство, школьные годы, взаимоотношения с семьёй и другими людьми, смерть Цузуки Хикару-сан, Цузуки Акеми-сан, Цузуки Рука-сан, пожар в городе Коива, первая попытка суицида, нахождение в клинике Мураки Юкитаки-сан, многочисленные попытки суицида, физическая смерть. Вместе с этим смертный Цузуки Асато-сан по собственному желанию лишается памяти о подробностях своего попадания в Мэйфу, а также о содержании настоящего контракта. Взамен Цузуки Асато-сан, становясь Богом Смерти, даёт исключительно мне одному, Повелителю Мэйфу, клятву в случае крайней надобности использовать его силу по моему усмотрению. В это обязательство включается необходимость защищать Землю от захвата демонами или другими магическими существами. В том случае, если моему существованию будет угрожать опасность, Цузуки Асато-сан также даёт согласие на использование его силы по моему усмотрению».

— Убедился? — спросила Лилиан, когда выполнившая свою функцию капсула порхнула обратно внутрь Хрустального Шара.

Странно, превосходства в голосе Эшфорд-сан я в это мгновение не услышал. Скорее, сочувствие. Я стоял, пригвожденный к полу стыдом и отчаянием.

— Не понимаю, как я мог согласиться на такое? — наконец, вымолвил я.

— Тебя поймали, когда ты был слаб и искал смерти. Ты поверил Энме, а он связал тебя контрактом. Обычная ловушка, даже не магическая. Действует безотказно.

— То же самое сделала ты в отношении Мураки! — обвиняющим тоном произнёс я. — Если подумать, вы с Энмой ничем не отличаетесь друг от друга! Оба стремитесь манипулировать всеми вокруг, а в итоге ваша цель — Земля! Я не прав?

— О да, — рассмеялась Лилиан. — Тайный проект называется «Цузуки, или Весь мир будет в моих руках».

— Что?!

— Активируй другую капсулу и увидишь.

Я сжал вторую серебристую колибри в руках и проделал с ней ту же операцию, что и с первой. В результате в моих пальцах крохотная птичка превратилась в лист старой, пожелтевшей от времени бумаги.

«Проект Цузуки, или Весь мир будет в моих руках», — гласил заголовок.

Меня заколотило, словно в лихорадке, хотя в комнате было тепло. Кандзи прыгали перед глазами и не желали складываться в слова.

На листе бумаги кто-то тщательно вычертил схему, смысла которой я сразу осознать не смог или просто не способен был понять из-за сильного волнения. На самом верху я разглядел своё имя, а рядом ещё одно, начисто вымаранное чернилами. Дальше располагался сложный чертёж с переплетением многочисленных линий и стрелок, среди которых я успел выхватить странные названия: Акаша, Пять Генералов, Кин-У, следом перечислялись имена моих шикигами, упоминался Золотой Император и…

— Дай сюда! — Лилиан выхватила план Энмы из моих рук, а следом забрала Око. Камень на рукояти её кинжала вдруг засиял ослепительным светом. — Надо делать копию и убираться! Время на исходе!

— Но я ничего не понял! — воскликнул я, пытаясь отобрать у неё схему, чтобы получше рассмотреть её.

— Нет времени! — Лилиан ощутимо шлёпнула меня по пальцам, как мать иногда бьёт непослушного ребёнка, который за обеденным столом, не съев супа, тянется за сладостями. — Уходим! — она швырнула подлинник плана Энмы в сторону Хрустального Шара, и лист бумаги, снова став серебристой колибри, влетел внутрь.

Полусферы соединились, и шар стал целым.

— Отлично. Быстро на первый этаж!

Однако стоило нам приблизиться к выходу, как дверь в спальню владыки Мэйфу распахнулась, комнату залил яркий свет, от которого я невольно зажмурился, а открыв глаза, увидел, что на пороге помещения возник…

— Шеф Коноэ! — не удержавшись, воскликнул я.

На несколько секунд мы трое, застыв на месте, каждый в своей уникальной позе, являли собой, должно быть, неповторимое зрелище. Если бы я был лишь сторонним зрителем этого спектакля, меня бы он, наверное, позабавил. Но сейчас мне было не до веселья.

— Что вы тут делаете? — Коноэ-сан сделал несколько шагов по направлению к нам. — Асато… И вы, госпожа…

Взгляд шефа быстро метнулся от меня к Эшфорд-сан и обратно. Поскольку Коноэ-сан стоял довольно близко, я заметил, как на его лбу вдруг выступила испарина.

— Кто вы такая? — спросил он, обращаясь к Лилиан.

Нимало не смутившись, Эшфорд-сан вдруг потянулась к нему и осторожно коснулась пальцев шефа. Амулет на её груди замерцал, и я увидел, как глаза Коноэ-сан неожиданно расширились и наполнились слезами.

Внезапно мой начальник нежно обнял Лилиан, крепко прижав к себе. А затем этот сильный и смелый мужчина вдруг разрыдался, как ребёнок, бесконечно повторяя:

— Девочка, милая, как я рад, что с тобой всё в порядке! Ты жива!

— Да-да, со мной всё хорошо, — проговорила Лилиан с совершенно фальшивой улыбкой, похлопав шефа по спине. — А теперь выведи нас, пожалуйста, в безопасное место и не говори господину Энме, что мы сегодня были у него в гостях.

— Я не скажу, — шеф Коноэ схватил нас с Лилиан за руки и потащил за собой, доверительно рассказывая на ходу. — Энма-сама приказал мне следить за этими покоями, и если случится, что Сироку и Тёмный Страж не сумеют сберечь его секреты, я должен быть на подхвате. Сегодня ночью в моей комнате сработало тревожное заклинание. Я прибыл сюда и увидел вас. Но, клянусь, от меня никто ничего не узнает! Уходите, скорее, уходите!