Мне казалось крайне опрометчивым соглашаться с ним. Да и с определением, данным им Ририке, я был категорически не согласен, но Асато всё решил за меня, без лишних колебаний протянув лорду Артуру руку.

— Я рад, что лунный камень разбился, и ты освободился, — сказал он, тепло улыбнувшись тому, кого столько долгих лет избегал и ненавидел. — Ведь вы с Кадзу — одно целое.

Поймав на себе тяжёлый, давящий взор собственного двойника, полный ревности, я убедился: не такое уж мы и целое…

Шикигами всё ещё продолжали удерживать Ририку и второго Цузуки-сан внутри купола, состоящего из нескольких слоёв огня, обжигающего воздуха и вихрящихся столбов раскалённой пыли, только что добавленных в общую массу Генбу. Однако было заметно, что силы шикигами на исходе. Вскоре они ослабеют и отступят, и тогда их место придётся занять нам.

— Надо быстро выбить из рукояти аметист, забрать Око и начать процесс изменения мира, пока леди не опомнилась. Оба Тацуми тоже присоединятся, я уже поговорил с ними. Рубину прикажи излучать эмоции, связанные с чувством вины. Такое не прошло бы с Эшфорд-сан, но с этой экзальтированной особой может сработать. Если собьём её с толку, она утратит контроль, а нам это на руку, — консультировал нас лорд Артур, отчего меня передёргивало, ведь никто с раннего детства не смел мне указывать, как поступать, однако противоречить ему не имело смысла. С каждым словом двойника я вынужден был согласиться. — Начали? — он вопросительно посмотрел на меня.

— Начали!

Шикигами отступили, и теперь Ририка оказалась прямо перед нами. Я видел, с какой болью мой Асато смотрит на неё и на другого Цузуки-сан, понимая, что ими владеет Око.

«Они — рабы кинжала, — мелькнуло у меня в голове, и я понял, что это голос рубина. — Когда Маленькая Богиня разбила мечом лунный камень, связанный с душами Лилиан и Мураки-сан, аметист чудом уцелел. Око восстановило себя из собственной неразрушенной половины. Однако по договору душа Ририки-сан всё ещё принадлежит Оку. Это не Ририка-сан и Асато-сан вышли против вас. Это сам демонический амулет!»

В нашу сторону, взвихрившись, понеслась со скоростью синкансена стена огня, с вершины которой срывались ярко-фиолетовые молнии. Я услышал чей-то разъярённый вопль и бессильное шипение Ятоноками, оглушительный рык Курикары, не успевшего отразить атаку и потерявшего руку вместе с зажатым в ней мечом.

Пространство снова изменило границы и качнулось. На сей раз я ощутил, что во внешнем барьере появляются множественные трещины. Судя по всему, очень скоро мы все рухнем вниз, уничтожив и себя, и весь этот мир. Понимание неотвратимой смерти — нелепой и бессмысленной — что-то надломило во мне. Трещины вдруг возникли внутри меня самого, и скорлупа невидимого яйца, о наличии которого я даже не подозревал, лопнула.

Я словно объял весь мир. Шагнув за пределы ограничений, превзошёл свет и тьму. Почему я не понимал прежде, какова свобода? Вот же она! И вот кирпичики энергий, из которых сложены миры. Я их вижу, чувствую, могу созидать или разрушать созданное! Но сейчас мне необходим сам источник жизни. Ради двух миров и моего Асато.

Трёхцветный дракон улёгся у ног, положив голову на мои стопы, и я с облегчением понял: внутреннее противостояние окончено. Он признал меня равным и отдал свою силу. Этого оказалось достаточно.

Выпущенные мной стрелы золотого света, смешавшись с алым пламенем Асато и тёмными Тенями Тацуми прицельно полетели в сторону аметиста, сияющего в рукояти кинжала, и вонзились в него. Тени опутали безумную силу, рвущуюся из Ока, и демонический амулет впервые за всю историю своего существования оказался в плену. Огонь Асато помогал мне и Теням удерживать Око, и тогда древний артефакт внезапно изменил форму и, превратившись в алмаз, тяжело упал к ногам Ририки.

Молодая женщина вздохнула и пошатнулась, став похожей на марионетку с обрезанной нитью, изломанно выгнулась и рухнула на бок, невидяще глядя перед собой.

— Ририка!!! — второй Цузуки-сан и Сейитиро из моего мира кинулись к ней.

Каждый схватил её руку, начав растирать ладони. Другой Асато встряхивал свою сестру, пытаясь привести её в чувство, но ничего не выходило. Я уже собрался подойти и взглянуть, что случилось, но Сейитиро справился без меня. Он склонился над леди Эшфорд, что-то прошептав ей на ухо. Её веки дрогнули, лицо порозовело, и она медленно открыла глаза. Дрожащие пальцы медленно коснулись щеки Тацуми, и сказанное Ририкой услышали все:

— Я тоже, — отчётливо произнесла она. — Я тоже, Сейитиро! Если бы можно было пустить время вспять, это стало бы моим самым заветным желанием.

«Хозяин, — удивлённо пробормотал рубин, обращаясь ко мне, — не знаю, как вы это устроили. Вы с Асато непостижимым образом никого не убили. Наоборот, спасли всех. Как вам это удалось?»

Я ничего не ответил. Я чувствовал, что за одну эту битву стал старше на сотню лет.

Ятоноками обнаружить после окончания сражения так и не удалось. Он пропал. Курикара, перетянувший обрубок руки оторванным куском собственной одежды, похоже, ждал, когда начнётся процесс регенерации, но я подозревал: он не дождётся. В месте, где мы сейчас находились, никакие прежние законы не действовали.

Тацуми и Асато помогли ослабевшей Ририке дойти до ступеней, ведущих в замок Тенку. Граф, Асахина и Лилиан лежали без чувств в церемониальном зале на роскошных кроватях, материализованных магическим дворцом. Ватари из здешнего мира сидел возле Графа, держа того за руку, но по лицу доктора было видно: на благоприятный исход он не рассчитывает. Возле Лилиан дежурил другой Хисока. Ватари из чуждого мне мира пытался привести в чувство Асахину, но и та выглядела так, словно отдала последние крохи силы, чтобы обеспечить нашу победу.

Израненные и обожжённые шикигами столпились неподалёку. Кочин всхлипывала и что-то тихо шептала Рикуго, а тот успокаивающе гладил её по волосам. Тода был молчалив и мрачен, как и Сузаку. Даже обычно смешливый Бьякко присмирел, украдкой зализывая раны и ожоги, не желавшие заживать. Асато подошёл к каждому из них и сказал ободряющие слова, которых я, к сожалению, не расслышал, а влезать в мысли моего духа-хранителя в такой момент показалось неправильным.

Я чувствовал себя странно, осторожно держа в ладонях одновременно Око и рубин. Два абсолютных амулета, способных создать совершенно новый мир. А я так устал, что даже не чувствовал в полной мере важности момента, лишь хотел поскорее покончить со всем этим. Асато приблизился и обнял меня за плечи. Он тоже выглядел вымотанным.

— Давай, Кадзу! — ободрил он меня. — Ты сможешь.

«Знать бы, что дальше делать», — пронеслось в мыслях. Амулеты лежали в моих ладонях, снизу мои руки поддерживал Асато, а я понятия не имел, как действовать теперь, когда битва окончена!

«Подскажи! — не вытерпел я, напрямую обращаясь к рубину. — Мы с Асато выиграли. Как восстановить миры?»

«Но вы пока не выиграли», — вдруг ехидно промолвил талисман.

Это уже было слишком.

«Объяснись!» — рявкнул я.

«Формально победа за вами, — продолжил наглый рубин. — И у вас, господин, достаточно сил, чтобы держать Око в руках и не быть убитым им. Также вы разрушили связь между Оком и духами-хранителями, забрали у него власть над сознанием обеих Эшфорд-сан, но есть проблема. Если владелец абсолютного амулета жив и по доброй воле не отрекался от Ока, то он всё ещё имеет право управлять своим амулетом. Вам придётся изыскать способ пробудить Лилиан Эшфорд и заключить с ней союз, либо заставить её снова сражаться. И пока вы не добьётесь от неё согласия в содействии вам, либо пока она не погибнет или не отречётся от Ока, никакого объединения миров не состоится».

Никогда в жизни мне так не хотелось раздробить оба артефакта! Впрочем, от бесполезной вспышки ярости, даже если бы я её себе позволил, ничего не изменилось бы. Выровняв дыхание, я передал присутствующим слово в слово сообщение амулета.