Толпа была полностью поглощена происходящим. Никто не обращал на меня внимания. Отойдя чуть в сторону и спрятавшись за рекламным щитом, установленным возле входа в закрытый магазин, я принял невидимый облик. Затем переместился на первый этаж торгового центра, сразу вызвав Тени.

Мои незримые помощники быстро оповестили меня о местонахождении людей. С помощью Теней, продолжая оставаться невидимым, я отпер заклинившие двери запасного выхода, из-за которых сгрудившиеся на первом этаже посетители не могли выбраться наружу. Когда это удалось, и большая часть тех, кто уцелел, оказалась вне опасности, Тени повлекли меня за собой на второй этаж. Здесь обнаружились пятеро выживших, среди них один ребёнок. Я тоже переместил их к выходу, ухитрившись совершить это незаметно от глаз пожарных и прибывшей полиции, собравшихся у самых дверей.

Самая большая странность обнаружилась на третьем этаже. Здесь горело всё, кроме двух смежных помещений, где прямо на полу, прижавшись друг к другу, сидели около сорока человек. Кто-то успел получить довольно серьёзные ожоги, вероятно, пробираясь к спасительному месту сквозь вспыхнувший огонь. Мужчины, женщины и дети задыхались, практически теряя сознание, но, к счастью, пламя не подступало к ним ближе, словно кто-то наложил заклятье защиты на эту часть пространства.

Бросив мимолётный взгляд вокруг, я заметил на стенах помещений несколько наскоро сделанных офуда с нацарапанными на них кандзи, означающими «спасение», «силу», «жизнь». Не имея времени размышлять над вопросом, кто из присутствующих сделал это, я ринулся в первую очередь к тем взрослым, рядом с которыми находились дети. Сгрёб ближайшую ко мне троицу в охапку и, игнорируя их испуганные возгласы, переместился к саду Кансэн-эн, расположенному через две улицы от торгового центра.

Здесь было тихо и безлюдно. Зимой сад работал всего лишь до семи вечера. Но это было для меня сейчас идеальное место. Я же не мог позволить, чтобы мои манипуляции с перемещениями кто-то видел.

Тени прикрыли оставшихся людей, создавая им дополнительную защиту. Не помню, сколько раз я пользовался силой телепортации, вытаскивая выживших по трое или четверо и перемещая их в одно и то же место. Нескольких пострадавших я вытащил в последний момент из-под начавшего рушиться потолка. От страха ни мужчины, ни женщины не соображали, что происходит. Иные, придя в себя на свежем воздухе, падали на колени, забыв про травмы и ожоги, и возносили хвалу, кто богине Аматерасу, кто Деве Каннон, кто великому и благословенному Будде Амитабе.

Когда последний человек оказался снаружи, я остановился в нескольких шагах от них, с трудом переводя дыхание. Силы покинули меня. Именно в эти короткие секунды передышки, я увидел следующую изумившую меня сцену.

Пожилой мужчина благодарил Всевышнего, истово крестясь и вперив взгляд в затянутое тучами небо. Его внук лет семи в короткой курточке внимательно наблюдал за дедом, потом спросил:

— Одзи-сан, ты думаешь, сам Господь нас вытащил из огня?

— Да, да! — обнимая мальчика и прижимая его к себе, шептал обезумевший от счастья старик. — Он нас перенёс сюда!

— А Господь — красивый мужчина с синими глазами? — деловито осведомился малыш.

Дед на мгновение задумался, затем произнёс:

— Обычно его рисуют на иконах именно таким.

— Тогда ты не в ту сторону кланяешься, одзи-сан. Бог, который нас спас, во-он там стоит, — и пацан указал рукой прямо на меня.

Я невольно отшатнулся в сторону, хотя прекрасно понимал, что защитные чары по-прежнему действуют. Просто этот ребёнок, вероятно, один из тех особенных детей, которые способны видеть синигами.

В любом случае, пора уходить. Осталось сообщить врачам «скорой помощи», где находятся пострадавшие. Выжившие пока не чувствуют серьёзности полученных ожогов, но вскоре им потребуется обезболивание и полноценное лечение.

Под каким соусом журналисты вскоре подадут всё происшедшее сегодня, не имеет значения. С правдой их история, как всегда, будет иметь мало общего.

К счастью, моё лицо в новости не попадёт, и это главное. Только тот мальчик мог бы описать меня, но его слова никто не воспримет всерьёз. В остальном я себя не выдал. Люди могли выбраться из торгового центра и через запасной выход, забыв в панике о том, как им это удалось. Сбивчивые рассказы о мгновенном «перемещении» спишут на массовые галлюцинации.

Я быстро вернулся к торговому центру и сообщил водителю одной из «Пи-по»* о том, что остальные раненые, чудом спасшиеся из пламени, находятся поблизости от сада Кансэн-эн. И попросил, как можно скорее, передать эту информацию врачам. Парень, ничего более не спрашивая, громко наговорил моё сообщение по рации, и через минуту машины «скорой помощи» начали отъезжать от догорающего здания, направляясь в указанную им сторону.

Я уже собирался выбрать какое-нибудь уединённое место и телепортироваться домой, как вдруг моё внимание привлекла одинокая фигура в тёмном плаще, стоявшая на другой стороне улицы. До боли знакомым жестом незнакомец поправил пряди взъерошенных волос, развернулся и направился в сторону университета Васэда.

Кровь отхлынула от моих щёк. Думал ли я хоть о чём-нибудь, когда бросился следом, расталкивая попадавшихся на моём пути прохожих и поспешно извиняясь? Наверное, нет.

— Стойте! — закричал я, когда до незнакомца оставалось несколько шагов, и вопреки всем правилам приличия вцепился в его руку.

Мужчина замер. Медленно обернулся.

— Что вам угодно?

Холодные чёрные глаза упёрлись в моё лицо. Я почувствовал наплывающее головокружение. Ноги подкашивались. Поразительное сходство! Впрочем, у него совершенно другие глаза. Кроме того, тело окружает аура живого человека, а не синигами или призрака. Растерявшись, я смотрел на незнакомца и не мог вымолвить ни слова. Где-то позади всё ещё буйствовал пожар, окрашивая близлежащие дома в болезненный цвет крови и смерти.

— Чего вы хотите? — повторил мужчина вопрос.

— Простите. Ошибся.

Разжав пальцы, я отпустил его запястье. И в то же мгновение услышал глухой стук. Что-то упало с руки мужчины на тротуар.

Он быстро наклонился, но я оказался ещё проворнее и первым подобрал кусок необработанного янтаря с продетым сквозь него чёрным шнурком. Самодельный талисман защиты от духов оказался очень старым. Шнурок истёрся от времени и, наверное, порвался в тот миг, когда я схватил незнакомца за руку.

— Отдайте! — крепкие пальцы сомкнулись поверх моей ладони, едва не раздавив мне суставы. — Не смейте трогать!

— Пожалуйста, — опешив от такого напора, я протянул моему случайному собеседнику его вещь. — Я и не собирался забирать это у вас…

Наши глаза снова встретились, и я почувствовал, что мне не хватает воздуха. Несколько секунд назад цвет радужной оболочки незнакомца был чёрным, а теперь на меня гневно смотрели такие родные, прекрасные глаза будоражащего разум оттенка.

— Асато Цузуки-сан! — невольно воскликнул я. — Это ты?!

Что-то дрогнуло в лице мужчины. Он отвернулся, связывая вместе порванные концы шнурка и надел янтарь обратно на руку так осторожно, словно это был драгоценный бриллиантовый браслет.

— Оставьте меня в покое, — вымолвил он, отворачиваясь и явно собираясь уходить, но вдруг, будто вспомнив нечто важное, обернулся. — Хотя нет, погодите. Вы были сейчас на пожаре?

— Да.

— Те люди, — голос его стал едва слышным. — Хоть кто-нибудь из них выжил?

— Многие спаслись, — стараясь сдерживать эмоции, произнёс я. — У них травмы и ожоги, но, думаю, вскоре их развезут по больницам, и там им помогут.

— Слава Господу, — прошептал он, потом прибавил. — Но всё равно — столько душ загублено! — Цузуки скрипнул зубами. — И это опять моя вина!

— Простите, с чего вы так решили?

Мысли смешались в хаотичную кучу. Сердце колотилось, как бешеное, умоляя об одном: «Только не уходи, не уходи!»

Цузуки горько усмехнулся.

— Парадокс в том, что меня не арестуют и не отдадут под суд, хотя я это заслужил. Если б только знать, что всё так выйдет… — он внезапно прервал свою реплику и снова обернулся ко мне. — А почему вас интересует моя персона? Кто вы такой?