Я криво усмехнулся.

— Не сиди так близко. Не то Тацуми снова учует запах моей туалетной воды от твоей одежды и обвинит тебя в чём-нибудь.

— Да ну его. С ним вообще общаться невозможно! Одни деньги на уме.

— Помоги ему уменьшить расходы отдела, и он станет твоим поклонником до скончания веков.

— Да зачем он мне сдался?

— Ну, я тебе зачем-то сдался, а мы с ним вроде как похожи.

— Нет. Вы абсолютно разные. Ты меня в такую замечательную авантюру втянул, что пять лет о скуке думать не приходится! А тот, второй, просто сухарь и зануда! И скряга. Я с ним только неприятности огребаю. То, видите ли, мне новый ноутбук иметь не положено, то я слишком большую сумму на апгрейд прошу… Хорошо, хоть не ем слишком много! А то бы и этим попрекал.

Я скептически хмыкнул, вспомнив, как злосчастной едой вечно попрекали Цузуки. Нет, надо взять себя в руки. Похоже, Ватари и так уже догадывается о моих истинных чувствах к Асато, но если он ещё заподозрит и остальное, будет совсем скверно. Я пока не готов к этой беседе. Мне сначала надо прийти в себя и всё осмыслить.

— Моя вина, каюсь, — вздохнул я. — Ты мне постоянно помогал, когда я не мог сам себя полностью обеспечить на своих кратковременных подработках. Если б не Мураки, а кто-то другой стал владельцем амулета, я бы уже давно выкупил камень, и дело бы хоть наполовину решилось!

Ватари не согласился.

— Не всё решается деньгами. И, прости, несмотря на все твои рассказы, у меня Мураки пока не вызывает антипатии. Конечно, я никогда не видел его другим, поэтому сужу субъективно. Может, дело в этом?

Слова Ватари меня задели, и, не успев остановить себя, я выпалил:

— Ты просто не понимаешь, какой он! Вспомни, что я говорил тебе про досье из моего времени! Скажешь, это было нормальное воспитание? Отец крутит романы со своими пациентками, дома вечные скандалы! Из игрушек в комнате у мальчика — одни фарфоровые куклы. А потом брат, постоянно унижавший и избивавший его, едва не прикончил родителей! Подобное не проходит для психики бесследно.

— Да, но сейчас Мураки адекватен. Не пойми меня неверно, я на твоей стороне, и сделаю всё, чтобы помочь тебе, но проблема возможного сумасшествия этого доктора волнует меня меньше всего. Происходят гораздо более странные вещи, причём виновников никто не ищет. Просто статистика ведётся. Я узнал об этом случайно, когда в поисках новой информации для тебя сумел вскрыть секретную базу данных Мэйфу и много удивительного прочёл. У нас, оказывается, существуют некие «мёртвые случаи», которые никогда никому не поручали расследовать, причём дела эти между собой схожи. Сначала в какой-либо местности происходит внезапный пожар — самовозгорание здания или нескольких зданий — люди погибают, и их души пропадают на несколько дней, после чего они прибывают в Мэйфу полностью дезориентированными. Умершие даже своих имён вспомнить не могут. Более того, очевидцы этих происшествий, оставшиеся в живых, тоже теряют память о последних событиях. Такое происходит с интервалом в несколько лет. В последний раз подобное случилось два дня назад в Такаданобаба. Наверное, смотрел в новостях?

Я вздрогнул, но мне удалось скрыть свою реакцию от глаз Ватари. По крайней мере, я на это очень рассчитывал.

— Видел. Страшное происшествие. Столько жертв!

— Бывало и больше. И такие случаи происходили не раз, — сказал Ватари. — Самый первый пожар случился в Суццу в одна тысяча девятисотом году, когда сгорело почти целое поселение. Сотни людей погибли, немногие выжившие потеряли память. Потом всё повторилось спустя восемнадцать лет в городке Коива, который сейчас входит в состав района Эдогава. В том втором происшествии чудом выжил только один парень, но он, к сожалению, полностью потерял память, и его отправили в клинику к весьма известному доктору, надеясь, что тот вылечит юношу, чтобы потом полиция сумела докопаться до истины. Пожар был, действительно, странным. Эпицентра у него не обнаружили, когда стали осматривать место трагедии. Выходило так, что полыхнуло сразу по всей территории города, да так сильно, что за полчаса выгорели многие дома. Того юного пациента, кстати, вылечить не удалось. Он долгое время находился в состоянии тяжелейшего психического расстройства, и в одна тысяча девятьсот двадцать шестом году скончался. Его душа до сих пор значится в списках Дворца Свечей потерянной. Есть сведения из неизвестного источника о том, что тело умершего тоже исчезло, хотя это всё — ничем не подтверждённые домыслы. В одна тысяча девятьсот двадцать седьмом году произошёл третий пожар. Потом ещё. Такие странные возгорания происходят время от времени до сих пор.

Я почувствовал, как сердце моё начинает замедлять удары.

— Ватари… Тот выживший парень, чья душа так и не была найдена… Цузуки Асато из этого времени?

Ютака вздохнул.

— Да. Прости за плохие новости. Помнишь, мы с тобой вместе ломали голову над тем, куда он мог деться? Ведь он почему-то не стал синигами, хотя, по твоему рассказу, должен был. Видишь, даже в Мэйфу о его дальнейшей судьбе никто не знает.

Я сглотнул и ущипнул себя за руку под манжетой рубашки. Выдержка начинала изменять мне.

— А чьи души ещё значатся в списке пропавших?

— Там девять имён. Семеро пропали ещё в средние века, причём в один и тот же год. Что-то с обрядами поклонения высшим демонам перемудрили. Там у них секта была тайная и малочисленная. В общем, сами виноваты: нечего порталы в загробный мир строить, следуя инструкциям, вычитанным в сомнительных рукописях! Но начиная с 1926 года, кроме Цузуки-сан, бесследно пропал только один человек: некий Коноэ Кэндзиро. О его прошлом известно немного. Он прожил до двадцати пяти лет где-то на Хоккайдо, затем эмигрировал в Великобританию. Исчез девятого июля сорок пятого года в возрасте семидесяти лет. Коноэ Кэндзиро жил один, женат никогда не был, детей не имел. Больше о нём ничего не известно.

— Очень странно. Про пожары в Суццу и в Коива я читал в старых документах в своём времени, но всё остальное… Я до сих пор не могу понять причину всех этих отличий между нынешним временным ответвлением и тем, которое знал я.

Немного помолчав, Ватари сказал:

— Возможно, мы с тобой не учитываем некие факторы? Посмотри, сколько случилось всего необъяснимого, ещё до того момента, как Цузуки решил отправиться сюда. Никто из вас так и не смог понять, что за болезнь поразила Куросаки-сан? И почему Цузуки-сан вдруг пришёл к выводу, что Хисоке нельзя помочь в настоящем времени, а непременно нужно мчаться в прошлое? Да, ты говорил, что логическое мышление никогда не было его сильной стороной, но… Бросить дорогого человека в беде и отправиться в прошлое спасать своего злейшего врага — для этого нужно иметь очень веские причины!

— Согласен. Я тоже был удивлён, — вдруг одно воспоминание всплыло в памяти. — А знаешь, Ватари говорил, что на чипе памяти машины времени сохранилась информация обо всех запросах, даже неосуществлённых, как на телефоне остаются данные о пропущенных звонках. Похоже, Цузуки изначально собирался попасть в пятнадцатое августа одна тысяча девятисотого года. Затем, когда машина выдала сообщение, что это невозможно из-за недостатка энергии, он выставил вторую дату: тринадцатое марта одна тысяча девятьсот восемнадцатого года. Когда и это не удалось, только тогда он выбрал июль восемьдесят первого.

— Почему ты мне раньше не сказал?! — возмутился Ватари.

— Не думал, что это важно. Я сам оказался не в том времени, в каком хотел! Меня машина, ни о чём не предупреждая, зашвырнула в девяносто второй год, но эту историю ты вроде бы знаешь…

— Ещё бы, — пробормотал Ватари, открывая какой-то файл на ноутбуке. — Смотри сюда. Я ж к тебе не только о пожарах и пропавших душах рассказать пришёл. Вот информация о парных амулетах, которую ты давно просил. Не слишком много, как хотелось бы, но больше того, что знал ты. Видимо, периодически Гусёу-сины находят старые бумаги в архиве и обновляют базу. Вот, гляди: «Хозяин имеет власть освободить душу синигами из кристалла. Между сто девяносто девятым и девяносто девятым днями до начала нового тысячелетия владеющий амулетом синигами должен найти место на Земле, где в едином круге сходятся пять стихий, вернув парный амулет назад в небытиё, иначе миры разрушатся. Парный амулет является в бытийный мир из небытия, чтобы совращать сильные души с пути. Он ложью пропитан, питается смертью, находя её и взращивая даже в душах живых. Узнавать его не по облику надо, ибо самые разные лики он принимает. По результатам деяний узнаете: амулет, называемый в нижних мирах … поглощает разум тех, кто так или иначе с ним связан, даря взамен гнев и запретные страсти. Лишь парный ему амулет способен то зло запечатать во мраке».