Когда я уже собрался уходить, она вдруг спросила:

— Скажите, если бы вы попали в ситуацию, не имеющую решения, более того, никто из окружающих вам был бы не в силах помочь, как бы вы поступили?

Ответ пришёл в голову почти мгновенно.

— Я бы подождал, какую карту подкинет мне судьба, и с неё сделал бы следующий ход.

Она тепло улыбнулась.

— Мудрое решение. Так я и поступлю.

Комментарий к Глава 7. Расщепление *“Прости, Кадзу-кун. Я никогда не забуду тебя. Я никогда не прощу тебя. Я никому не позволю прикоснуться к тебе. Прости. Я вынуждена поглотить твою душу”.

**“Спи. Ты устал. Забудь о моём присутствии”.

====== Глава 8. Потерянные души ======

Ватари появился неделю спустя после отправленного ему сообщения.

Его номер телефона я знал с того самого дня, как мы с ним столкнулись нос к носу в октябре девяносто второго года в магазине мужской одежды, по другую сторону витрины которого стоял другой точно такой же «я». Помню, Ватари тогда едва не хватил удар, несмотря на то, что для синигами это в принципе невозможно. Хорошо, что Тацуми меня не заметил. Неизвестно, к каким последствиям это привело бы.

Потом была откровенная беседа в ночном кафе, в течение которой Ютака периодически хватался то за голову, то за сердце, а на следующий день он обещал во всём помогать мне и дал тот самый номер мобильного.

«Телефон я буду держать постоянно при себе, ибо он куплен специально для связи с тобой, — сказал Ватари. — Смело отправляй на него любые сообщения, особенно когда произойдёт что-то из ряда вон выходящее».

Моя встреча в Гинзе с Мураки как раз подпадала под это определение. В тексте SMS я кратко передал Ватари суть нашего с доктором разговора и стал ждать.

Через полчаса получил ответ: «Понял. Скоро буду». Но, судя по всему, Ютаке не удалось выбраться сюда ни перед Рождеством, ни вскоре после него.

«Я всё ещё опасаюсь того, что может случиться, если остальные узнают о тебе, особенно здешний Тацуми-сан, — говорил Ватари. — Вероятно, это вызовет панику. Или межвременной парадокс. К тому же, мне совсем не хочется отвечать за последствия действий моего двойника из будущего перед шефом Коноэ. Короче, маскируйся тщательнее. Никто не должен догадаться о твоём присутствии в этой реальности!» — проинструктировал меня он.

Я маскировался пять лет. А толку? Мураки в итоге пришлось рассказать правду. Моё инкогнито постепенно начинало раскрываться. А теперь обо мне узнал и ещё один человек…

Нет, лучше пока о нём не думать, а то опять мыслительные способности откажут. После позавчерашнего происшествия я чувствовал себя безнадёжно выпавшим из реальности. Обычный крепкий кофе не помогал взбодриться, а напиваться, как тогда в Кванджу, я не собирался, поэтому, чтобы успокоиться, затеял генеральную уборку. Говорят, это помогает упорядочить мысли.

Стоило только приступить к этому занятию, как через пятнадцать минут в мою комнату телепортировался Ватари. Ничего не объясняя, он демонстративно установил на столе в гостиной новенький ноутбук и гордо произнёс:

— Взгляни, какую великолепную штуковину я приволок! «Селерон» на основе второго «Пентиума». Недавно в продаже появился!

Вполне в его духе: свалиться без предупреждения с каким-нибудь своим бесценным приобретением или изобретением, как снег на голову.

— Даже не буду интересоваться, откуда взял, — ответил я, не отрываясь от важного процесса чистки ковра при помощи пылесоса, купленного год назад на распродаже в Тиба.

— Откуда! Ты… То есть, Тацуми расщедрился вдруг и выписал из одной фирмы, с которой у нас давняя договорённость по поставкам техники. Правда, они не знают, что их заказчик — мир Богов Смерти. Что-то случилось с нашим ответственным секретарём, не иначе, — добавил Ватари с ехидцей. — Должно, заболел. Обычно у него денег на что-либо выпросить — целая история… Слушай, прекращай свои страдания с этой рухлядью. Я тебе новый подарю. Мне вчера премию выписали. Давай, садись и выкладывай свои новости, — Ватари плюхнулся на диван и кивнул мне на место рядом с собой.

Я вздохнул, щёлкнул кнопкой на корпусе пылесоса. Гул в комнате стих.

— На кухне есть лазанья и спагетти, — признался я. — В холодильнике — бифштекс, овощи, молоко и пирожные. Короче, выбирай, что понравится. Всё равно мне одному столько не съесть.

— Гостей, что ль, ждал?

— Вроде того. Но они не придут.

— Тогда тащи лазанью. Можно не разогревать.

Однако я всё же разогрел её и принёс, порезав на ломтики и снабдив Ватари вилкой. Он подцепил с тарелки первый кусок, положил в рот и начал с аппетитом жевать:

— Уф-ф… Дождаться не мог, когда удастся к тебе вырваться! Меня все вокруг пять лет подряд в чём только не подозревают. Всё труднее становится скрыться незамеченным. Шеф полагает, что я сюда мотаюсь, чтобы с изобретениями людей ознакомиться, но это предположение даже льстит. А остальные синигами думают, что я тут романы направо-налево кручу. Даже ты… то есть, Тацуми считает так же. В прошлый раз вообще спросил, не поменял ли я, случаем, свои пристрастия? Помнишь, я по рассеянности воспользовался твоей туалетной водой? Ну, после того, как мы всю ночь просидели, пытаясь до чего-то дельного додуматься насчёт амулета? Беда просто.

— Сочувствую, но помочь ничем не могу.

— Так и знал. От вас обоих слова тёплого не дождёшься! И зачем я с тобой связался?

— Из чисто научного интереса.

— Ты меня раскусил! — рассмеялся Ватари и добавил, внезапно посерьёзнев. — Слушай, амулет сейчас у Мураки? Это точно?

— Точнее некуда. Но наш «драгоценный» доктор его отдавать отказался. Я предлагал любые деньги. Проблема в том, что он видел Цузуки. Правда, всего раз.

— Тебе удалось выяснить, как это произошло?

— Цузуки исчез внутри амулета на глазах Мураки в день, когда погиб Саки, — я невольно сжал кулаки на коленях. — Теперь с доктором бессмысленно торговаться или пытаться воззвать к его чувствам. Все эти годы Мураки хранил камень в банковской ячейке, как величайшую ценность, забирая оттуда лишь изредка. Впрочем, отныне, думаю, он с рубином в обнимку спать будет, пока не раскроет все его свойства … И ещё. Мураки способен чувствовать присутствие Богов Смерти рядом с собой, даже если синигами невидим. Он знал о том, что я наблюдаю за ним, хотя и не подавал вида. Возможно, это одно из проявлений силы амулета, а, может, его собственная способность, как знать…

— Занятный смертный.

— Нет, опасный. Мураки обещал отдать амулет не раньше того самого дня. Кроме того, по его требованию я больше не должен следить за ним. И он заставил меня назвать ему имя Цузуки! Надеюсь, потерпев фиаско с вызовом души хранителя в ближайшие дни, он прекратит свои попытки.

Ватари, наконец, прикончил лазанью с ветчиной и аккуратно поставил тарелку рядом с ноутбуком. Взглянул на меня.

— Ты так сильно не хочешь, чтобы ему удалось встретиться с душой Цузуки-сан?

— Я боюсь этого.

— Почему?

— Не думаю, что Цузуки обрадуется их встрече. И страшно предположить, какие желания начнёт загадывать Мураки, когда догадается об истинной силе камня.

— Да не переживай ты! Ищи во всем положительные стороны. Ты же не сказал ему правила пользования амулетом?

— Нет.

— Вот видишь, зато теперь тебе больше нет надобности носиться за ним по всему миру и задавать себе вопрос: куда он дел амулет? Или, например, а существует ли амулет вообще? Теперь мы точно знаем, что рубин у него. Мураки никуда с этой планеты не денется. А если и уедет в другую страну, мы его найдём. Умереть в результате несчастного случая он не может, ибо талисман хранит его жизнь. А тебе, чтобы не сойти с ума от бездействия, надо устроиться на работу, — посоветовал Ватари.

— Я устроился. Менеджером в один из офисов четыре дня назад, но вчера мне позвонили и сказали, что в моих услугах больше не нуждаются.

— Вот незадача! — Ватари успокаивающе погладил меня по плечу. — Пытайся снова.

Похоже, несмотря на нашу разницу в возрасте, в те моменты, когда я терял самообладание, он считал себя обязанным успокаивать меня.