Можно было бы задуматься об этом, но сейчас не до философии. Невозможно остановиться на на мгновение за все сокровища мира… Белый свет струится сверху и внутри, очерчивая поверхности наших тел, а мир дрожит. По алой поверхности идёт крупная рябь, и Запретный Замок раскалывается, превращаясь во взрыв необыкновенной энергии, вплетающейся в нас. Мы падаем, уносимые потоком, не размыкая соединённых тел. Водоворот блаженства, Вселенная рождается заново.
Кадзу шепчет на ухо моё имя, и я сотрясаюсь в сокрушающем экстазе. Нечто всеобъемлющее прокатывается по обоим мирам, руша и тут же воссоздавая их снова, латая прорехи в реальности. Мы пропадаем вместе с мирами, а потом появляемся вновь.
Нагретые солнцем скалы и аромат сосен… Мы с Кадзу-кун сидим на камнях на вершине Кафедры Проповедника, растрёпанные, раскрасневшиеся, ожидая, когда успокоится сердце и дыхание придёт в норму.
— Теперь будет настолько же прекрасно всегда? — спрашиваю потрясённо. — И мы так же будем проваливаться сквозь твои придуманные реальности на пике наслаждения?
— А ты бы этого хотел?
У него счастливый взгляд. По-настоящему счастливый впервые за всё время, что мы знакомы.
— Честно говоря, было бы здорово!
Впервые слышу, как Кадзу смеётся. На него это не похоже, но он так красив сейчас! Невозможно оторваться…
— Не могу гарантировать на будущее. Ведь сегодня сила амулета раскрылась, многократно усиливая наши с тобой ощущения, а такое случается лишь раз. В дальнейшем стараться придётся самим, чтобы не получать меньше уже привычного.
— Сила рубина раскрылась?!
И почему я такой несообразительный?
— Конечно, — улыбается Кадзу. — Ты разве не ощутил?
— Я думал, это всё иллюзия.
— Не совсем. Наши с тобой энергии соединились с сознанием кристалла. Физическая близость стала лишь кратчайшим путём для этого события, которое случилось бы однажды и само по себе, правда, намного позже. Мы с тобой невольно ускорили процесс, разворошив своими действиями резервуары внутренней энергии, только и всего. Теперь, если верить амулету, наша общая сила сможет поддерживать миры до самого Апокалипсиса, а потом мы одолеем Око. Но если твоя сестра тоже сумеет раскрыть полную силу талисмана, тогда все наши достижения окажутся бесполезными. Силы Ока и рубина опять станут равны.
— У меня нет цели соревноваться с Ририкой в силе, — заметил я. — И сражение я собираюсь предотвратить, чтобы сохранить в целости оба мира. А для этого мне придётся найти первого путешественника во времени, разделившего миры надвое.
— Первого путешественника? — заинтересовался Кадзу. — Ты о ком?
— Когда вернёмся в Сибуйя, расскажу.
— А мы и так в Сибуйя, — Кадзу провёл рукой перед моим лицом, и я, встрепенувшись, обнаружил, что мы по-прежнему сидим на кровати в нашей спальне.
И, похоже, никуда не уходили.
— Но тот Замок и скалы … — начал я в удивлении. — И эта феерия с энергиями. Как ты это делаешь? Всё выглядело таким настоящим!
Кадзу загадочно улыбнулся.
— Оно и было настоящим. Кроме того… У тебя свои секреты магии, а у меня — свои. В конце концов, должна остаться у меня в запасе хоть одна нераскрытая тайна? — и, посерьёзнев, добавил. — Хорошо, сейчас сделаю признание. Я давно уже понял, что в обычной реальности ты расслабиться полностью никогда не сможешь, а если и сумеешь, то твой ум в последний момент тебя остановит. С помощью рубина я отправил нас обоих в ту реальность, где мои чувства влияли на твой разум. И я всё-таки сумел успокоить тебя. Это был мой продуманный «коварный» план. Считай, что для спасения миров я специально ускорил процесс раскрытия полной силы амулета. Ты сердишься?
— Разве я могу? Во-первых, я сам желал этого… А во-вторых, это же нужно для спасения миров, как отказаться? — со смехом добавил я, за что получил ощутимый тычок в плечо. Кадзу не выдержал и тоже рассмеялся, мне радостно было это видеть. — А теперь послушай, что сказал Энма насчёт первого путешественника. Он в тот день выболтал много важной информации, будучи уверенным, что мы с Ририкой навсегда останемся в его плену. Но мы-то спаслись!
И я рассказал о признании Энмы насчёт истинной причины разделения миров.
— Если сила рубина уже раскрыта, то, наверное, найти первого путешественника не составит труда? — высказал я вслух своё предположение.
Но ответил мне не Кадзу.
«Напрасно вы так уверены, — зазвучал внутри голос амулета, обращаясь к нам обоим. — Да, с моей помощью вы теперь можете сделать практически всё: добывать любую информацию, внушать кому угодно мысли на расстоянии, материализовывать предметы, миры перекраивать, даже по временной линии кататься взад-вперёд… Впрочем, последнее не советую делать, поскольку „чёрных дыр“ в этом случае не миновать, а мы только-только старые подлатали! Леди Эшфорд уже вмешалась со своими фокусами в первый мир после того, как “машина времени” Ватари-сан проделала пару отверстий в пространстве-времени… А Око помогло появиться остальным десяткам сотен прорех, ведущих в пустоту. Ни к чему хорошему это всё, как видите, не привело».
— Так, получается, и чёрные дыры — дело рук моей сестры?! — воскликнул я.
«Разумеется, — спокойно отозвался амулет. — Эксперименты непроверенные с Оком ставила, вот и результат. Я теперь сильнее стал, многое вижу и могу рассказать… А интересующий вас первый путешественник — единственное существо, рождённое вне временных линий обоих миров. Он был сотворён в чужом пространстве и времени, а потом покинул свою погибшую вселенную, поэтому найти его непросто будет. Потребуется много времени, причём за успех я не ручаюсь, и ваша энергия уже ничем не поможет».
Кадзу вздохнул и многозначительно посмотрел на меня, озвучивая заодно и мои мысли:
— Этот амулет безнадёжен…
— Ты не демон, Асато, вопреки всему, что ты думал о себе, и тому, что говорили другие.
— Так написано вон в той жуткой бумаге?
— Именно. Взгляни!
Мы сидели в столовой, и я, как обычно, расслаблялся, поглощая восьмое пирожное и удивляясь тому, что десертом, даже очень большим, почему-то невозможно наесться. С другой стороны, что ещё делать после тяжёлого рабочего дня, заполненного сортировкой писем и чужих отчётов? Сладкое отлично помогает вернуться в норму.
Сидя за столом напротив, Кадзу-кун внимательно изучал длинную распечатку, испещрённую цифрами. Он ещё вчера притащил её из лаборатории, сидел над этим злополучным листом всю ночь напролёт, не обращая на меня никакого внимания, что, признаться, изрядно обижало. День назад мне устроили волшебное приключение за пределами миров, результатом чего стало раскрытие силы амулета, о чём откуда-то уже узнал позвонивший рано утром Тацуми… Я успел порадоваться тому, что между мной и Кадзу-кун не осталось недомолвок. И вдруг такое демонстративное равнодушие!
Я надеялся, что на другой день ситуация изменится, но, едва позавтракав, Кадзу снова уткнулся носом в ту же бумагу, из-за чего вместо утреннего поцелуя перед работой я услышал вдогонку рассеянное: «Счастливого дня, Асато-кун». И вот только теперь ко мне соизволили обратиться. Приблизившись, я заглянул ему через плечо и ужаснулся: как в этом нагромождении символов можно что-то понять?
— Для меня это китайская грамота, извини, — сделал вывод я со вздохом.
— Да, безусловно. Сейчас всё объясню. Для начала должен признаться, что в тот день, когда Чизу-тян попросила нас помочь умирающей девочке, я получил образец твоей крови и эпителиальных тканей для анализа, договорившись с доктором, проводившим гемотрансфузию, — признался Кадзу.
— Так вот зачем тот чудной доктор тыкал в меня ватными палочками везде, где только мог дотянуться, состриг прядь волос и пару ногтей! Сказал, для обследования нужно. А я-то гадал, как его странное поведение связано с необходимостью переливания крови?
— Он сделал это по моей просьбе. Я ничего не сказал ни тебе, ни Чизу, чтобы вы не ожидали от меня многого, если затея провалится. После полноценного исследования я предполагал увидеть в результатах анализов присутствие необычных клеток, чужеродных участков хромосом, иной, чем у людей, состав цитоплазмы, но нет. Обнаружилась лишь одна странность: твои Т-лейкоциты выглядят иначе и вырабатывают не те цитокины**, которые обычно присутствуют в организме людей. Молекулы белков крови не вызывают передачу сигнала от клетки к клетке, они сами продуцируют некую информацию, заставляющую другие клетки вести себя необычно: быстро делиться в случае необходимости, сильно увеличиваться или резко уменьшаться в размерах, вырабатывать намного больше тепла, чем нужно для обеспечения нормальной жизнедеятельности. Механизм всего этого мне совершенно не ясен и, боюсь, не будет понятен в ближайшие десятилетия, ибо не изобретено аппаратуры, которая могла бы провести доскональное изучение действия изменённых цитокинов твоего организма на соседние клетки. Но одно я могу тебе сказать точно: только в ядрах твоих Т-лейкоцитов содержатся гены, которые не удалось идентифицировать. Все остальные клетки крови человеческие. На основании этого я могу сделать лишь один вывод: именно Т-лейкоциты отвечают за особенности твоей физиологии.
