Доводов с её стороны было так много, что я опешил и растерялся, а потом мной овладели сомнения.

С одной стороны, затея Лилиан выглядела заманчиво: двое Асато встретятся, поговорят, многое осознают, и это поможет им раскрыть внутренние резервы собственных сил, что в свою очередь усилит оба амулета и даст возможность защитить миры в день Апокалипсиса. Или, как минимум, позволит нам благополучно дожить до этого дня. С другой стороны, Замок Несотворённой Тьмы, где Эшфорд-сан пыталась удержать в плену Мураки, не казался мне безопасным местом.

— Как оба Цузуки могут быть уверены, что твой двойник не нападёт на них, пока они будут в её власти? Замок — вражеская территория. Соваться туда рискованно.

— Замок в равной степени принадлежит всем владельцам абсолютных амулетов. Почему же правом пользоваться его преимуществами завладела только одна женщина? Мой Асато жаждет этой встречи. Ему многое хочется сказать своему второму «я». И он многое собирается спросить. Кроме того, оба Цузуки — духи-хранители. Они ничем не слабее лорда Артура и другой Лилиан. Даже если она решит напасть, в чём я сильно сомневаюсь, оба Асато постоят за себя. Да и замок огромен. Там тысячи комнат. Почему ты думаешь, вторая Лилиан окажется именно в месте их встречи? Вероятность такого события почти равна нулю.

— Я просто говорю тебе, что мне не нравится эта затея. Не прельщает перспектива отправить обоих Асато в лапы врагу.

Лилиан фыркнула.

— Ты перестраховываешься.

— А меня удивляет твоё безрассудство.

— Встретить себя лицом к лицу и ничего от себя не скрывать — это всё равно что заглянуть в собственную душу. Уникальный шанс. Ни тебе, ни мне такого никогда не выпадет. Зачем лишать Асато возможности понять себя? От его внутреннего состояния зависит, раскроет ли амулет синигами свою силу или этого не случится. Тебе безразлично будущее миров?

— Зачем ты меня уговариваешь, если приняла решение? — устало спросил я. — Ты же сделаешь, как задумала, с моего одобрения или без него.

Она усмехнулась.

— Действительно, зачем я говорю это тебе? Только трачу время впустую. На самом деле я лишь собиралась предупредить, что Асато не придёт к тебе в грядущее новолуние. Но я уверена, его поступок послужит всем во благо.

— Надеюсь, — ответил я, но в сердце моём с той минуты поселилась безотчётная тревога.

И как выяснилось позже — не напрасно.

Ватари появился даже раньше, чем я ожидал. После ухода Лилиан не прошло и трёх часов, как Ютака свалился в своей обычной манере, как снег на голову, огорошив меня новостью, о которой я был заранее предупреждён.

— Сегодня утром получил сообщение из первого мира, — выдохнул он так, словно всю дорогу до моей квартиры бежал со спринтерской скоростью, а не телепортировался мгновенно из своей лаборатории в Мэйфу. — Дела там отвратительные. Список без вести пропавших душ растёт, чёрные дыры множатся не только в Генсокай, но и в мире людей. Кроме того, одно за другим происходят загадочные убийства. И если прежде рядом с трупами частенько обнаруживали улики, указывающие на вашего маньячного доктора, то теперь над Японией периодически пролетают какие-то жуткие драконы и откусывают головы всем, до кого успевают добраться. Я молчу про многочисленные наводнения, землетрясения, извержения вулканов, которым несть числа, словно планета решила разом стряхнуть со своей поверхности назойливых букашек. Содом и Гоморра. Ещё хуже то, что мои ответные сообщения через передатчик, кажется, не проходят. Миры разбегаются в разные стороны, Сейитиро, либо стремительно летят навстречу друг другу, готовясь столкнуться. А вот когда они окончательно разойдутся, либо «схлопнутся», придёт конец и нашему миру, ибо мы связаны со вселенной, расположенной по другую сторону.

— Что ты предлагаешь предпринять?

Мой суточный запас волнения, видимо, исчерпался. Снова запаниковать не получалось.

— Ничего, — Ютака пожал плечами. — Мы с тобой однажды уже умерли. Второй раз не страшно, правда?

Я мрачно уставился на него, но не вымолвил ни слова.

— Прости. Идиотский юмор. На самом деле ясно, как день, что в данной ситуации ничем помочь нельзя. Дело разве что за твоими Цузуки-сан, их стервозной сестрёнкой и относительно адекватным доктором из этого мира. Если они справятся, задействовав амулеты, то, возможно, мы и доживём до Апокалипсиса.

— Звучит не оптимистично.

— Мой оптимизм резко сошёл на нет после сообщения о чёрных дырах в реальном мире. Это чревато катастрофическими последствиями. Впрочем, куда уж хуже, чем сейчас… Ладно, слушай, давай договоримся: если переживём конец света, пропустим по стаканчику моего нового зелья для усиления роста осветлённых волос?

Запас моей способности воспринимать нелепый юмор тоже закончился. Я молча закрыл лицо руками.

Предупреждениям Лилиан о том, что Хисока нас погубит, я не внял. Просто не поверил в такую возможность. Гораздо хуже было беспокоиться, не влипнет ли малыш в очередную беду. По крайней мере, когда он окажется рядом, я буду знать каждый его шаг и не дам повторить ошибку. Поэтому вечером, когда Хисока пришёл вернуть деньги, я предложил ему то, что немного раньше озвучил в присутствии Лилиан.

— Это лишь в целях экономии оплаты за проживание. Я сам сейчас интенсивно ищу работу, и мне тоже трудно платить за комнату, поэтому я бы не отказался разделить сумму на двоих.

Хисока некоторое время помолчал, потом кивнул.

— Разумно. Согласен.

Итак, с помощью небольшой хитрости я получил, что хотел. Я позабочусь о нём. Но, главное, моя комната больше не пуста. В неё, кроме меня, каждый день станет возвращаться ещё кто-то. И неважно, по каким причинам мы очутились под одной крышей. Хисоке нужен кто-то, чтобы делиться новостями и насущными проблемами, а мне хочется каждый день садиться ужинать не в одиночестве, осточертевшем за столько лет. Судьба подкинула нам обоим удачный вариант.

Мой малыш успешно сдал все экзамены и теперь с чистой совестью посвящал свободное время поискам работы. Пока ему не везло.

Я же через три дня после его переезда внезапно нашёл себе перспективное место в офисе «Секом». Теперь за наш совместный бюджет можно было не беспокоиться.

Несмотря на возражения Хисоки я вскоре убедил его показаться Мураки. Я сам договорился с доктором, отвёз Хисоку в клинику, и Мураки после осмотра и взятых анализов успокоил меня, подтвердив, что опасное происшествие никак не отразилось на здоровье юноши. Впрочем, с глазу на глаз доктор предупредил, что Хисока пережил сильный стресс, и мне необходимо быть внимательным. Если замечу что-то необычное в его поведении, надо немедленно обратиться за помощью.

Тревожное я заметил спустя шесть дней. Хисока вернулся домой вечером не таким, как всегда. Отказался от ужина и долго сидел на подоконнике, прижавшись лбом к оконному стеклу. Все мои попытки оторвать его от этого занятия не возымели успеха. Хисока почти не разговаривал со мной, погрузившись в себя. Лишь спустя пару часов, он обернулся и тихо произнёс:

— Я ничему не учусь, Тацуми-сан. Всё время совершаю глупые ошибки.

— Не хочешь поделиться случившимся?

— Простите, это личное. Очень личная глупость. Но больше ничего подобного не повторится.

К Мураки за помощью обращаться не пришлось, так как уже на следующий день Хисока снова стал прежним. Смеялся и шутил, задорно рассказывал про то, как чудом столкнулся в Токио со своим хорошим знакомым Минасе Хидзири, в прошлом месяце переведшимся из музыкальной школы Хакуро в токийскую Тохо Гакуэн.

Минасе и Хисока провели вместе целый день, и мой малыш вернулся домой после прогулки с сияющими глазами, пообещав, что осенью непременно побывает вместе со мной на концерте юного скрипача. Хидзири дал слово достать для друзей Хисоки столько приглашений, сколько необходимо.

— А у вас есть друзья, Тацуми-сан? Если они любят музыку, их тоже можно позвать!