— Он мой заклятый враг, который является мне в кошмарах, я хотел бы вырвать его из своего сознания и памяти. Хотел бы никогда не встретить его, но… Если бы не встретил, не было бы в моей жизни и тебя.

Не могу застегнуть. Не получается.

— Ты… дороже всех для меня. Ты — тот, ради кого я надеюсь выжить и увидеть новый мир. Я изменил некоторые события в твоей жизни, чтобы ты всегда оставался счастливым, и я очень рад, что мне это удалось.

Я опустил руки. Бесполезно. Не застегну. Сейчас он скажет. И сказанного я, определённо, не вынесу.

— Я не успокоюсь, пока не сделаю то же и для него.

Сколько боли в его душе! Страшно даже представить.

— Я могу его ненавидеть и проклинать, называть сумасшедшим маньяком, бороться с ним или убегать, прятаться от себя и умалчивать истину, но мне не будет покоя, пока его душа страдает. Ведь он такой же, как и ты! Вы с ним — одно целое.

«Нет, мы разные! Мы два разных человека!» — собрался громко возразить я, но так ничего и не произнёс. Лишь стоял и молча слушал.

— Я хочу, чтобы после Апокалипсиса выжили все. Не знаю, возможно ли это? Но я хотел бы увидеть счастливыми всех, кто сейчас разбросан по мирам. Моё желание, наверное, заведомо невыполнимо, но как бы было здорово, если бы после того, как вселенные объединятся, выжили обе моих сестры, оба Хисоки-кун, оба Тацуми и Ватари, другой Цузуки Асато, ведь его очень любит ответственный секретарь из моего мира, и даже лорд Артур Эшфорд, потому что…

«Я совершил ошибку, прося тебя быть настолько откровенным. Молчи, Асато!» Поздно.

— Если бы в моей власти было изменить и его судьбу, он стал бы, как ты, я точно знаю. Он тоже мой Кадзу, несмотря ни на что… Кроме ненависти и смерти, меня с ним связывает то же, что и нас с тобой. Я не могу потерять ни тебя, ни его, просто не вынесу, если хоть один из вас пострадает! Потому я и говорил тогда в Хаконе и повторю сейчас: Кадзу-кун, ты заслуживаешь лучшего. А я всегда лишь причиняю боль тем, кто меня по-настоящему любит…

Я смотрел на него и чувствовал, как невидимые нити доверия, которые я так стремился протянуть между нами, холил и лелеял, одна за другой рвутся в моей собственной душе.

Комментарий к Глава 48. Нити доверия * Безмерная глупость (лат.)

====== Глава 49. Новый ход Чёрной Королевы ======

Едва проснувшись, Хисока снова начал просить прощения за доставленные неудобства и категорически отказался воспользоваться помощью Мураки. Никакие уговоры не помогали.

— Нет, Тацуми-сан, пожалуйста! Не стоит беспокоить сенсея по пустякам. У него и без меня работы хватает.

— Твоё здоровье — не пустяки. Как я могу оставить без внимания происшедшее вчера? Тебя непременно должен осмотреть доктор. Поскольку любое официальное обращение в клинику повлечёт нежелательные расспросы, не остаётся иного варианта, кроме…

— Нет, прошу, не надо! — перебил меня Хисока. — Я замечательно себя чувствую. И вообще… Мураки-сенсей и так сделал слишком много. И вы тоже! Мне очень стыдно. Вы вчера рисковали жизнью, потом вынуждены были возиться со мной… Даже одежду новую достали взамен испорченной, — Хисока кивнул на рубашку и брюки, «позаимствованные» в ближайшем магазине глубокой ночью.

Сумму за покупку я честно оплатил наличными в кассу. Думаю, владелец магазина не сильно расстроится из-за того, что так и не увидел своего таинственного покупателя.

— Обещаю, я обязательно возмещу все расходы! Но даже после этого я, конечно, не сумею вас достаточно отблагодарить за своё спасение. Из-за меня у вас и у Асахины постоянно одни проблемы, а я не хочу никого обременять собой!

Он сидел на моём диване, завернувшись в покрывало, взъерошенный и расстроенный, обняв колени руками. Чувствовал Хисока себя действительно неплохо, если не считать лёгкого головокружения и боли от ссадин, однако рассказывать подробности о вчерашнем по-прежнему не желал. Но я был уверен: несмотря на упорное отрицание сего факта, он прекрасно помнит, при каких обстоятельствах оказался в злополучном автомобиле.

Я вздохнул и присел рядом, осторожно коснувшись его плеча.

— Прекрати так думать. Ты никого собой не обременяешь. Да и Мураки не так занят, как тебе кажется, — шутливо добавил я.

— И всё же, Тацуми-сан, мне не нужен врач. Спасибо и ещё раз — простите. Постараюсь больше не втягивать вас в свои проблемы. А теперь я, пожалуй, пойду. Мне ещё нужно добраться до своей квартиры, переодеться, и я даже успею в школу.

— В школу?! — я немало удивился, услышав это.

— Выписавшись из клиники, я попросил Асахину, чтобы она помогла мне с поступлением в старшую школу Наганума в Токио. Я решил не возвращаться в Камакуру. Были некоторые трудности с тем, чтобы сдать все необходимые экзамены, но в итоге мне повезло. Теперь моя главная задача — не оказаться в числе отстающих. Первый триместр заканчивается, и если я пропущу сегодняшний тест по естествознанию, то моего учителя такое отношение, конечно, не порадует. А, значит, мне не удастся доказать ему, что я ничем не хуже учеников, с первого класса обучающихся в этой школе. Я пропустил довольно много, пока скрывался от полиции с Асахиной, и сейчас пытаюсь вновь вернуться к нормальной жизни. И это непросто, потому что в прошлом году… Впрочем, к чему объяснять? Вы и так знаете.

Я растерянно кивнул. Хисока вдруг показался мне необычно взрослым, в чём-то даже взрослее своего двойника из моего мира.

— Хорошо, тест по естествознанию, безусловно, важен, но давай, по крайней мере, позавтракаем. Ещё слишком рано. Ты непременно успеешь переодеться и добраться до школы. А голодным сдавать тест нельзя, не то упадёшь в обморок и точно этим не обрадуешь преподавателя. И не говори, что не хочешь никого собой обременять! Отказы не принимаются, — предваряя следующую реплику, заявил я.

Хисока внезапно улыбнулся.

— А я и не собирался отказываться. Я голоден, как самурай, не получивший за год и сотой части коку риса.

— Значит, тебе действительно стало лучше, — обрадовался я.

Вместе мы позавтракали яичницей, тофу и маринованными овощами. Пока сидели за столом, мне удалось осторожно выспросить у Хисоки, как так вышло, что Асахина не хватилась своего двоюродного брата за целую ночь.

— Извини, малыш, но мне случайно попался на глаза твой мобильный, когда я вчера переодевал тебя. На нём ни одного пропущенного вызова. Неужели Фудзивара-сан безразлично, куда ты пропал?

— Не думайте так! — возмутился Хисока. — Ей не всё равно! Просто, — он отвёл глаза в сторону, — Асахина не знает, где я сейчас и по какой причине тут очутился, — потупившись, признался Хисока. — И, надеюсь, не узнает.

— Но она спросит, где ты ночевал!

— Нет. Не спросит. Ещё в начале мая она уехала с Нобору-сан в Осаку. Его, наконец, признали невиновным по всем пунктам обвинения, и он сразу же забрал Асахину из Токио. Я, конечно, не пропущу их свадьбу, которая должна состояться осенью, только вряд ли сумею подарить достойный подарок. Моя недавняя работа … Да о чём говорить! — он с досадой махнул рукой. — Покидая дом отца, я мечтал о самостоятельности, а до сих пор, получается, сижу на шее у Асахины. Если бы не она, я бы даже не сумел заплатить за обучение. Эх, надо было внимательнее работодателя выбирать! Лёгких денег захотел. Идиот.

— Ничего не понимаю, — честно сознался я, начиная подозревать, что сейчас, наверное, по кусочкам сумею восстановить истинную картину вчерашнего происшествия.

— Если я вам расскажу, вы во мне разочаруетесь.

— Почему ты так считаешь?

— Только глупцы в моём возрасте заглатывают наживку вместе с крючком, причём там, где крючок виден невооружённым глазом.

Завтрак за одним столом сделал своё дело. Хисока поведал всё, о чём поначалу не собирался рассказывать.

В мае Асахина предложила ему отправиться с ней, Нобору-сан и Моэкой-тян в Осаку, более того, она настаивала на совместном отъезде, но Хисока не захотел бросать школу, в которую с таким трудом недавно поступил. Оставшись один в квартире, он решил найти работу.