— Позволь остаться на несколько дней, — попросил я.

Голова кружилась после её поцелуя…

— Зачем? Это абсолютно ничего не изменит.

— Мне понадобится время, чтобы найти новое место жительства, — быстро сочинил я правдоподобную причину.

— Хорошо, можешь задержаться до тех пор, пока не найдёшь новый дом или квартиру. А теперь оставь меня, я тебя очень прошу!

— Но…

— Нет, Джордж, — она перехватила мою руку, протянутую к её щеке. — Я так решила. Никогда больше между нами ничего не будет!

Я вышел из её спальни, недоумевая, в какой переплёт некогда попала моя леди? Что она подразумевала под тьмой? Кто и зачем проклял её и того мужчину?

Я рассчитывал выяснить это за любезно предоставленное мне время. Увы, жизнь Джорджа Эшфорда оборвалась намного раньше.

Я не спал и почти ничего не ел в последующие двое суток. На душе скребли кошки. Я постоянно прислушивался к малейшему шороху по ночам. Душу грызли мучительные предчувствия, и они оправдались.

Мураки был прав. В ту роковую ночь в небесах светила необыкновенно яркая луна. Пугающий кровавый глаз зловеще заглядывал в окно. Воды Уир сочились багрянцем. Неожиданно в спальню вползли тени. Они хаотично плясали по полу и стенам, исчезали за дверью, возвращались и повторяли свои непонятные манёвры вокруг меня, словно приглашая следовать за собой.

И я вдруг понял, что больше их не боюсь. Наоборот, мне стало любопытно. Поднявшись с постели, я вышел из комнаты и двинулся по коридору второго этажа. Тени, словно щенки, прыгали впереди, направляясь к спальне Лилиан.

Дверь была заперта, но по ту сторону отчётливо слышалось, как леди Эшфорд просит кого-то с надрывом в голосе:

— Не надо… Пожалуйста, оставь меня в покое…

Ей никто не отвечал. Мне нестерпимо захотелось увидеть, с кем она беседует. Тени метнулись вперёд, и дверь сама собой распахнулась.

Моя леди сидела на постели в тёмном вечернем платье с высоким воротником и в кружевных чулках, изо всех сил сжимая обеими руками сияющий кинжал на груди. Сброшенные туфли лежали на коврике.

Я остолбенел, увидев, в каком она состоянии: бледная, измученная, со следами слёз на щеках. Только глаза сверкали ярче, чем обычно.

— Как ты вошёл? — бесцветным голосом спросила она, медленно поворачиваясь ко мне.

— Было открыто.

— Лжёшь. Твои слуги отперли дверь.

— Кто?! — опешил я.

— Неважно. Уходи. Ты в огромной опасности. Я больше не могу сдерживать его.

Лилиан указала глазами на кинжал. Ладони её по-прежнему были прижаты к рукояти, словно она пыталась загнать обратно сочащийся свет.

— Не понимаю, зачем мучиться? — я шагнул ближе и положил руки ей на плечи. — Почему бы не выбросить проклятый предмет и не избавиться от колдовства, имеющего власть над тобой?

Лилиан отчаянно замотала головой.

— Это невозможно … Он внутри. Асато-кун должен жить!

Что-то больно резануло по сердцу, горячей волной прокатилось по каждой клетке тела. Асато-кун… Какое знакомое имя! Но прежде чем я успел задать ещё хоть один вопрос, глаза Лилиан вдруг стали пустыми.

— Отойди, — механически произнесла она, пытаясь стряхнуть с себя мои руки, но я продолжал удерживать её, опасаясь, что моя леди что-нибудь сотворит с собой, находясь в таком состоянии. — Отпусти, мерзкий убийца! — внезапно повысила голос Лилиан, и внутри меня всё оборвалось, когда я понял, что передо мной уже кто-то другой, не она.

В горле пересохло.

— Я не убийца.

— Нет, ты — убийца, заслуживающий последнего круга ада! Преступник, недостойный помилования! — Лилиан страшно расхохоталась. — Убери руки! — неожиданно прорычала она, но я и не думал выпускать её, наоборот, вцепился сильнее. — Как пожелаешь, — в её интонациях, я готов был поклясться, послышалось змеиное шипение. — Тогда ты своими глазами увидишь, как всё, ради чего старался твой ненаглядный напарник, будет повёрнуто вспять. Никому не дано нарушить мои планы.

Какой напарник? Что значит — «всё будет повёрнуто вспять»?

Я погрузился в кромешную, вымораживающую сердце тьму, а когда пелена рассеялась, вдруг увидел, что мы оба находимся в незнакомой комнате.

Мужчина и женщина мирно спали в широкой постели. За окном светила всё та же полная луна. Нас с Лилиан окружала зыбкая, неверная оболочка, напоминающая полупрозрачную скорлупу яйца.

«Плотный защитный барьер», — мелькнуло в голове, и я поразился тому, откуда во мне появилась эта мысль.

— Просто наблюдай, — хихикнула Лилиан, — и не вздумай вмешиваться.

Я и не пытался ничего предпринимать. Внутри меня крепко сидела лишь одна мысль: надо спасти Лилиан от зла, завладевшего её душой. Только я понятия не имел, как это осуществить.

Дверь в спальню бесшумно отворилась и туда, крадучись, проскользнул светловолосый подросток лет шестнадцати. Затаив дыхание, он осторожно переступал по полу, опасаясь произвести малейший шорох. За ним шаг в шаг двигался мужчина в чёрных брюках и белой рубашке. Его фигура была окутана полупрозрачной дымкой, очень похожей на защищавший нас с Лилиан барьер.

Увидев мужчину, я онемел от изумления. Вне сомнений, это был тот, кто приснился мне однажды и просил вспомнить его!

Я собрался спросить у Лилиан об этом человеке, но она, словно почуяв моё намерение, зажала мне рот рукой:

— Хоть барьер и звуконепроницаемый, не искушай судьбу! Только посмей нас обнаружить и будешь объясняться с токийской полицией. Да, мы больше не в Великобритании, если тебе интересно.

Светловолосый юноша приблизился к кровати, снял со стоящего на тумбочке графина крышку и вынул из кармана пробирку, наполненную золотистой жидкостью. Мужчина из моих снов, не отрывая взгляда от подростка, медленно отодвигался в противоположный угол спальни, где стояла напольная ваза с розами.

Неожиданно Лилиан сорвала с шеи кинжал и замахнулась, явно избрав своей мишенью незнакомца с фиалковыми глазами.

То, что произошло потом, заняло не более трёх секунд, но для меня они растянулись в некую мрачную бесконечность. Ладонь инстинктивно дёрнулась навстречу её руке, кончики пальцев мазнули по ледяному аметисту, но я уже понял, что не смогу остановить клинок. Яркий свет озарил сознание, рассёк его кровоточащей болью…

Тело, вспомнившее азы телепортации, послушно рассыпалось на молекулы и собралось заново несколькими сяку правее. Я действовал инстинктивно, не теряя и тысячной доли секунды. И небо смилостивилось надо мной. Не оцарапав Цузуки, кинжал леди Эшфорд погрузился в моё горло. Кровь брызнула фонтаном, но, не долетев до пола, поблёкла, поглощённая барьером.

Последовал неслышный никому, кроме нас двоих, стук магического артефакта о паркет и крик Лилиан: «Я не хотела!!! Не умирай, пожалуйста!!!» — словно последний отзвук тающего мира.

Под устало закрывшимися веками мелькнула расчерченная фиолетовыми трещинами темнота. Джордж Эшфорд исчез в ночь с 13 на 14 сентября 1981 года, а возле ворот дома семейства Мураки в октябре 1992 материализовался Тацуми Сейитиро, потерявший память о двух с половиной месяцах жизни в Дареме и о женщине, подарившей и так же быстро отнявшей его новую жизнь.

Я помнил последнее напутствие Ватари и процесс перемещения в прошлое, но очень удивился, обнаружив, что мой пиджак запачкан следами засохшей крови. «Наверное, случайно поранился при «приземлении», — решил я про себя.

Поднявшись на ноги и отряхнувшись, я поспешил в ближайший магазин и купил самую дешёвую газету. Заодно вздохнул с облегчением, убедившись, что спрятанные в потайном кармане несколько тысяч йен остались при мне.

Читать было крайне неудобно. Кандзи сливались перед глазами. Именно в этот момент я обнаружил, что умудрился где-то потерять очки. С трудом я всматривался в текст, выискивая дату, а затем долго приходил в себя, осознав, что попал в октябрь 1992 года вместо июля восемьдесят первого…

«Замечательную же машину времени изобрёл Ватари! — с досадой подумал я. — Если она и Цузуки зашвырнула в совершенно другой год, мне его никогда не найти!»