— Да, отдам … — внезапно соглашается мой склонный к самопожертвованию хранитель, но я быстро перебиваю его.

— Сделаем гемотрансфузию.

— Во-первых, с донорской кровью для девочки проблем нет, во-вторых, понадобятся новые анализы, — напоминает Чизу. — На это нет времени: ребёнок может не сойти с операционного стола.

— Именно поэтому обещай, что доверишься мне и используешь его кровь без анализов, никому об этом не скажешь и не будешь просить образцы тканей.

— Почему такие странные условия?!

— Ты имеешь полное право отказаться от этого предложения, ибо оно идёт вразрез с традиционными методами лечения и с нормами медицинской этики. Если согласишься, у девочки появится шанс. Тот самый, который ей нужен. Рискнёшь?

Она задумывается на несколько секунд, а потом решительно кивает, добавив вслух:

— Я, наверное, спятила.

Украдкой пожимаю Асато-сан руку перед тем, как отпустить его к аппарату переливания крови. Он отвечает лёгкой улыбкой.

Оставшись один, нервно вышагиваю из угла в угол по кабинету.

Через час у Айко Кобаяси диагностируют восстановление повреждённых органов. Я прошу Чизу-тян сохранить случившееся в тайне, а выздоровление девочки приписать таланту хирурга.

— Кто он?! — буквально вжимает меня в стену раскрасневшаяся Чизу-тян, когда мы ненадолго остаёмся наедине. В такие моменты я её побаиваюсь: она похожа на тигрицу перед прыжком. — Где ты его нашёл?! Ты в курсе, что его кровь ускоряет регенерацию тканей в сотни тысяч раз?!

— Разумеется, иначе не привёз бы его сюда.

— Как думаешь, такой состав крови можно воспроизвести искусственным путём?

— Если есть возможность создать искусственный аналог, я это сделаю.

— Я направлю к тебе надёжных людей!

— Не надо никого больше привлекать к этим исследованиям.

— Почему? Тебе бы выделили лучшее оборудование, нашлось бы множество спонсоров…

— И Асато-сан официально превратился бы в экспериментальный образец, — заканчиваю фразу.

Чизу хмурится и печально вздыхает.

— Тогда я удивлена, что ты вообще решился привезти его.

— Он попросил меня, когда услышал об умирающем ребёнке. Я пытался отговорить его, зная, что одним разом проблема не решится. Будут другие несчастные дети, и, в конце концов, многочисленные «чудесные исцеления» привлекут внимание журналистов. Но что намного хуже — военных, воротил бизнеса, якудза и правительство, и на этом жизнь Асато-сан закончится. Я не говорю «спокойное, мирное существование», а жизнь в принципе. Они доконают его.

Нервно потирает лоб.

— Ясно. Ты в первую очередь пытаешься защитить его, а он хочет помочь людям… Кадзу, кто он? Я не верю в демонов, но его способности к регенерации и цвет глаз…

— Поверь, это худшая тема, которую ты могла выбрать.

— Извини, — кладёт ладонь мне на плечо. — Береги его, кем бы он ни был, — и добавляет. — Всегда подозревала: обычные люди тебя не привлекают!

— В толк не возьму, на что ты намекаешь?

— Это не намёк. Ладно, у меня через час плановая операция! До встречи!

В шутку показывает язык, как некогда в студенческие годы, и исчезает за дверью.

— Ты заслужил королевский ужин, — говорю я Асато-сан, когда мы вечером того же дня отправляемся в один из ресторанов французской кухни. — Выбирай, что угодно.

— Я не голоден.

— Ты потерял много крови.

— Она восстановится.

— Ешь! — решительно подвигаю ему меню. — Рекомендую трюфели, баранину с красным вином и устрицы в нормандском соусе.

— А попроще ничего нет? — Асато с напряжённым видом просматривает список блюд. — От одних названий голова кружится. А! Десерты, — с аппетитом глотает слюну. — Какая красота!

— Не припомню, чтобы торты и пирожные помогали при кровопотере, но если тебе нравятся продукты с высоким содержанием углеводов, возражать не стану, — улыбаюсь про себя, намереваясь завязать шуточную пикировку.

Взгляд Асато-сан падает на цены. Этого-то я и боялся.

— Давай лучше сходим в …

— Никаких забегаловок! Сегодня твоя первая пациентка выжила, Цузуки-сенсей. Ты можешь позволить себе отпраздновать удачную операцию.

— Я никого не оперировал!

— А кто тогда её вылечил? Я к девочке и подойти не успел.

— Получается, я был сегодня доктором?

— Именно.

— Тогда я закажу…

— Да, месье? — рядом немедленно материализуется официант.

С непередаваемым акцентом мой хранитель зачитывает названия десертов. Судя по ошеломлённому взгляду официанта, он впервые видит клиента, чей ужин начинается и заканчивается исключительно шоколадом, тортами и мороженым.

— И ещё чашку чая, — добавляет Асато, закончив перечислять.

— Что-нибудь из спиртного, месье?

— Нет!!! То есть, спасибо, не надо.

Определённо, опасается повторения того вечера. Но почему? Подумаешь, слегка перебрал. Я же ничего ему обидного не сказал, ни в чём не упрекнул. И мне, кстати, пришлось гораздо труднее, когда я тащил его на себе в спальню, обуреваемый желаниями, о которых в приличном обществе не упоминают.

Переключаюсь на утку в белом вине и наблюдение за тем, как Асато поглощает свои крововосстанавливающие десерты.

Неожиданно возле столика возникает привлекательная юная особа в облегающем красном платье. Изящную шейку украшает золотая цепочка с крупным бриллиантом.

— Добрый вечер! Не желаете потанцевать? — нимало не смущаясь, обращается к Асато-сан.

А у вас отличный вкус, ma chérie. Не о бриллианте речь веду, конечно.

— Я… только вальс умею, — щёки моего хранителя стремительно розовеют.

— Как раз то, что нужно, — очаровательно улыбается, демонстрируя наличие трогательной ямочки на щеке. — Идёмте?

Асато-сан торопливо поднимается из-за стола, мгновенно забыв о сладком. Впрочем, я не удивлён. Окажись я на его месте, тоже не стал бы отказываться от столь соблазнительного предложения.

Некоторое время наблюдаю за тем, как вальсы сменяют один другой, явно по просьбе коварной спутницы моего хранителя.

Машинально дожёвываю горячее, позволяю кофе остыть. Потом догадываюсь, что, наверное, мне пора. Эти двое найдут способ достойно завершить вечер. В конце концов, Асато-сан заслужил свой приз. Почему бы и нет?

Расплачиваюсь, выхожу за дверь и приказываю амулету незаметно доставить меня домой. Рубин выполняет всё на удивление быстро и без едких замечаний.

Принимаю ванну и, по заведённому порядку, успокоительное. Собираюсь лечь спать, как внезапно обнаруживаю на пороге своей спальни Асато-сан. Он неуверенно переминается с ноги на ногу и виновато смотрит на меня.

— В чём дело? Почему ты не с той девушкой? — в тоне голоса проскальзывает облегчение вопреки намерению изобразить удивление.

— Я проводил её до дома. Она недалеко от того ресторана живёт. Предложила заглянуть к ней и выпить чаю, но я отказался, а она обиделась и ушла.

Безмолвно закрываю глаза.

— Асато-сан, она собиралась доставить тебе массу удовольствия сегодня ночью. Ты упустил отличный шанс.

Вспыхивает до корней волос.

— Нет… Она не такая … Мы же только познакомились!

Поразительно наивен.

— Ладно, не расстраивайся. Вы провели замечательный вечер, с чего бы ей обижаться? А сейчас — давай ложиться. Поздно уже.

Он некоторое время медлит, потом желает мне «спокойной ночи» и уходит.

На следующий день, внимательно изучив график операций, я понимаю, что могу без зазрения совести взять ещё два выходных. И я их беру.

Заодно приказываю рубину убрать из одной-единственной гостиницы всех постояльцев. На пару дней.

Амулет ехидно усмехается, но приказ выполняет.

Хозяйка рёкан расстилает на полу два футона, выдаёт чистое бельё и ставит в токонома крупные ярко-фиолетовые ирисы. Я говорю, что не заказывал цветов и в принципе не люблю букеты из-за их навязчивого запаха.

Женщина улыбается:

— Они совсем не пахнут, сорт такой, но если мешают, то я уберу. К тому же их лепестки напоминают цвет глаз вашего друга. Никогда прежде подобного оттенка не встречала!