В воцарившейся тишине слышалось прерывистое дыхание каждого из нас. Все напряжённо наблюдали за Асато. Боковым зрением я отмечал, что волнуется даже Ватари, единственный, кто знал правду до начала беседы.
— Леди Эшфорд — дочь моей тёти? — с трудом выдавил Цузуки.
— Нет! — торопливо замотала Лилиан головой, на её глазах выступили слёзы. — То есть, да, но Аюми тебе не тётя…
Я видел страх Асато невооружённым взглядом.
— Рука была твоей кузиной. Рука, понимаешь?
Цузуки судорожно глотнул. Сделал шаг назад.
Лилиан собралась подойти ближе, но вовремя остановилась.
— Ририка-тян из твоего мира уже говорила тебе всё это. В Коива, в марте восемнадцатого. Если бы я могла простым прикосновением вернуть тебе память! Но это невозможно. Твои воспоминания забрал амулет из другого мира. Этот же, — она коснулась груди, — тебе не поможет. Впрочем, с тобой наверняка случилось всё то же, что и с моим братом…
Асато молчал, и Лилиан заговорила снова:
— Мы с отцом долгое время считали Асато-кун погибшим! Отец разыскал Хикару-сан в Токио вскоре после пожара в Суццу, надеясь разузнать у него что-нибудь о судьбе сына, но наш дядя скрыл правду. Оку не удалось обнаружить ни следов моего брата, ни уличить семью Цузуки во лжи. Кто мог знать, что Асато защищала древняя магия, способная ограничить даже силу Ока? Хикару и Акеми искренне полагали, будто вырвали племянника из лап демона и спасли его душу. Думали, если воспитают мальчика с любовью, внушив мысль о его человеческом происхождении, тёмная магия постепенно испарится, и он станет обычным ребёнком. И они спрятали Асато от родного отца. Возможно, не случись этого, Кэндзиро не так сильно ненавидел бы людей и не передал бы эту ненависть дочери. Око не сломало бы душу Ририки… У твоей сестры не было такого духа-хранителя, как у меня. В итоге она позволила боли и отчаянию поглотить себя. Я иногда думаю: ведь она испытывала то же самое, что и я. А за себя могу ручаться: я искренне любила Асато и счастлива была узнать, что он всё-таки жив! Видимо, магия, защищавшая его, в какой-то момент ослабела, и Оку удалось найти информацию о нём. Мы с отцом переместились в Коива. Я первая пришла поговорить с Асато, а он испугался, назвал меня лгуньей и потребовал, чтобы я возвращалась обратно в Англию. Для него существовала лишь одна сестра — Рука, одна мать — Акеми. Других он не желал знать! Теперь я, конечно, понимаю его чувства. Со своей стороны он был тоже прав. Я свалилась на него, как снег на голову, выплеснула информацию, к которой его надо было постепенно готовить. Ровно через неделю Асато окончательно и бесповоротно отказался от нашего предложения отправиться в Великобританию. Он предпочёл остаться в Коива. А через час после нашего разговора Око показало отцу и мне, что Акеми и Рука мертвы. Мы пришли, чтобы поддержать Асато, но он снова отверг нас. Мы пробивались к нему сквозь огонь, а он кричал, чтобы мы убирались прочь. Назвал нас лжецами, обвинил в гибели своей семьи. Мы не уходили, напротив, пытались с помощью магии Ока остановить пожар. И тогда Асато, окончательно обезумев, направил пламя на нас. Он был очень силён. Мы с отцом едва не погибли.
— Я ничего этого не помню, — в ужасе прошептал Цузуки, — но чувствую, что ты говоришь правду.
— Конечно, правду! Мы с отцом решили, что даже временное помешательство не могло послужить Асато оправданием. Тем более, перед этим, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, он, наговорив нам кучу обидных вещей, предпочёл остаться с людьми, прятавшими его от нас в течение восемнадцати лет. С теми, кто по своему недомыслию погубил маму!
— Что?! — Асато побледнел. — Что ты такое говоришь?!
— Дом, где жили мама с отцом, находился за пределами Суццу и был надёжно защищён магическим барьером. Для чужих людей он оставался невидимым, ибо слишком многие жители посёлка желали нашей семье смерти. Одна из женщин уговорила Акеми показать ей дом Аюми, якобы с целью попросить исцеляющий талисман для своего сына…
— Мама тоже делала амулеты?!
— С пятнадцати лет. Только ей это не принесло счастья.
— Совсем как Ру-тян.
— Та мерзкая змея, просившая амулет, который на самом деле был ей не нужен, разведав, где живёт Аюми, под покровом ночи привела к дому убийц. Впуская предательницу в первый раз и снимая магический барьер, мама была уверена, что нам ничего не угрожает. Ведь женщину привела Акеми-сан. Но во второй раз за несколько минут до прихода той двуличной стервы мама почуяла неладное. Она стала умолять ночевавшую у неё в тот день Акеми-сан скорее взять Асато-кун и бежать прочь, толком не объяснив, в чём дело. Она отдала Акеми-сан кусок янтаря, сказав, что это сильный оберег, и посоветовала ей спрятаться вместе с ребёнком в условленном месте за посёлком, обещая вскоре прийти туда. Наша тётя успела выбраться из дома и скрылась в убежище, но так и не дождалась там Аюми. Она хотела вернуться, но неожиданно услышала внутри себя голос нашей матери, умолявший её бежать подальше от Суццу! Акеми решила спрятать Асато-кун в надёжном месте, а потом вернуться и выяснить, что случилось с Аюми. Пока она искала людей, которым можно было бы доверить моего брата, посёлок полыхнул. Пламя было видно на расстоянии нескольких километров. К счастью, Акеми в тот миг ушла достаточно далеко и не пострадала… Детали происшедшего отец выяснил лишь спустя восемнадцать лет, поговорив с нашей тётей. Узнав, что именно она невольно указала дорогу будущим убийцам Аюми, отец поклялся, что ноги его в доме Цузуки больше не будет.
Асато молчал. Напряжённый, бледный, дрожащий.
— Око не сумело прочесть память мамы. Для восстановления подробностей надо было, чтобы та ещё была жива, но отец, вернувшись, нашёл лишь бездыханное тело. Меня и Асато в доме он не обнаружил. Отец переместился в Суццу, догадываясь, что убийцы его семьи там. И не ошибся. Те собрались толпой, сложили охапки веток посреди главной улицы, а на самом верху незажжённого костра лежала я. Стоя поблизости, мои похитители рассуждали, стоит ли перед началом ритуала перерезать мне горло или всадить осиновый кол в сердце. «Господь милостив, — говорили они, — с двумя ведьмами покончено. Осталась девчонка, но и она скоро умрёт». Отец приговорил их к смерти тем способом, каким они хотели уничтожить меня. Его ярость была слишком велика. Он хотел покарать лишь жестоких убийц, но не рассчитал своей силы и сжёг целиком весь Суццу. За секунду до пожара Око сказало отцу, что Асато-кун среди живых нет, равно как нашей матери и бабушки. Повторяю, отец тогда и помыслить не мог, что дар мамы мог существовать отдельно от неё и защищать сына даже от него самого после смерти Аюми. Акеми-сан спустя несколько дней добралась до Токио. Мужу рассказала правду, Руке сочинила историю про ангелов, чтобы та не выспрашивала, откуда у неё вдруг взялся брат. Прикоснувшись к янтарному оберегу, Рука, видимо, каким-то образом заполучила дар Аюми. При получении в Токийской городской управе свидетельства о рождении, Хикару сослался на то, что его жена после родов полгода прожила в поселке, а незадолго до пожара оттуда уехала. Проверить, говорит ли он правду, было невозможно, ведь от Суццу мало что осталось. В итоге в документах дата рождения и имя Асато-кун остались верными, но он стал считаться сыном Акеми и Хикару. Приёмные родители вскоре поняли, что правда может быстро вскрыться. Соседи не видели Акеми-сан беременной, а потом она вдруг вернулась с шестимесячным ребёнком. Кто бы поверил, что это её сын? Кроме того, слухи об Асато из-за необычного цвета глаз немедленно поползли бы по округе. Хикару и Акеми решили разделиться и жить в разных городах. Хикару-сан купил дом в Акита, и его жена с детьми переехали туда. Меня же отец увёз в Дарем. Мы поселились неподалёку от замка Эшфордов, где некогда жил наш далёкий предок. В наших с тобой жилах, Асато-кун, течёт кровь могущественных герцогов, князей и даже королей. Магия Ока, смешанная с кровью высших демонов, даровала нам быструю регенерацию тканей и молодость. Но никто, кроме меня и отца, до сих пор не знает, что поскольку ты родился на пару часов раньше, тебе досталось больше магической силы Ока. Тебе предназначалось унаследовать древний амулет, а младшая сестра-двойняшка призвана была стать твоей союзницей и духом-хранителем. Как видишь, судьба распорядилась иначе, и другая Ририка тоже стала хозяйкой Ока, но не душой, оберегающей истинного владельца амулета. Узнав, что Асато-кун жив, я ждала, когда он займёт своё место. Я была согласна подчиняться ему, но он, как и ты, предпочёл отказаться от роли хозяина Ока, словно чувствовал, что обладать этим талисманом — не такое уж большое счастье. Око убивает душу и иссушает сердце. Я выдержала испытание, благодаря брату. У моего двойника такого помощника не было. Неудивительно, что твоя сестра в итоге превратилась в бесчувственного убийцу, не сумев воспротивиться тьме.
