— И что это значит?

— Мой двойник не дремлет. Готова поспорить на сто миллионов фунтов, это её выходки.

— Почему ты так уверена?

— Только другая Лилиан способна заставить Око не подчиняться мне или не предоставлять нужную информацию. Стало быть, портал очень важен, и мы не должны знать о нём.

— Так и есть. Полагаю, именно через него два мира могут сообщаться друг с другом. И Мураки из моей вселенной попал сюда тем же путём.

— Отлично. Теперь я знаю, какую информацию надо добыть в первую очередь, после того, как стану Повелителем Теней и получу полный контроль над Оком, — очаровательно улыбнулась Лилиан.

Я тоже рассчитывал, что ей удастся выяснить правду. Но заключительная часть её фразы прозвучала довольно зловеще.

Двадцать пятого марта Хисока, окрепший и повеселевший, признался, что завтра утром его выписывают.

— Тацуми-сан, вы будете приезжать к нам с Асахиной в гости? — спросил он.

— Обязательно, — бодрым голосом откликнулся я, отчётливо понимая, что опять лгу.

Зачем мне вмешиваться в его жизнь? Я ему не родственник. Это была легенда, чтобы поддержать парня на сложном этапе жизни. Продолжая навещать его в доме Асахины, я однажды раскрою себя какой-либо мелочью.

В клинике Хисока был одинок. Теперь всё изменилось. Он пойдёт учиться и работать, будет жить с Моэкой и Асахиной, дружить с Хидзири. Я ему не нужен.

Наверное, юноша догадался о моих сомнениях.

— В любом случае вас не забуду, — произнёс Хисока с невыразимой печалью и пожал мою руку.

Почему мне так тяжело расставаться с ним? С парнем ведь всё хорошо. Да и на Асахину нападать перестали.

Я — Бог Смерти. Нечего привязываться к людям!

Я внушал это себе, снова и снова, мысленно прощаясь с Хисокой, и не догадываясь о том, что приготовила мне судьба в ближайшем будущем.

Полночь двадцать восьмого марта мы с Асато встретили в одном из плавучих ресторанов, курсирующих вдоль Токийского залива. Я снова подстраховывал Цузуки, окутав амулет Тенями, чтобы тёмная магия не повлияла на сознание моего спутника. Вдоволь насладившись ужином и прогулкой, мы вернулись в квартиру.

— В последнее время нам с тобой неплохо удаётся контролировать Око, — констатировал Цузуки. — И это не может не радовать. Однако, — в голосе его появились соблазнительные интонации, — есть кое-что, над чем я постоянно теряю контроль, — и, прижав меня к стене, он накрыл мои губы своими.

Я с наслаждением зарылся пальцами в его волосы, с готовностью отвечая на поцелуй. Ласкал, проникая языком всё глубже, вырывая из горла Асато хриплые стоны. Тело трепетало и жаждало большего… Руки скользнули под его рубашку. Цузуки торопливо расстегивал ремень моих брюк.

— Чертовски неудобно, — промычал он, вталкивая меня в гостиную и опрокидывая на диван.

— Кажется, в прошлый раз мы освоили не всю тантру? — поинтересовался я, начиная совершать весьма нескромные действия с той частью его тела, которая сама напросилась в ладонь.

Впрочем, моя бесстыжая плоть вела себя не лучше, пока её не накрыли пальцы Асато.

— Конечно, нет. Там сотни техник, — расслабленно промурлыкал Цузуки, устраиваясь поудобнее и скользя губами по моему животу. — Хватит до конца жизни. М-мм… Вот здесь ты особенно красив.

Я восторженно охнул, ибо очередная тантрическая методика находила во мне всё более жаркий отклик.

Я растворялся в нём, хотел верить, что он испытывает то же самое и никогда ничего не забудет, сколько бы веков ни прошло. Его тело, казалось, было предназначено для меня. Я бы не мог пожелать ничего лучшего!

Мы двигались в одном бешеном ритме, забывая прошлое и будущее и несправедливую реальность, разделившую нас столькими путями… Блаженство накатило пронзительным потоком. Я закричал, выплёскиваясь в него, с благодарностью покрывая поцелуями любимое лицо. Асато неразборчиво прошептал что-то в ответ. Я хотел переспросить, что означает эта фраза, но вдруг смысл слов стал неважным.

Его обнажённая кожа касается моей. Он здесь. Зачем нужно что-то говорить?

Мы уснули, обнявшись. Я снова был счастлив, как тогда в Хемкунд Сахиб. Я жил одним мгновением и дышал только в пространстве наших встреч. Рядом с ним я чувствовал себя простым смертным, способным любить, не задумываясь о скоротечности времени.

В три часа ночи завибрировал мобильный, разбивая хрупкую иллюзию покоя. Я вскочил с места, торопливо надел очки и обмер:

«Куросаки Хисока в опасности», — гласило сообщение, полученное с нулевого номера.

Я побил все рекорды по скорости одевания.

«Перемести меня!» — потребовал я от Ока, лишь на долю секунды задержавшись возле дивана, чтобы поцеловать в губы спящего Асато.

Хисоку я обнаружил в лаборатории Мураки распластанным поперёк стола, с заклеенным ртом и руками, привязанными к столешнице. По полу были разбросаны растоптанные бутоны белых роз вперемешку с переломанными стеблями.

— Надо же, — доктор собрал волосы юноши в горсть и запрокинул ему голову, — какая удача! Снова тот же сопляк и опять сам пришёл. Это судьба. Ну, что мне с тобой сделать? Убить? — он лизнул Хисоку в мочку уха, отчего юноша с явным отвращением дёрнулся и задрожал. — Нет, скучно. Повторяться — удел посредственностей. О, придумал! У тебя же есть кузина. Милая глупышка, владеющая Даром, который она не ценит, — искусственный глаз доктора плотоядно сверкнул. — Пожалуй, с твоей помощью я заполучу то, что ей совершенно не нужно…

Затрещала разрываемая ткань. Юноша пытался высвободить руки, но ничего не получалось.

Я мгновенно забыл про магию, Тени, Око… Материализовавшись посреди комнаты, я ударил Мураки ребром ладони по горлу. К сожалению, вырубить доктора не удалось.

Мураки поднял голову, и я увидел, как его губы кривятся в издевательской усмешке.

— Теряешь квалификацию, господин ответственный секретарь.

— Я забираю Хисоку.

— Дерзай. Он всё равно вернётся. Я оставил метку на его теле.

Блефует или говорит правду? Оттолкнув этого мерзкого извращенца, я бросился к Хисоке и начал осматривать его.

— Ищи, ищи. Может, найдёшь? — язвил доктор, почему-то не пытаясь напасть.

— Что ты с ним сделал?!

— Попробуй догадаться.

— Отвечай!

— Да ладно, — пожал плечами Мураки, — я пошутил. Ты так забавно выглядел, — и он расхохотался.

— Зачем тебе Асахина?

Я мысленно призвал Тени, но приказал им не нападать раньше, чем меня атакует Мураки.

— Эта девчонка? Она бесполезна. Ценен лишь Дар.

— Способность создавать амулеты?

Раз уж он разговорился, надо извлечь из его болтливости хоть немного пользы.

— О нет, — глаз Мураки хищно заблестел. — Дар разрушать. Я просто жажду стереть в порошок кое-что очень крупное.

— И что же?

— Погрязшую во тьме планету, которой давно пора на покой. По здравом размышлении, ты, без сомнения, согласишься со мной, господин ответственный секретарь!

И по-шутовки взмахнув рукой, Мураки поспешно выскочил за дверь, щёлкнув замком снаружи.

Он запер нас. Проклятый безумец!

Я повернулся к Хисоке, медленно и осторожно снял скотч с его лица, развязал верёвки. Юноша, всхлипнув, обхватил меня за шею и отчаянно прижался ко мне. Но тут же охнул и вынужден был опустить затекшие руки. Содранная на запястьях кожа причиняла ему сильную боль.

— Тацуми-сан, почему Мураки-сенсей сделал это? Я ведь просто хотел поговорить … Когда он сказал, что у него нет времени на всякие глупости, я извинился и собрался уйти, а он вдруг схватил меня, втащил в свой дом и сделал какой-то укол. Вот, — Хисока указал на сгиб локтя, где виднелось тёмное пятнышко засохшей крови. — Я потерял сознание, а когда очнулся, обнаружил себя здесь и в таком виде. Я до сих пор не верю… Что с ним случилось? Мураки-сенсей стал совершенно другим человеком! Его глаза больше не светлые. Там тьма, непроглядная, кромешная тьма и пустота. Мне было очень страшно!