— Конечно, спрашивайте!

— Как звали мужчину, за которого твой отец хотел выдать Асахину?

— Аки Вада. А что?

— Да так. Беспокоюсь за твою кузину. Всё-таки она тоже моя родственница. И у неё трудности. Наверняка твой отец опять подсовывает ей этого жениха?

Главное, увести разговор в сторону, а потом Хисока забудет и не станет дальше выяснять, зачем я задал свой вопрос. Манёвр удался.

Хисока рассмеялся.

— Да не волнуйтесь вы насчёт Асахины. Она всё равно не станет связываться с Вадой, даже если он останется последним мужчиной на планете. Он, кстати, откуда-то пронюхал, где она живёт. Приезжал вчера. Носился с Моэкой, будто родной отец. Подарками дорогими засыпал. Асахина сказала, всё бы ничего, даже можно было поверить в его чувства, если бы он через слово не напоминал, что готов простить ей незаконнорожденного ребёнка и жениться. Будто ей нужно его прощение и этот брак! Обещал удочерить Моэку, купить для всех троих новый дом в Токио, а когда малышка подрастёт, отправить её учиться в престижную школу. Асахина вежливо отказалась. Тогда Вада-сан стал напирать, расспрашивая, зачем ей преступник, побывавший под следствием? Даже, говорит, если его оправдают, всё равно останется пятно на репутации. Нужен ли девочке такой отец? В конце концов, упал перед Асахиной на колени и стал уверять, что любит её больше жизни и умрёт, если она ему откажет. Вёл себя, как помешанный. Может, сакэ перебрал? Хотя он, вроде, непьющий.

— Вчера приезжал?

— Ага. И как только выследил? Асахина ведь даже моему отцу не говорила, где остановилась.

— Может, этот Вада любит её?

— Насколько я его знаю, он любит только себя. Скорее бы Нобору-сан оправдали! Невыносимая ситуация. Скоро год исполнится с момента начала следствия, но до сих пор постоянно всплывают новые свидетели и новые факты. Такое чувство, что кто-то нарочно запутывает участников разбирательства, чтобы процесс затянулся.

«Не исключено, что так и есть», — подумал я.

— А где сейчас отец Вады-сан? Сдаётся мне, лет десять тому назад, я встречал этого старика и даже говорил с ним …

«Чистой воды блеф. Стыдно, Сейитиро-кун! И это после задушевных бесед с мальчиком о доверии? Но рассказать ему правду совершенно невозможно».

— Что вы! — отверг мою лже-версию Хисока. — Вада-сама умер от инфаркта, когда его сыну было четыре года, а мать без вести пропала тремя годами раньше. Вада-сан постоянно твердил Асахине: «Только я тебя по-настоящему понимаю, потому что мы оба не знали родительской любви».

— Значит, я всё перепутал … Ну ладно! Ты уж извини, что я из-за всякой ерунды тебя беспокою.

— А я не против ваших звонков, Тацуми-сан.

Слышать это оказалось даже приятнее, чем я мог ожидать. Я пожелал ему спокойной ночи и положил трубку.

Неужели Лилиан права, и я начинаю запутываться в собственных чувствах? Нет, Хисока почти ребёнок, учитывая, сколько лет прожил я и сколько он. Я воспринимаю его как друга … И вообще — нечего терять время, думая не о том, о чём следует! Сейчас важнее понять, кто враг Асахины и Хисоки. Отец Вады-сан умер, а человек, которого я видел на кладбище, был пожилым. Судя по голосу, ему никак не могло быть тридцать шесть лет!

Значит, это не жених Асахины и не его отец.

Кто тогда? Я снова остался наедине с тем же вопросом.

На следующий день, связавшись с Ватари, я выслушал неутешительные известия по поводу надёжности источника легенды про Мастера Амулетов. Проще говоря, неизвестно, кто, когда и откуда выдрал ту страницу, которую Ютака скопировал для меня.

— Ты берёшь на себя больше, чем можешь выдержать, — заметил мой друг, когда я поделился с ним историей про покушение на Хисоку и рассказал о своих выводах насчёт Асахины и Моэки. — Всех спасти невозможно, ты должен это понимать.

Его слова я вспомнил через сутки, когда от руки Мураки погибла очередная жертва, а я, получив сигнал, почему-то не успел вовремя прибыть на место преступления, хотя телепортировался немедленно. Мужчина истёк кровью на моих глазах, а хохочущий безумец в белом плаще забрал тело с собой, вероятно, для каких-то своих зверских опытов. Я был ослаблен поддержанием барьера в Дайго и не смог остановить Мураки. Даже оцарапать не сумел.

В совершенно отвратительном настроении я вернулся в Асакуса, рассчитывая в одиночестве переварить своё очередное поражение, однако мои ожидания не оправдались.

Лилиан Эшфорд в длинном тёмно-зелёном платье восседала в моей кухне и царственными движениями разливала в чашки горячий шоколад. Когда я вошёл, она протянула мне порцию ароматного напитка.

— Держите.

— Даже не стану спрашивать, как вы сюда попали. И нет, спасибо, шоколад я не хочу.

— Мучаешься чувством вины?

— Я не просил никого становиться моим психоаналитиком!

— Прекрати. Даже Всевышний сегодня не успел, как видишь.

— А я мог!

Эшфорд-сан усмехнулась.

— Становишься как Асато…

— Возвращайтесь к себе.

— Знаешь, если бы Асато-кун жил здесь, поверь, я бы к тебе и не совалась. Но его нет, поэтому смирись с тем, что шоколад сегодня буду готовить я. На еженочные визиты, конечно, не рассчитывай.

С удивлением взглянув в её сторону, я сел за стол и взял чашку.

— Так-то лучше, — она насмешливо посмотрела на меня. — Пей, успокаивайся, принимай ванну и иди спать.

— Я действительно не понимаю. Что вам нужно?

— Ох, Сейитиро … Как же долго до тебя доходит. Если ты ещё не понял, объясню. Есть те, кого я считаю семьёй, и этих людей… В общем, их мало. Я долго решала насчёт тебя, но, наконец, выбор сделан. Теперь всё зависит от твоего решения. Что выберешь ты?

Я едва не выронил чашку из рук.

— Это шутка? Вы смеётесь надо мной?

Она отрицательно покачала головой. Встала из-за стола, подошла и обняла за плечи. Искренне и тепло, без намёков и провокаций.

— Дважды я такое не предлагаю. Моё доверие трудно заслужить, почти невозможно, но тебе это удалось. Поэтому сейчас я спрошу только одно: Тацуми Сейитиро, хочешь стать частью моей семьи?

====== Глава 35. Огненно-снежные вершины ======

— Я понятия не имею о том, что такое семья, поскольку давно забыл о ней.

— И не пытался вспомнить?

— Шеф советовал не ворошить прошлое, но спустя несколько месяцев я разыскал в архиве своё досье. Там содержалась скупая информация, буквально в несколько строк. Впрочем, мне хватило, чтобы понять, каким образом я стал Богом Смерти.

— И каким?

А она любопытна. Правда, на её месте я вёл бы себя точно так же.

— Для меня это был единственный путь избежать ада.

— Что же ты натворил?!

Зря старается, изображая сочувствие. Откровений не будет.

— Имеют ли значение подробности поступка, совершённого более ста лет назад?

— Иначе я бы не спрашивала. Семья предполагает доверие, Сейитиро-кун. Напоминаю, если ты забыл.

— Иногда искренность — просто очередная карта, которая помогает сделать ход одному из участников партии, а другому игроку приносит поражение, — заметил я.

— Ты по-прежнему воспринимаешь мои действия, как игру? — в голосе её прозвучала обида. — Учти, я давно могла бы узнать всё интересующее меня с помощью Ока, однако не сделала ничего подобного.

И почему я не сообразил раньше? Фатальная ошибка!

— Поговорим позже, — Лилиан собралась покинуть мою квартиру, но я остановил её.

— Ваше предложение ещё в силе?

— Через полминуты можешь забыть о нём, — сухо отозвалась она.

Оскорбилась, конечно. Неудивительно.

— Значит, я пока не опоздал принять его?

— Осталось семь секунд.

— Тогда с удовольствием принимаю.

На губах Эшфорд-сан промелькнула улыбка.

— Быстро сориентировался. За что я восхищаюсь тобой, Сейитиро-кун, так это за твоё умение мгновенно выкручиваться из двусмысленных ситуаций.

— Ты обладаешь той же способностью, прекрасная Ририка-тян.

Лилиан недоумённо покосилась на меня.

— Японское произношение имени? К чему вдруг?