— Это и есть твоё настоящее имя — Коноэ Ририка. Помнишь?

Она запретила рассказывать другим, но не себе же самой! Формально я соблюдаю правило.

— Ничего подобного не было.

— Ошибаешься. Ты назвала мне это имя в прошлое полнолуние, когда Тени вернули твои украденные детские воспоминания. Попробуй вспомнить.

Очередной изумлённый взгляд в мою сторону.

— Знаешь, Сейитиро, — наконец, произнесла Лилиан, — тебе надо хорошенько выспаться, а завтра мы разберёмся, как ко мне следует обращаться, договорились?

И, не дождавшись, пока я начну возражать или задавать вопросы, она исчезла. Мне так и не удалось понять, действительно ли она забыла своё имя, или просто не пожелала признавать истину.

В ту ночь тоска навалилась на меня особенно остро. Я размышлял о том, что случится, если Мураки из этого мира так и не обнаружится, а мне не удастся перенести амулет в точку соединения пяти стихий в августе следующего года, и я стану косвенным виновником гибели двух вселенных…

Я вставал, пил остывший чай — подогревать воду не хотелось — бессмысленно смотрел в окно, опять ложился с гудящей головой. Под утро я уснул, но сон был поверхностным и тревожным.

Вскочил я от пронзительного сигнала мобильного. Пришло сообщение с номера, состоящего из одних нулей. Оно гласило: «Фудзивара Моэка в опасности».

«Нулевой абонент», как тогда в Камакуре. Но почему Око стало вдруг помогать мне?

В любом случае, размышлять некогда. Я торопливо оделся, и только натянув рубашку и брюки, осознал, что понятия не имею, куда надо отправляться.

Проблема решилась сама собой: стоило подумать о перемещении, и вихрь телепортации подхватил меня.

Через мгновение я очутился в огромном подземелье, освещённом фосфоресцирующими зелёными огнями.

В нескольких шагах от меня на каменной плите лежали двое: женщина и младенец. В несчастной жертве с разбитым в кровь лицом я узнал Фудзивара-сан. Асахина открывала рот, но у неё не получалось издать ни звука. То же самое происходило с Моэкой. Ребёнок плакал, но ничего не было слышно. Все крики словно поглощала невидимая стена, окружавшая этих двоих.

Седовласый человек в чёрном плаще с откинутым на плечи капюшоном чертил на земляном полу непонятные символы лезвием ножа, бормоча под нос:

— Когда господин дарует мне вечную молодость, я прекращу охоту за этими смертными ничтожествами и стану правой рукой Его Светлости! Хотя могло быть намного лучше! Я сам получил бы власть над миром! Ну чего орёшь?! — с неожиданной злобой крикнул он Асахине. — Кто тебя просил спать с преступником и убегать с тщедушным мальчишкой, не способным никого защитить?! Только я мог скрыть тебя от глаз хозяина! А ты? Сама выдала вас обеих! Зачем отреклась от Дара в пользу этой соплячки? — он трясущимся пальцем указал на Моэку. — И не говори, будто не знала о происходящем! Теперь ты умрёшь, ибо господину нужно, чтобы сила следующего носителя быстрее раскрылась, — и, поудобнее перехватив нож, старик сделал шаг вперёд.

Тени были наготове, собираясь обезоружить мага, если он сделает попытку напасть. Фудзивара-сан изо всех сил тянулась к дочери, пытаясь закрыть её от возможного удара.

Внезапно старик застыл на месте.

— Нет, ещё не поздно, — сказал он и поспешно нацарапал на краю плиты новые неразборчивые каракули, напоминающие древние пиктограммы. — Я поверну процесс вспять! Девчонка создаст для меня сильнейший амулет и уничтожит остальные, которые могут помешать! А ничтожный бастард умрёт ради нашего общего будущего. Да, я так решил! — и он захохотал, запрокинув голову.

Медлить было нельзя.

— Никто сегодня не умрёт, — спокойно вымолвил я, становясь видимым.

Маг обернулся, и в мою сторону полетел шквал чёрных молний. Тени нейтрализовали атаку, ухватили старика поперёк туловища и туго спеленали его конечности. Маг в бессильном гневе выкрикнул заклинание, но я был настороже. Заклятие отскочило от окружавшего меня барьера.

Шеф Коноэ всегда учил: как бы низок ни был противник, нельзя при задержании опускаться до его уровня. И я вежливо спросил:

— Аки Вада, если не ошибаюсь?

В ответ раздался поток брани на неизвестном языке. Судя по звучанию, альвеолярных сибилянтов* — на позднем среднекитайском, хотя, конечно, я мог и ошибиться.

— Зря стараетесь, — из его пламенной тирады я не разобрал ни слова. — Настоятельно рекомендую сдаться, это потом зачтётся.

Но он не думал сдаваться, а зашипел что-то совсем маловразумительное. Я вдруг ощутил сильный жар в теле. Три Тени отделились от остальных и метнулись ко мне. Неприятные ощущения пропали.

— Если сдадитесь добровольно, суд Мэйфу будет к вам благосклонен, — продолжал я. — А теперь в ваших интересах честно ответить на мои вопросы. Для начала объясните, с какой целью вы похитили Фудзивара-сан и её дочь?

Тишина.

— Каким образом вам удалось на протяжении многих лет выдавать себя за молодого мужчину?

Нет ответа.

— Когда вы родились?

Молчание.

— Подозреваю, что вы намного старше, чем кажетесь. Кровь людей, приносимых в жертву, помогала вам скрывать истинный облик, но это было неэффективное средство. Проходило время, и требовалось всё большее количество жертв для поддержания фальшивого внешнего вида, а вы не хотели превращаться в старика даже на мгновение? Я угадал?

Омерзительное шипение пронеслось под сводами подземелья, будто я наступил на клубок змей.

— Похоже, попал в точку. Последний вопрос: кто ваш хозя…

Тени внезапно распались, рассыпались, уничтоженные каким-то мощным заклятьем. Вада прыжком рванул к Асахине, вероятно, чтобы схватить её и скрыться, но опоздал. Изящная женская рука, обладавшая невероятной силой, сомкнулась на его шее.

Я вздрогнул от неожиданности. Полагаю, маг тоже не сразу осознал, что случилось.

Впервые я видел Лилиан такой. Её лицо выглядело бесстрастным, только фиалковые глаза сверкали, словно в них буйствовал демонический огонь.

Она приподняла мага над полом, затем швырнула вниз, как тряпичную куклу, одновременно выбив нож из его руки.

— Значит, герцог Астарот — твой хозяин, — металлическим тоном заговорила она, констатируя непреложный факт. — У меня плохие новости: Его Светлость никогда не держит слово в отношении ничтожеств, нарушивших его волю. Ты покойник.

Неожиданно старик с удивительной прытью подскочил и кинулся на Лилиан. Та увернулась. Маг не сдавался, продолжая атаковать её. Зелёные огни подземелья начали бледнеть и меркнуть.

Тени не откликались, хотя я изо всех сил призывал их. Поняв, что Лилиан скоро выдохнется, я ринулся на помощь. Меня отшвырнуло к стене и припечатало к камням так, что на несколько секунд я потерял сознание, несмотря на защищавший меня магический барьер.

Очнувшись, я обнаружил, что расстановка сил изменилась. Теперь Лилиан была прижата к полу и практически обездвижена, а её противник сдавливал ей горло.

— И кто из нас покойник?! — едко вопрошал он. — Я служил Его Светлости тысячу лет! А откуда ты взялась? Тебе ли тягаться со мной, бездарная глупая девчонка?!

Лилиан пыталась оторвать от себя запястье старика, но у неё ничего не выходило. Я ощущал вокруг мага сильнейший барьер и понимал, что без Теней его не преодолею. Лицо Эшфорд-сан побагровело, вены на шее опасно набухли. Она задыхалась.

Передо мной ни с того ни с сего снова пронеслись видения о женщине, перерезающей мне горло. Но теперь я услышал её отчаянный крик: «Я не хотела!!! Не умирай, пожалуйста!!!»

Рука сама собой потянулась к Оку. Я сорвал с шеи кинжал и, не целясь, швырнул его в противника. Хрустнули позвонки, послышалось громкое хлюпанье и отвратительный звук хлынувшей крови. Вада, разжав пальцы, мешком рухнул на пол. Дёрнулся и застыл. Без единого вскрика.

Подземелье заполнил истошный детский плач. Из укромных углов к моим ногам поползли ослабленные схваткой Тени. Кажется, они чувствовали себя виноватыми.