— Собираюсь получить ответы на важные вопросы.

— О том, как я посмел перейти вам дорогу?

Услышав эту реплику, Лилиан удивлённо вздёрнула брови и звонко рассмеялась.

— А вы забавный! — голос её был спокоен и подчёркнуто равнодушен. — Полагаете, если бы мои отношения с Асато-кун развивались в подобной плоскости, он бы взглянул на кого-то ещё? Уверяю вас, он был бы только моим.

Готов поклясться, она испытывала досаду и ревность.

— Цузуки и так в вашей власти, но вам неприятно осознавать, что в его жизни появился кто-то ещё. Я не прав?

— Не надо делать вид, будто вам есть дело до моих чувств! — вскинулась она. — Я пришла не для того, чтобы изливать душу. Мне любопытно другое. Где-то, кажется, есть мир, в котором живёт некто, похожий на Асато-кун. Вы любили того человека, а теперь, встретив моего хранителя, начали испытывать чувства к нему? Это так?

А она потратила достаточно времени на откровенную беседу с Асато.

— Отчасти верно. И что дальше?

— Получается, Асато-кун — просто временная замена тому человеку? — глаза Лилиан сузились и потемнели. — Вам было одиноко, и вы решили, будто имеете право …

— Вы так же скверно разбираетесь в моих чувствах, как и я в ваших, — стараясь не выдать овладевшего мной гнева, перебил я.

— Кто тогда Асато-кун для вас?

Я мог бы не отвечать, но поступил прямо противоположным образом, словно ощутив, что именно так будет правильно.

— Он тот, кому я мечтаю подарить свободу. Тот, кого никогда не предам, даже если мир полетит к чертям. Да, я был настолько глуп, что полюбил их обоих. Мои чувства, с вашей точки зрения, конечно, выглядят нелепо, но меня не беспокоит ваше мнение.

Она долго молчала, внимательно разглядывая меня, потом её лицо смягчилось.

— Вы были искренни. Спасибо.

— Наконец-то, — с облегчением выдохнул я. — А то меня словно допрашивали с пристрастием, определяя, соответствую ли я неким неведомым критериям.

— Вы недалеки от истины. Я вас испытывала.

— С какой целью? — снова насторожился я.

Лилиан аккуратно расправила складку на лифе платья.

— Видите ли, я прежде многое слышала от Асато-кун о людях, оставивших след в его сердце. Он награждал их щедрыми эпитетами, долго говорил об их качествах и характере. Вас же он описал всего одним словом, и это определение заставило меня всерьёз задуматься о его истинном отношении к вам.

Я заволновался.

— Что сказал Цузуки? Я могу узнать?

Эшфорд-сан выдержала значительную паузу, словно нарочно испытывая моё терпение.

— Он сказал, что вы — необыкновенный. Не знаю, почему. Наверное, у него богатое воображение. Впрочем, справедливости ради добавлю: раньше Асато-кун ни о ком так не отзывался. Насколько я могу помнить, разумеется.

Пока я пытался совладать с собой и не обнаружить внезапно нахлынувшего счастья, Лилиан сняла с шеи Око и протянула мне.

— Берите, — и, видя моё замешательство, прибавила. — Скорее! Чем дольше вы медлите, тем труднее мне следовать принятому решению.

— Вы отдаёте амулет? — опешил я.

Руки дрожали. Я едва не выронил кинжал, когда она передавала его.

— Вот ещё! — сердито фыркнула Эшфорд-сан. — Не обольщайтесь. Оставляю на хранение до тех пор, пока не научусь защищать своё сознание от чужого влияния. Вы не станете хозяином талисмана, не сможете пользоваться его силой и приказывать Асато-кун. Однако, прошу, берегите Око до того момента, когда я снова приду за ним. Больше никому я не могу позволить прикасаться к нему.

Учитывая, насколько Око дорого ей, это акт высочайшего доверия, хотя не похоже, чтобы она доброжелательно относилась ко мне. Всё дело в Асато-кун, конечно, иначе Лилиан никогда бы не позволила мне и пальцем тронуть амулет.

Я взял кинжал и осторожно коснулся аметиста на его рукояти.

— Тёплый, словно…

— В нём заключено чьё-то сердце? — грустно улыбнулась Лилиан, заканчивая мою фразу. — Сами знаете, насколько это верно. Теперь слушайте: если мне будет угрожать опасность, камень станет нестерпимо горячим. Если внезапно похолодеет, значит, кто-то, обладающий огромной силой, пытается воззвать к душе хранителя или проникнуть в сознание амулета. Носите Око всегда при себе, закрыв барьером из Теней. Не снимайте ни при каких обстоятельствах! И не забывайте защищать себя от его влияния. Неизвестно, как пребывание Ока в такой опасной близости от вас скажется на вашем собственном состоянии. Если что-то пойдёт не так, немедленно свяжитесь со мной!

— Но как вы обойдётесь без защиты?

— Пока Ока не будет рядом, никто не попытается атаковать меня. А если и нападут, амулет защитит мою жизнь, вне зависимости от его местонахождения. К тому же, меня непросто прикончить. Ткани моего тела регенерируют в несколько тысяч раз быстрее, чем у обычных людей. Впрочем, если даже я погибну, — неожиданно добавила Лилиан, — следующим владельцем Ока станете вы.

— Я?! Каким образом?!

— Самым естественным. У меня нет ребёнка, значит, прямое наследование исключено. Однако вы первым прикоснётесь к амулету в случае моей смерти. Асато-кун с радостью поклянётся вам в верности, а вы будете оберегать его, как это раньше делала я. Не о чем переживать.

Последние её слова заставили мои глаза открыться.

Какой я эгоист! Единственное, о чём мог думать — не является ли Лилиан моим врагом или соперницей. Всё, о чём думала она — как обезопасить Асато в том случае, если погибнет, так и не став Повелителем Теней. Она искала того, кто пожелает освободить Цузуки, а не будет пользоваться его силой в корыстных целях.

— Вы обещаете хранить Око, Тацуми-сан?

— Даю слово.

— Расскажите о себе. Я прошу вас!

Возможно, мне не стоило доверять ей до конца даже теперь, но мы отныне стали не просто напарниками на время расследования. Нас связали узы мастера и ученика. И судьба Асато-кун.

Поужинав едой из английского ресторана, оказавшейся, к слову сказать, восхитительной, я пересказал леди Эшфорд историю своей жизни. Я уделил много внимания тому периоду, когда мы с Цузуки стали партнёрами, потом расстались и, наконец, вместе с Хисокой и Ватари расследовали преступления Мураки.

При упоминании о докторе я заметил, как Лилиан задумалась и начала тереть лоб кончиками пальцев.

— Странное чувство, — заговорила она, — словно я некогда встречала этого человека и общалась с ним. Почему мне так кажется?

Я напрягся. А если она и Мураки, правда, общались?

— Попытайтесь вспомнить. Это важно.

Она старалась, даже попросила Око предоставить ей информацию о докторе и её предполагаемой встрече с ним, но ничего не вышло.

— Наверное, ложное дежа-вю… Не стоит обращать внимания.

Я продолжал рассказ, изредка поглядывая на неё и ожидая, что она вот-вот вспомнит, но ничего подобного не случилось.

Когда я закончил, Лилиан подытожила:

— Значит, существует мир, где живут наши двойники? Трое из них — вы, Мураки и Цузуки-сан — переместились из будущего одного мира в прошлое другого с помощью машины времени?

— Почти так. Насчёт того, пользовался ли Мураки изобретением Ватари, мне ничего не известно. И по мнению здешнего Ютаки, был ещё один путешественник, из-за которого миры разделились раньше, чем сюда прибыл Цузуки. Правда, доказательств этому предположению нет.

— И где же, по мнению Ватари-сан, находится точка разделения миров? Точнее — «когда»? — заинтересовалась Лилиан.

— Он считает, что в 1918 году. За восемь лет до физической смерти Цузуки. По крайней мере, с этого момента события в двух мирах точно пошли разными путями.

Лилиан задумалась.

— Позвольте мне быть в курсе всей поступающей к вам информации, Тацуми-сан! — наконец, вымолвила она. — В свою очередь я буду делать то же самое для вас.

— Согласен, мы должны сотрудничать. Сегодня ночью, кстати, произошло убийство, — я пристально вглядывался в её лицо, надеясь увидеть какую-то реакцию. — Погибший забыл всё о себе, даже имя. Вам подобное ничего не напоминает?