Как и следовало ожидать, впутанный лордом Эшфордом во все тяжкие Ория Мибу жаждал знать правду. Моему приятелю невозможно было солгать по той простой причине, что он слишком хорошо знал меня, а теперь и сэра Артура тоже.

Я уселся на диване и выпрямился. Тело упорно пыталось принять горизонтальное положение, но я собрался с силами и пересказал самое существенное. Разумеется, Ория отнёсся к моим словам скептически, но быстро уверовал после «влипания в амулет», которое недавно испытал на себе Куросаки-кун.

— Это магия! — ошеломлённо воскликнул Мибу после того, как его рука снова оказалась на свободе. — Настоящая!

— Точно, — подтвердил я.

— Выходит, — подытожил мой друг после короткого размышления, — тебе придётся спасать Землю, а я в течение трёх месяцев спал с маньяком?

Лаконичнее суть наших проблем обозначить было невозможно.

— Миллиард неприкаянных китайцев-призраков! — выругался Ория. — А ведь Укё-тян меня предупреждала, что это не ты! А я не верил!

— Укё догадалась? — обрадовался я.

— А я купился, как болван, — погрузился в пучину самоистязаний мой друг.

— Кстати, как дела в семье Сакурайджи? Ты был у них? — переводя разговор на другую тему, я честно пытался отвлечь своего вновь обретённого приятеля от горьких воспоминаний. — Я обещал заехать к ним в гости, но в связи с последними событиями не успел.

— Поверь, Укё-тян тебе позвонит. У неё в последнее время появилась какая-то особая способность. Твоя подруга многое знает о происходящем вдали от неё, причём это не похоже на ясновидение. Такое впечатление, что ей кто-то докладывает о событиях, особенно о тех, которые касаются тебя, — поделился со мной Ория, но тут же снова замахнулся кулаком в пустое пространство. — И всё-таки я найду этого психа и прикончу! Он обманул меня!

— Не забывай, он демон. Полагаю, убить его не получится до дня Апокалипсиса. А если и убьёшь, то совершенно неизвестно, как его смерть отразится на мне. Мы же двойники.

— Верно. А ты точно знаешь, когда наступит Апокалипсис? — заинтересовался Мибу. — Ты вроде говорил, Ватари-сан показал тебе свои расчёты, однако нет гарантии их правильности?

— За этим я и собираюсь потребовать у амулета копию «Жизнеописания миров», — признался я. — Но не сейчас. Слишком устал после перемещений по мирам.

— Прости, — Ория наконец заметил, в каком я нахожусь состоянии. — Тебе надо отдохнуть. Но я не уйду! Вдруг этот маньяк вернётся и нападёт на тебя?

— Не беспокойся. Мою жизнь охраняет амулет.

— И Цузуки-сан, — добавил вдруг Ория. — А как выглядит твой дух-хранитель?

— Как обычный человек.

— Никогда не встречал синигами. Призраки — другое дело. Ими кишит вся принадлежащая мне гостиница, но Боги Смерти … Нет, ни разу!

— Они ничем не отличаются от людей. Пока синигами на твоих глазах не регенерирует или не телепортируется, ты ни за что не догадаешься, кто он.

Ория вдруг коварно улыбнулся.

— Твой хранитель очень дорог тебе.

— С чего ты взял? — я старался казаться безразличным, но у меня плохо получалось.

— Когда ты говоришь о нём, твоё лицо неуловимо меняется. Впрочем, если бы я не знал тебя хорошо, то не заметил бы.

— Каким образом ты пробрался сюда? — полюбопытствовал я, лишь бы уйти от опасной темы.

— Да разве трудно выяснить, где проживает самый известный в Японии хирург? — усмехнулся Ория.

— Допустим. Но дом защищён сигнализацией!

— А, игрушка для малолеток. Её обезвредить ничего не стоит. Пять минут — и всё в ажуре. Да и замок на двери у тебя простой. Вскрывается куском проволоки. Мне, например, даже отмычка не понадобилась.

— Вот как?!

— Ладно, не сердись. Спи.

Он вышел из гостиной, погасив за собой свет. В ту же секунду мой мозг сдался и отключился от усталости.

Проснулся я в десять утра от умопомрачительного запаха яичницы с беконом. Больших трудов стоило размять затекшую шею и выпрямиться, но через пять минут дело пошло на лад. Я принял душ, привёл себя в порядок и явился в столовую. Там вовсю хозяйничал Ория, сервируя стол к завтраку.

— С добрым утром, — поприветствовал он меня. — Садись.

Не заставляя себя долго уговаривать, я уселся за стол и начал с жадностью поглощать всё, приготовленное им. Было такое ощущение, будто я не ел целую вечность или в меня вселился дух тролля.

Ория смеялся, наблюдая за процессом, и подзадоривал:

— А вот здесь роллы с копчёным угрём, икрой и лососем. А тут — нежнейшие гребешки! Бекон рекламировать не стану, сам чувствуешь. Вкусно?

Я кивнул, опустошая тарелку с неприличной скоростью, что обычно было мне несвойственно.

— Так мы останемся друзьями или продолжим прежние отношения? — вроде бы в шутку спросил Мибу.

— Первый вариант, — невнятно промычал я, заглатывая последний кусок яичницы.

— Даже несмотря на мои кулинарные таланты? — совершенно непонятно было, расстроен он ответом или нет.

— Они вызывают восхищение, — не мог не согласиться я. — Но глагол «продолжить» предполагает ответственность, на которую я никогда не решусь.

— А Укё-тян? — нахмурился Ория.

— Мы с ней всё обсудили много лет назад, и изменений не предвидится. Если она придёт и скажет: «Кадзу-кун, я люблю другого», то я немедленно разорву помолвку и не буду препятствовать ей. Но пока ещё Укё не сказала ничего подобного, поэтому между нами всё останется по-прежнему.

Ория постучал костяшками пальцев по краю стола. Внимательно посмотрел на меня.

— Надеюсь, ты не пожалеешь о своём решении. В любом случае, — мой приятель снова улыбнулся, — друзьями мы останемся, и на мою помощь ты всегда можешь рассчитывать. Захочешь — звони. Я оставил записку с номером телефона на столике, а мне пора возвращаться в Киото. Рад был тебя снова увидеть!

Оставшись один, я вдруг догадался, что много лет назад проглядел нечто важное. Впрочем, всё равно я бы не смог сейчас предложить ему ничего, кроме взаимной поддержки.

Внезапно зазвонил мобильный. Я нажал кнопку «ответить» и услышал в трубке всхлипывающий от счастья женский голос:

— Кадзу-кун! Это ты?! Ты здоров?!

— Да, со мной всё хорошо.

— Я так рада! Наконец-то… Я скучала по тебе!

И Укё расплакалась.

— Прости, красавица. Я пропустил Новый год, опоздал на цветение сакуры, но у меня была уважительная причина. Обещаю, как только мы встретимся, ты всё узнаешь. Хотя, возможно, многому не поверишь…

— Не надо, я знаю больше, чем ты думаешь!

— От Ории? — я поразился скорости, с которой Мибу успел передать важную информацию моей невесте.

— Нет.

— От кого же?

— Не важно… Слушай, я звоню, чтобы предупредить: будь осторожен. Ты сделал один верный шаг, но второй может стать ошибочным. Не слушай никого, кроме самого себя, иначе проиграешь. Очень многие хотят, чтобы ты потерпел поражение. Слышишь?

Я удивлённо замер на месте.

— И кто сказал тебе всё это?

— Мой друг, который просил, чтобы я никому не раскрывала его имени. Я через неделю приеду. Береги себя! — и она повесила трубку.

Я положил телефон на столик. Итак, Ория и Укё теперь тоже косвенно втянуты в эту историю.

В любом случае следующим моим шагом должно стать получение книги с информацией о дне Апокалипсиса. Так я и поступил. Закрывшись в спальне и взяв амулет в руки, я потребовал выполнение обещанного.

К величайшему удивлению, амулет не стал отказываться или оттягивать время. Через минуту у меня на столе лежал старинный фолиант, очень похожий на тот, который с трудом добыла Каэдэ-сан. Среди тысяч легенд о жизни миров, о древних звёздах и межгалактических войнах я в течение пяти суток с перерывами на сон и еду искал сведения о том, как высчитать день Апокалипсиса.

И нашёл. А заодно узнал многое другое. Оказывается, Тацуми-сан не солгал. Амулет синигами возрождался дважды в предыдущих столетиях, раньше, чем пробудилось Око, но оба раза талисманы были уничтожены по вине их владельцев. Первый хозяин потребовал бессмертия, разрушив тем самым душу хранителя. Второй пожелал, чтобы магический кристалл после его смерти больше не принадлежал никому. И умер в возрасте ста пятнадцати лет от естественных причин. Око в те времена не пробудилось, сражаться было не с кем. О власти над Землёй тот человек и не мечтал.