— Стало быть, ваш Повелитель тоже не отказался бы завладеть амулетом… А ещё лучше — двумя талисманами сразу.

— Возможно, вы правы. Наверное, если Энма-Дай-О-сама узнает о рубине, он станет одним из тех, кто пытается отобрать камень у вас. Ладно, забудем пока о великих сего мира! — учёный хлопнул ладонью по столу. — Взгляните, какой занятный клубок начинает разматываться.

И Ватари выложил передо мной список пропавших душ, который ему удалось добыть из Дворца Свечей. На обрывке листа бумаги я прочёл:

«Хьюго Бьюкенен — 12 июля 1135 года

Сесил Кинан — 12 июля 1135 года

Олаф Лливелин — 12 июля 1135 года

Эйлин Оукс — 12 июля 1135 года

Беатрис Риган — 12 июля 1135 года

Алиента Уолтер — 12 июля 1135 года

Матильда Ранкл — 12 июля 1135 года

Коноэ Кэндзиро — 9 июля 1945 года

Мураки Кадзутака — 15 мая 1999 года».

Я невольно вздрогнул, увидев в списке имя своего двойника. Теперь понятно, почему от лорда Артура исходила столь зловещая аура. Он такой же, как и те призраки людей из XII века — застрял между мирами, не живой и не мёртвый.

— Граф всегда в курсе, где находится та или иная душа, — пояснил Ватари, — однако эти девять человек пропали в неизвестном направлении. Благодаря вашему с Каэдэ-сан рассказу я догадываюсь, что они сейчас заперты в замке Несотворённой Тьмы. Все, кроме предпоследней души. Местонахождение Коноэ Кэндзиро до сих пор под вопросом. Его не принесли в жертву амулету, он не является родственником Лилиан. Кто он тогда? Однако я нутром чую, что если восемь из девяти пропали по вине Ока, то и девятый, скорее всего, исчез по той же причине. Надо проштудировать базы по регистрации умерших и новорождённых на Земле, а заодно полицейскую базу по всем префектурам. Сейчас я этим займусь.

Ватари уселся за компьютер и начал искать. Я в это время напряжённо размышлял над тем, что видел и слышал за последние дни. На ум приходили только отрывки фраз, но из них уже что-то начинало выкристаллизовываться.

Я вспомнил рассказ Микако об отце Эшфорд-сан: «Лорд Уильям, умерший вскоре после окончания Второй Мировой, ни на одном фото не выглядел старше сорока, хотя, судя по моим подсчётам, ему было около семидесяти в год смерти…»

А потом Каэдэ-сан упомянула о том, как госпожа Эшфорд вдруг рассердилась, когда лорд Артур назвал её «Рири».

Эпизод в ресторане в Акасаке, когда Лилиан-химэ вздрогнула и едва не уронила вилку, услышав ничего не значащую фразу: «Ну и проказница эта Коноэ! Натворила-таки дел!»

— Скажите, Ватари-сан, — обратился я к доктору, — а как давно шеф Коноэ работает в Энма-Тё?

— С конца XIX века, — не отрываясь от компьютера, откликнулся Ватари, — но точную дату он никому не называл. Почему вы спросили?

— Как его имя?

Пальцы Ватари замерли над клавиатурой.

— Его имя знает только Повелитель Мэйфу.

Повисла пауза. Внезапно Ватари понял, к чему я веду расспросы и воскликнул:

— Нет! Исключено! Это два абсолютно разных человека!

Возможно, но даже если шеф Коноэ не имеет отношения к пропавшему Кэндзиро-сан, тогда стоит предложить другой вариант…

— Поищите в базе девушку по имени Коноэ Рири. Возможны варианты: Ририка, Юрико, Юри.

— Вы думаете, леди Эшфорд скрывает своё истинное происхождение? — удивился Ватари.

— Я предполагаю разное. Один из вариантов может оказаться правильным.

Спустя ещё полчаса стало ясно, что о Коноэ Рири, Ририке или Юрико, а также о мужчине по имени Коноэ Кэндзиро нигде нет никаких данных.

Несколько случайно найденных полных однофамильцев оказались либо совсем маленькими детьми, либо давно умершими людьми, чьи имена, как и положено, значились в Кисеки.

— У нас остался один выход, — заметил я. — Полагаю, хотя бы Кисеки нельзя подделать?

— Это невозможно даже для очень сильного демона, — подтвердил Ватари.

— Тогда надо взглянуть, когда умерли господа Ральф Эшфорд, Ричард Эшфорд, Уильям Эшфорд. Это прадед, дед и отец Эшфорд-сан, по её словам.

Я даже не сомневался, что Ватари, покопавшись в списках Графа, не обнаружит там записей о дате смерти этих людей. Так и вышло, ибо они никогда не существовали. У Лилиан Эшфорд, конечно, был отец, но его настоящее имя, я готов поспорить, не лорд Уильям Эшфорд, а господин Коноэ.

Именно он заключил контракт с амулетом, получив взамен дар могущества и бессмертия только не для себя, а для дочери. Когда же пришёл час его смерти, человек по имени Коноэ Кэндзиро отдал душу Демоническому Оку. То, что я не встретил этого человека в замке Несотворённой Тьмы, отнюдь не значит, что Коноэ-сан там не находился. Разумеется, у меня не было никаких доказательств моим предположениям, но я собирался их найти.

На следующий день мы с Ватари позавтракали омлетом и великолепно поджаренными тостами. После завтрака нас навестил Хисока. Он долго сидел в лаборатории, наблюдая за нами. Имя Лилиан, часто звучавшее в разговоре между мной и Ватари, юноше не запоминалось совершенно. И вскоре мы оба обратили на это внимание. Значит, дело было не в синдроме Корсакова.

— А леди Эшфорд гораздо сильнее, чем я думал, — будто между прочим вымолвил Ватари.

Я кивнул. Хисока, не поняв, о ком речь, спросил, чем он может быть полезен, и Ватари-сан попросил его поискать информацию, относящуюся к истории города Дарем, начиная с конца XIX века и по настоящее время. Слабая надежда, но вдруг мальчик случайно наткнётся на крупицу важных сведений, ещё не уничтоженных Оком?

Спустя десять минут после ухода Хисоки зазвонил мобильный у Ватари-сан. Каэдэ Микако позвала к телефону меня и отчаявшимся голосом поведала о том, что ей удалось обнаружить и уничтожить действие блокирующего память заклятия, но в ту же секунду на теле Рэндзи проступили следы другого заклинания. Оно оказалось в точности таким, как у Куросаки-сан, только сплетённым с болевым проклятием. И что дальше делать, Микако понятия не имеет. Она сказала, что им с сыном удалось бежать из дома Эшфорд-сан. Они оба телепортировались в Японию, но опасаются, что их там скоро найдут и отправят обратно в Дарем.

— Мураки-сан, я теперь знаю, — Микако сдавленно всхлипнула, — существуют веские причины, по которым вы не захотите помогать моему сыну. После того, как я сняла с Рэн-кун блокирующее память заклятие, он рассказал мне о своём прошлом. Он действительно ваш давно погибший брат — Шидо Саки. Вернее, брат лорда Артура. И он натворил много ужасного. Очень много… Такое невозможно ни забыть, ни простить.

Я вздрогнул. Да, вот так оно бывает. Одно дело предполагать, совсем другое — узнать точно. Лучше бы она ничего не говорила.

— Брат так брат, — мирно отозвался я. — Думаю, словам Рэндзи-кун можно верить.

— И вы больше ничего не можете добавить?

Удивительно. Каждый раз, когда я пытаюсь абстрагироваться от эмоций и воспринять новость хладнокровно, окружающим я кажусь законченным эгоистом.

— Разве только одно: ни вас, ни парня поздравлять не с чем.

Молчание на другом конце трубки, а затем я услышал, как Микако проговорила:

— Вы ненавидите его. До сих пор. И всё же, прежде чем вы откажете Рэн-кун в исцелении, поговорите с ним. У него есть важная информация об известной вам особе.

Надеюсь, она не блефует. Что ж, мой рубин прекрасно реагирует на ложь. Этим двоим придётся говорить правду и ничего, кроме правды. Я прикрыл трубку ладонью и обернулся к Ватари.

— Мне срочно нужно отправиться в мир людей. Рэндзи собирается сообщить нечто важное об Эшфорд-сан, если он, конечно, не выдумал всё в надежде избавиться от проклятия.

— Нет, — Ватари отрицательно замотал головой. — Вам нельзя. Если вы случайно столкнётесь с вашим двойником, мир войдёт в стадию кризиса.

— Мы с лордом Артуром уже беседовали и даже в покер играли. Земля уцелела.

— Ваша встреча наверняка произошла в той точке, где Вселенные по-прежнему едины. Вероятно, замок леди Эшфорд является одним из связующих узлов, не позволяющих мирам окончательно рассыпаться на части. Там пространство-время неделимы, и двойникам можно встречаться. Но здесь последствия вашей встречи будут непредсказуемыми. Я склоняюсь к мысли, что мне необходимо перетащить этих двоих сюда, пока до них не добралась леди Эшфорд, — с этими словами Ватари отобрал у меня телефон и проговорил в трубку, обращаясь к Микако. — Оставайтесь на месте. Я иду.