— Нет, — мягко возразил Ватари. — Длина цепочки ДНК соответствует возрасту. У клона она была бы намного короче. Другое дело, что с возрастом проблемы… Этому человеку, как мы все видим, тридцать с небольшим. На самом деле ему должно быть около пятидесяти.

— Возможно, это клон, созданный из сохранённых в криогенной камере клеток молодого доктора, потому его цепочка ДНК ещё не укоротилась, — не хотел отказываться от своей первоначальной версии Кидзин.

— Интересная мысль, — мягко улыбнулся Ватари, — но нет. Здесь замешано что-то другое, не связанное с клонированием и магией.

— И что это? — в лоб спросил повелитель Генсокай.

— Надо подумать, — Ватари-сан обернулся ко мне. — Вы утверждаете, что жили самой обычной жизнью до тех пор, пока не попали в замок к неизвестной женщине, а оттуда с помощью волшебной книги вам с Каэдэ-сан удалось выбраться в мир Генсокай?

Счастье-то какое. Наконец я могу официально заявить, что я не клон и не замораживал свои клетки в криогенной камере.

— Именно так, — подтвердил я.

— Ну что ж… Мне остаётся только сделать вывод, от которого, честно говоря, мурашки по коже, несмотря на то, что я многое повидал на своём веку: этот доктор пришёл из мира, параллельного нашему. И он не должен отвечать за поступки своего двойника, так как между ними нет ничего общего.

— Но откуда возник другой мир? Почему люди из него попали сюда, да ещё через запечатанный много веков назад портал? — сдвинул брови к переносице Сорю. — Такого быть не должно!

Ватари вздохнул.

— Я попытаюсь это выяснить, но вам придётся позволить Мураки-сан и Каэдэ-сан отправиться со мной в Мэйфу.

Сорю-сама задумался ненадолго, а потом махнул рукой и вымолвил:

— Согласен. Главное, разберитесь в происходящем, пока наш мир не рухнул из-за пространственно-временных парадоксов!

Я заметил краем глаза, как напрягся Ватари, когда услышал про парадоксы и разрушение мира. Выходит, предположение Сорю-сама имеет под собой основание. Также я видел, как сильно нервничает Микако, опасавшаяся, что Сорю-сама распознает копию книги О-кунинуси даже в образе браслета и отберёт в последний момент перед перемещением. Правитель Генсокай, к счастью, не успел проследить за нашей самодеятельностью в суматохе, связанной с погоней за иллюзорным Курикарой.

Мы с Микако-сан проследовали за новыми проводниками через весь дворец. Внушающие трепет существа, похожие на мифических тэнгу, открыли нам врата, расположенные между Генсокай и Мэйфу, и через мгновение мы с Каэдэ-сан ступили внутрь просторной медицинской лаборатории, принадлежащей, судя по всему, Ватари-сан.

— Располагайтесь, — Ватари указал нам на два удобных мягких кресла с широкими подлокотниками. — Если вы устали, я могу предоставить вам комнату, принести еды…

— Нет! — резко отозвалась Микако. — Я устала, но предпочитаю поскорее выяснить все вопросы и вернуться домой.

— Увы, — вздохнул Ватари, — процесс не получится быстрым. Видите ли, я давно подозревал, по какой причине в Генсокай вдруг стали появляться чёрные дыры, но не был уверен. Оказывается, мир действительно расщепился. Что ж, давайте перейдём к конкретным событиям. Я бы хотел для начала спросить: Мураки-сан, неужели в вашей жизни прежде не происходило ничего необычного? До того, как вы оказались вчера в незнакомом дворце? Если вы ответите «нет», я не поверю.

— Почему не поверите? — скептически хмыкнул я.

— Потому что я знаю, как должна была сложиться ваша жизнь, если бы она текла своим чередом. И, думаю, вы тоже теперь это знаете.

Притихшая Микако-сан переводила внимательный взгляд с меня на Ватари и ничего не говорила. Я продолжал делать вид, будто не вполне понимаю, куда клонит мой собеседник.

— Давайте начистоту, — снова заговорил Ватари. — В девяносто девятом году, будучи гордым от сознания собственной находчивости, я вскрыл секретную базу данных Мэйфу, обнаружив там чертежи различных запретных изобретений, в том числе, машины времени. Часть наиболее важных деталей аппарата на чертежах отсутствовала. Потратив некоторое время, я сумел восстановить их, изготовил нужные детали на заказ и построил прибор. Что удивительно, он заработал! Я был счастлив. Прежде никакие мои изобретения не получались удачными. Я не собирался путешествовать на машине времени далеко, особенно в прошлое, чтобы не создать временных парадоксов. Однако по стечению обстоятельств моим аппаратом воспользовался мой коллега. Не предупредив никого, втайне от всех весной девяносто девятого года он отправился в одна тысяча девятьсот восемьдесят первый год. Что именно он там делал, я, конечно, понятия не имею. Но исходя из того факта, что вы сейчас здесь, и вы всё-таки другой, я могу предположить, что в результате действий Цузуки Асато произошло по крайней мере одно событие: ваши родители остались живы.

— Да.

Последовало несколько секунд нервного напряжения.

— Хорошо, — видно было, что Ватари-сан волнуется. — А теперь, прошу вас, — голос его дрогнул, — Мураки-сан, расскажите, что случилось с Цузуки, после того, как он спас вашу семью! Вы знаете об этом, не так ли?

Минуту назад я не собирался признаваться никому, ни за что на свете, однако… Этот Бог Смерти смотрел на меня с такой мольбой и отчаянием! Он волновался за судьбу Асато, а, значит, имел право знать. Я достал из кармана и продемонстрировал ему сияющий рубин, лежащий на раскрытой ладони.

Ватари машинально потянулся вперёд, собираясь коснуться амулета.

— Не стоит, — предупредил я. — Неизвестно, каковы будут последствия. Тацуми-сан уверял, будто к рубину, кроме меня, никто и пальцем прикоснуться не сможет. Что он имел в виду, я, к сожалению, выяснить не сумел.

— Вы встретили Тацуми-сан в вашем мире?! — подскочил на месте Ватари.

Потом успокоился и снова уселся в кресло.

— Как он?

— С ним всё в порядке.

— Слава Всевышнему! — глаза учёного наполнились слезами, и он поспешно отвернулся, чтобы я не увидел его слабости, потом, быстро совладав с собой, обернулся ко мне. — О чём вы говорили с Тацуми-сан? Что это за рубин? Какое он имеет отношение к судьбе Цузуки?

— Тацуми-сан уверял, будто душа Асато-сан заточена внутри камня.

— О! — выдохнул Ватари. — Тогда это… амулет синигами?

Я заметил, как вздрогнула Микако-сан. Она тоже во все глаза глядела на кристалл, словно видела его впервые.

— Да, — отозвался я. — И мне предстоит найти способ освободить душу Асато-сан. Вот только возникло несколько серьёзных проблем. Во-первых, ваш друг Тацуми не верит в мои благие намерения и не говорит о дне, когда можно освободить духа-хранителя. Во-вторых, амулет мечтает о власти над миром, поскольку, видите ли, у него есть собственное сознание. В-третьих, я не имею возможности поговорить с душой Асато-сан и выяснить, чего бы хотел он сам. В-четвёртых, за мной охотится какая-то сумасшедшая дама из Дарема, которая уверяет, что собирается построить идеальный мир, и ей при этом наплевать, сколько сотен жизней будет принесено в жертву. У этой леди тоже есть амулет — старинный кинжал с камнем на рукояти. Она называет его Демоническим Оком.

— Это моя госпожа Лилиан Эшфорд, — со вздохом призналась Микако. — Она владеет Оком.

— Верно, Демоническое Око и есть парный амулет, пришедший из небытия и питающийся смертью! — Ватари хлопнул себя ладонью по лбу. — Но без него теперь никак.

— Что значит — «никак»? — насторожился я.

— Если верить источникам данных, которые мне удалось изучить за прошедшие годы, в день Апокалипсиса, два ваших амулета должны столкнуться и объединиться либо столкнуться и аннигилироваться. Мир изменится и обновится наилучшим образом, только если в нужный день в нужном месте владельцы амулетов и их духи-хранители встретятся там, где сходятся пять стихий и сумеют как-то гармонизировать все эти стихии и собственные души… Что-то вроде. Я собирал информацию по крупицам из разных источников, поэтому мог неправильно понять. День Апокалипсиса в этом мире пропущен. Я предполагаю, он не состоялся из-за асинхронности течения времени в двух мирах и из-за того, что к моменту Апокалипсиса ни один из возможных претендентов на преобразование мира не владел полной информацией о происшедшем, следовательно, не сумел задействовать амулеты. Теперь вся надежда на ваш альтернативный мир, Мураки-сан. Какое там сейчас число?