— Син долго нет. Я волнуюсь.
— Тебе же Рюк объяснил, тут не бывает песчаных бурь…
— Знаю, — нервно отозвался Рэй. — Дело не в бурях. Получается, так или иначе, но её постоянно покидали те, кто был ей дорог. Сначала родители, потом единственная подруга… Да и весь мир магов отрёкся от Син! Это несправедливо! Хватит с неё одиночества, тебе не кажется?
Тсубаса шумно вздохнул.
— Я понял. Что ж, рыцарь песков, идём искать твою зеленоглазую принцессу? - и, шутливо улыбаясь, подтолкнул смутившегося Рэя вперёд.
====== Глава 11. Рэй пытается понять ======
История, поведанная Рюком, что-то изменила в душе Рэя.
По отношению к Син он стал предупредителен, вежлив и чрезвычайно терпелив, при этом ни намёком не показывая, что знает о девочке довольно многое.
Тсубаса тоже молчал, с горьким любопытством наблюдая развитие их отношений. Его друг и юная принцесса всё чаще уходили на прогулки вдвоём. Син о чём-то оживлённо беседовала с Рэем, часто улыбалась, а то и заразительно смеялась в ответ на шутки мальчика.
Она создавала для него утром перед пробуждением милые безделушки, исчезавшие ровно через два часа, а Рэй рассказывал ей о привычках и культуре людей в разных уголках Земли, о достоинствах и недостатках политики каждого государства, начиная с Соединенных Штатов и заканчивая Японией.
Тсубасу не исключали из этих бесед, однако вскоре он начал чувствовать себя, присутствуя рядом с ними, чем-то вроде пятого колеса в телеге.
Рэй замечал это и испытывал некоторую вину перед другом за своё чрезмерное увлечение принцессой. Мальчишка сам не мог бы сказать, с какого момента его чувства к Син вдруг стали окрашиваться в совершенно новые, непривычно-яркие тона.
Его начали восхищать в девочке незначительные мелочи, на которые прежде он не обращал внимания: поворот головы, интонации голоса, переливчатый смех, то, как ловко она производила магические манипуляции с предметами. Рэй иногда брал Син за руку во время прогулок, и принцесса нисколько не возражала. А однажды сама увела его за песчаные насыпи подальше от Тсубасы и там поцеловала. Теперь уже — безо всяких уловок и гипноза.
У Рэя по всему телу пробежала волна горячих мурашек.
Он вспомнил свои поцелуи из прошлой жизни. Сначала с одноклассницами в школе, потом с Мисой, а еще позже, когда стал совсем взрослым, с Киёми. Да что там! Он помнил и другое, более откровенное выражение чувств, и эти воспоминания заставляли отчаянно краснеть щеки тринадцатилетнего подростка.
Нынешнего Рэя неимоверно удивляло то, что эмоций в нём, прежнем, казалось, в помине не было. В ответ на страстные признания красивых девушек он не ощущал ничего, даже элементарной благодарности. Самые жаркие и глубокие поцелуи казались одинаково безвкусными и холодными. Лайт лишь имитировал чувства, чтобы заставить поверить влюблённых в него женщин, будто им тоже отвечают взаимностью. Амане Миса и Такада Киёми верили, поскольку им этого хотелось больше всего на свете…
«Если две наивные дурочки действительно без ума от меня, тем хуже для них», — рассуждал прежний Ягами Лайт, и Рэй сжимался от ужаса, вспоминая собственные мысли.
Похоже, тот взрослый вершитель судеб с каменным сердцем вообще не считал человеческие чувства достойными того, чтобы беспокоиться о них.
Впрочем, нет… В душе мальчишки шевельнулось некое полузабытое воспоминание из раннего отрочества, и оно отнюдь не показалось ему выцветшим или ледяным. Смеющаяся девочка бежала по улице, размахивая букетом роз, а он невольно провожал её восхищённым взглядом и понимал, что радуется вместе с ней, сам не зная, почему.
Выходит, прежний Ягами Лайт не был эмоционально мёртв? Он тоже что-то ощущал до того, как получил тетрадь Рюка? Точно чувствовал! А потом внутри всё вымерзло и осталось лишь желание карать преступников. Ради этой идеи юноша готов был перешагнуть через собственную душу. И ведь перешагнул! Он лишил себя искренней дружбы, близких отношений.
Сейчас, касаясь тёплых губ девочки из другого мира, ищущей в нем опору, Рэй не понимал себя прежнего. Что случилось с ним из-за той тетради, почему он превратился в безжалостного монстра, не способного сострадать?
— Э-э… Извините, помешал, — только и успел услышать Рэй, и сгорбленная фигура, не успев толком появиться из-за края насыпи, снова исчезла.
Рэй прервал поцелуй и обернулся, но рядом никого уже не было.
— Прости, я спровоцировала тебя, — прошептала Син. — Я не должна была.
— Не волнуйся, — успокоил её мальчишка, поглаживая обеими руками плечи принцессы. — Всё хорошо. Видишь, даже Тсубаса стал тактичным. Это несомненный прогресс.
— Но ты… уже решил что-нибудь насчёт нашего будущего?
— Не знаю. Прости. Мне нравится общаться с тобой, и сейчас было здорово, когда мы целовались, но ты ждёшь от меня серьёзного обещания. Я раньше никогда не влюблялся, поэтому могу ошибаться и в отношении тебя, а мне не хочется наобещать всего и не выполнить. Ты не обиделась?
— Нет, — Син выглядела слегка огорчённой. — Странно, почему ты не знаешь, что такое любовь? Ты же чувствуешь ее! — и она без смущения посмотрела прямо ему в глаза.
— Я, — он первым не выдержал ее взгляда, — стараюсь себя понять… Особенно в последние дни. Ведь между нами происходит так много всего, чего у меня раньше не было в той жизни…
— Ты никого не любил? — ахнула девочка.
— Никогда, — Рэй мрачно поджал губы. — Я был ужасным человеком. Эгоистичным, гордым и заносчивым. А потом Рюк подбросил в наш мир свою тетрадь смерти, и я случайно нашёл её. Ты знаешь, наверное, что эта тетрадка из себя представляет? Достаточно в ней имя человека написать, и он обязательно умрёт. Это затягивает. Абсолютная власть над людьми. Мне стало казаться, будто я – Бог, и могу делать безнаказанно всё, что угодно. Я начал убивать преступников, мечтая, что однажды на Земле останутся только честные люди, а я стану править этим созданным мною миром. Полиция вскоре сообразила, что убийства преступников не случайны и наняла Тсубасу поймать меня. Его тогда звали Рьюго… Рюдзаки… Короче, Эл… В общем, неважно. Рью сразу заподозрил, что ловит подростка своего возраста. Нам обоим тогда было по семнадцать. У меня появилась девушка по имени Амане Миса, а потом я ее бросил и начал встречаться с красивой женщиной — Такадой Киёми, но я ни одну из них не любил. Я склонил их на свою сторону и лишь манипулировал их чувствами, чтобы они помогали мне карать преступников. В конечном итоге, Миса оказалась в больнице для душевнобольных, поскольку переживала из-за моей гибели. А Киёми я убил еще раньше с помощью тетради смерти, когда она мне стала не нужна, и я опасался, что она случайно выдаст меня полиции. Говорю, Син, я был очень плохим парнем. Тсубаса тоже умер из-за меня, как и его приёмный отец Ватари. И ещё многие люди, их имена тебе ничего не скажут.
— Ужас, ужас! — прижала Син обе ладони к губам, широко распахивая испуганные глаза. — Я не понимаю! Ты же не плохой! Рюк сказал, что ты хороший!
— Видишь, почему я не хочу ничего тебе обещать. Я лжец и убийца. Я недостоин стать твоим рыцарем.
Син задумалась на некоторое время. Потом притянула голову Рэя и опустила ее себе на грудь.
— Всё в прошлом. Сожги страницы былого, будто ничего не было, и начни сначала. Тогда ты будешь отвечать за теперешнего себя. Если вы с Тсубасой смогли выбраться от синигами, да ещё получили приглашение в преддверие, твои грехи почти искуплены. Поэтому не переживай. Я подожду, пока ты определишься со своими чувствами. Я бессмертный маг и могу ждать вечно.
Чьи-то нежные ладони касались его кожи, ласкали шею, грудь, бёдра, гладили живот.
«Всё в прошлом, — шептал далёкий голос, — отпусти себя. Позволь себе чувствовать. Ты жив, ты способен всё изменить!»
Когда он попытался возразить что-то, настойчивые губы жадно впились в него, и Рэй невольно ответил на поцелуй, задыхаясь, поражаясь собственным острым ощущениям, неведомым прежде. Его тело, дрожа, выгнулось навстречу чьему-то обнажённому телу. Сильные руки с гибкими пальцами обвились вокруг его талии. Он зарылся лицом в пахнувшие одновременно дождём и солнцем волосы того, кого не мог видеть, но кто так сильно любил его.
