— Твоё дело, — хмыкнул Аотоа. — Поступай, как хочешь. Но я бы тебе посоветовал задуматься о замене партнёрши. Очень мало шансов, что Пике-сан сможет выступать, а если и выйдет на сцену, то из-за душевных переживаний вряд ли её танец окажется блестящим. Ты, правда, совершил непоправимую глупость. Неужели ты не мог промолчать, перевести разговор на другое?

— Это тоже было бы ложью. Как я мог уходить от темы, если точно знал, что её надежды никогда не оправдаются? Я должен был сказать об этом, а не морочить девушке голову.

Аотоа покачал головой.

— До встречи с тобой я не знал, что такое патологическая честность. Спасибо, теперь знаю.

Факир горько усмехнулся.

— А я до встречи с тобой не знал о патологической хитрости.

— Это называется стратегия, мой друг. Неплохо бы и тебе продумывать свои поступки на несколько шагов вперёд, чтобы ни о чём не сожалеть. А сейчас твой удел — ожидание. Надеюсь, Пике-сан тоже окажется честной и откажется от выступления заранее, а не будет тянуть до последней минуты, когда найти даже самую захудалую партнёршу для тебя станет совершенно невозможно. Сейчас-то ты ещё можешь поискать хоть кого-нибудь, умеющего твёрдо стоять на пуантах. На Бертильде свет клином не сошёлся. Есть и другие кандидатки.

— Сначала нужно, чтобы Пике отказалась танцевать. Сама.

— Это верно. Но если она не откажется сейчас, а нарочно потом сорвёт выступление?

— Она так не поступит.

— Мне бы твою уверенность...

Факир откинулся на спинку стула и закрыл глаза, промолвив устало.

— Я не мог лгать ей. Ложь была бы куда более жестокой. Надеюсь, Пике это поймёт.

Ничего не ответив, Аотоа вздохнул, взял чашку с чаем в руки, поднёс её к губам и сделал глоток.

— Перестань. Успокойся, — Лили сидела на кровати, обняв подругу, и пыталась утешить её. — Понимаю, почему ты не пошла к родителям. Не хотела, чтобы они волновались, видя тебя в таком состоянии, но зато я, — она тоже всхлипнула, — буду теперь переживать!

— Если бы их хоть раз кто-то увидел вместе, об этом знала бы вся Академия, — рыдала Пике. — Тогда как он может собираться жениться, ничего о ней не зная, даже не встречаясь с ней? Как это вообще возможно? А я… столько времени была рядом! Меня он знает намного лучше! Я бы всё, что угодно, ради него сделала!

Лили сочувственно гладила подругу по волосам.

— По крайней мере, ты узнала правду и больше не будешь гоняться за несбыточными мечтами. Ты отныне свободна и можешь полюбить кого-то ещё. Факир-семпай хорошо поступил, что не стал лгать, как это делают многие парни, желающие удержать рядом поклонниц. Факир честный. Хотя, — девочка тяжело вздохнула, — его поступок, безусловно, жестокий. Он даже не попытался тебя догнать и успокоить, когда ты убежала. Увы, все мужчины такие. Им безразличны чувства влюблённых женщин! Подчас они их вообще не замечают, — уныло добавила она.

Пике вдруг перестала плакать, подняла голову и с интересом поглядела на подругу.

— Только не говори, что и ты влюблена?

Личико Лили внезапно порозовело.

— Да ладно, — смущённо забормотала она. — У тебя всё гораздо серьёзнее.

— И всё же? — Пике вытерла слёзы и взяла Лили за руку. — Я погрузилась в свои страдания и даже не поинтересовалась, что происходит у тебя? Кого ты выбрала?

— Я-то выбрала, но совсем не уверена, что мне ответят тем же.

Переживания Пике мгновенно пошли на убыль, стоило ей только осознать, что подруге приходится не слаще, чем ей самой. «Надо же быть такой эгоисткой! — укоряла себя Пике. — Я ждала от неё сочувствия, но не видела, что и Лили-тян требуется поддержка. Как я могла не замечать? Хорошо, хоть сейчас догадалась спросить!»

— Почему не уверена?

— Он… старше меня.

— Выпускник?

— Ещё старше.

— Преподаватель-стажёр? Таких в Академии сейчас трое! Но я бы не назвала ни одного из них симпатичным.

— Ах, ты… — Лили легонько ущипнула подругу за бок.

— Так кто из них?

— Никто.

— Нет, ты должна рассказать!

— Не буду, раз ты насмешничаешь.

— А как же, не зная объекта воздыханий, я начну давать тебе разрушительные советы вроде тех, которые ты мне самой недавно давала? — шутливо спросила Пике.

— Так ты… не злишься на меня?

— Я и не злилась.

— Нет, правда. Прости. Я не хотела, чтобы всё так закончилось. Я просто решила, что ты раз и навсегда должна выяснить ситуацию. Сколько ты могла ждать его, не признаваясь в своих чувствах? Два года? Четыре? Ты бы занималась балетом после уроков, тайно надеясь на взаимность, а он бы закончил Академию и внезапно женился. И все твои мечты вмиг разрушились бы… После четырёх лет ожидания это хуже удара в спину. Прости, мне кажется, лучше всё выяснить сразу. А ты сама как думаешь?

— Всё, довольно об этом, — вдруг прервала её Пике. — Переживу. Мне просто понадобится несколько дней, чтобы прийти в себя, а потом я снова вернусь к тренировкам и выступлю, чего бы мне это ни стоило! Клянусь, я не позволю Бертильде торжествовать победу после всего, что она мне наговорила!

— Вот это правильно, — восхищённо заметила Лили. — Ты молодец.

— Ну, а ты? — снова повернулась Пике к подруге. — Скажи всё-таки, в кого из стажёров ты влюбилась? Я от любопытства умру, если не скажешь!

— Это не стажёр, — скромно потупилась Лили.

— Кто тогда?

— Хонма-сенсей.

— А-аааа!!! — Пике едва не свалилась с кровати. — Но ему ведь уже, кажется, за тридцать?!

— А вот и нет! — запальчиво отозвалась Лили. — Ошибаешься. Всего двадцать восемь.

— Ужас, — прокомментировала Пике, делая большие глаза, а потом рассмеялась и обняла подругу. — Ладно, это была шутка. А теперь я хочу спросить, когда ты сама решишься последовать своему совету? Не будешь ведь ждать до окончания Академии? Так ты можешь потерять его, и он женится на другой. Если уже не собирается это сделать.

Лили смутилась, потом тихо проговорила, глядя в пол.

— Я признаюсь после твоего выступления. На следующий день после того, как ты выступишь, я скажу ему. Я загадала про себя: если вы с семпаем победите, моя затея будет удачной, а если нет, тогда и у меня ничего не выйдет.

— Вот чушь! — возмутилась Пике. — Не важно, выиграем мы с Факиром-семпай или нет, твоя удача от этого никак не зависит! Просто наберись смелости и признайся. Даже если он ответит, что любит другую, это вполне можно пережить, хоть и с трудом. По себе теперь знаю.

Лили с уважением посмотрела на подругу.

— Ты сильная, — заметила она. — Не знаю, получится ли у меня так же стойко перенести отказ.

— А вдруг его не будет? — подмигнула ей Пике. — Не думала об этом?

Щёки Лили вспыхнули румянцем.

— Даже надеяться боюсь.

— Почему? Ты же сама всегда призывала меня не сдаваться! Знаешь… Давай пойдём и купим себе по шоколадному мороженому, пока ещё не закрылась лавка со сладостями?

Лили радостно улыбнулась и кивнула.

— Давай.

На следующий день Факира встретил пустой танцевальный зал. Подождав десять минут, юноша догадался, что Пике не придёт. Раньше она никогда не опаздывала. Позанимавшись немного в одиночестве, Факир переоделся и отправился к Гретхен.

На его стук дверь открылась сразу, однако стоило бывшему Рыцарю посмотреть на хозяйку дома, и его сердце сжалось в предчувствии беды.

— Что с вами? — испуганно спросил он, увидев бледное лицо молодой женщины.

Та взволнованно смотрела на Факира и молчала. Наконец, тихо вымолвила, пропуская юношу в гостиную.

— Ахиру-сан пропала. Мы ищем её с прошлого вечера, с тех пор, как вы с Пике-сан ушли… Пока безуспешно.

— Как… пропала? Куда? Почему? Кто её ищет?!

До ошеломлённого внезапной новостью Факира ещё не в полной мере дошёл смысл слов Гретхен.

— Я и Ульрих. Он как-то сразу сообразил, что от него требуется, и побежал на поиски. Умный кот. Однако до сих пор не вернулся. Значит, его миссия пока не увенчалась успехом. И ещё нам помогает Бартоломос-сан. Он поехал к Нине. Мне она правды не скажет, а ему — возможно. Всё-таки он уважаемый человек. Ему Нина не посмеет грубить или насмехаться над ним. Если Генрих вдруг осмелился снова поймать Ахиру, Бартоломос-сама убедит Нину вернуть её.