Отчима дома не было.

   ─ С райцентра в Анучинку не наездишься, ─ как-то удивительно спокойно сказала вдруг мать. Ее слова для Ваньки были новостью. Выходит, смирилась с редкими приездами отчима домой. А все было и так, и не совсем так. Оказывается, мать решила раза два в месяц сама ездить к отчиму в райцентр, чтобы пожить с ним какое-то время вместе. Так Ваньке и сказала, что его сильно возмутило.

  ─ А как же я? С кем я тут буду? ─ крикнул он и чуть не в слезы. Ванька знал, что когда надо мать умеет упрашивать и успокаивать. Стала умолять и его. Говорила, что на ночь к нему может приходить Колька, а еду приготовит тетка Дарья. Много ли одному надо? Но Ванька уперся. Его никак не устраивали отлучки матери в райцентр.

  ─ Пускай сам домой приезжает, ─ твердил он упрямо.

  ─ Вань, ну прошу! Жизнь между нами пошла наперекосяк... Не получается жизнь-то... ─ лепетала мать.

  ─ Чё не получается?

  ─ Чё-чё! Сказывает, много мотаться по району приходится, а я не верю.

  ─ Может, так и есть.

  ─ Тада работу менять надо. Как жить-то врозь? Да пойми, тебе ведь без нас даже лучше будет. Еду тетка приготовит, ночевать ─ договорюсь с Колькой. Из школы пришел, уроки сделал и рыпи на гармошке сколько влезет. Ключ от замка хоть щас отдам. Только гармошку-то не поломай, ведь сожрет за нее.

  Мать стала гладить Ваньку по голове. Никогда так не упрашивала. Ванька задумался: "А чего добьюсь, если не соглашусь? Да ничего. Влепит со злости пару подзатыльников, а то и хуже. Потом ведь насчет гармошки к ней уже не подступишься..."

  ─ Ладно, ─ буркнул он. ─ Катись к своему милому Сереженьке, чтоб был у вас в семье толк.

  ─ Ты, Вань, прям как взрослый рассуждаешь, ─ обрадовалась мать, целуя его в лоб.

  Ванька, посоображав, согласился пожить один, особенно когда услышал про гармошку. И в самом деле, никто не станет мешать на ней учиться. Это же здорово!

  Он не мог не заметить, что у матери куда-то подевалась пошитая со сбором при талии красивая дубленка. Мать ею всегда гордилась ─ уж до того она в ней была нарядна! И вот дубленки нет. Спросил мать. Оказывается, она ее распорола и отдала пошить отчиму крытую сукном шубу. Как бы извиняясь, пояснила, что если бы ему чего-то сшить из той дубленки, то много осталось лишних кусков, а вот Сереже хватило в самый раз. "Ему ведь на новой работе надо хорошо выглядеть", ─ озабоченно вздохнула мать.

  Тетке Дарье эта ее забота об отчиме не понравилась. Она Ваньке и раньше, по секрету, говорила, что замужество матери на "Сереже" не одобряет. Он моложе ее на целых пять годков, хорош собой ─ теперь следи да следи за ним, как бы на новом месте кем-нибудь еще не увлекся. А Александра сдуру кинулась его принаряжать. Это надо же додуматься!

  К Ваньке тетка Дарья относится заботливо, всегда накормит и гостинец даст. Только об одном просит: чтоб о ее речах никому не говорил, иначе мужики вместе с Александрой поедом съедят.

  С учебой у Ваньки проблем не было. Татьяна Ивановна его хвалила, и он старался как мог.

  Времени на подготовку домашних заданий не только хватало, но еще и свободное оставалось. Вот учеба на гармошке долго не клеилась. Если б хоть кто-то подсказал, но гармониста в Анучинке не было, а просить отчима Ванька не хотел. В школе говорили, что у него хороший слух, ну а где у гармошки басы и голоса он знал: сколько раз видел, как гармонисты играют. "Ничего особенного, научусь выводить на голосах мелодию, ─ думал, ─ а с басами управиться легче". Однако с голосами-то как раз и не получалось, пальцы тыркались не туда, куда надо. Но Ванька настырный, уж если за что взялся, своего добьется. Решил выучить пока лишь самые ходовые в деревне наигрыши под частушки и топанье ─ "матаню" и "страдания". У кого-то на свадьбе или еще где смотрел, как ловко скользят пальцы гармониста по клавишам. У него же пока никак не получалось.

  Несколько раз заходил Колька, подолгу наблюдал за стараниями Ваньки и говорил, что вряд ли у него что путное выйдет.

  ─ Это почему ж? ─ злился Ванька.

  ─ Надо, чтоб кто-то научил, а у нас учить некому, ─ разводил руками Колька. ─ Брат и сам в гармошке не петрит. Меня хотел научить ─ не вышло. Вначале я с охотой брал гармошку, а потом до того надоела. Вот увидишь, и тебе надоест.

  ─ Ничего, получится, ─ твердил Ванька и шустрее бегал пальцами по клавишам. Кольку просил лишь об одном, чтобы тот не проговорился брату, сколько он просиживает с его гармошкой. Тому это не понравится. Вдруг да ключ от замка заберет.

  Гармошка стала для Ваньки единственной отрадой, когда все плохое напрочь забывалось и он жил лишь своей светлой мечтой. Как же хотелось научиться играть так же душевно и бойко, как, к примеру, тишанский гармонист, а может, даже и лучше. Сколько раз он вспоминал о нем, и как сильно его игра запала Ваньке в душу. Эх, вот бы к зимним каникулам разучить хотя бы одну "матаню-разматаню", но хорошо, с разными веселыми переборами. "Вот как сыграю в Бирюче "матаню", ─ мечтал он, ─ и все ахнут! "Когда ж это он, шельмец, успел так научиться?" ─ подумают люди. А можно играть и вместе с отцом: тот на балалайке, а я на гармошке ─ и "матаню", и "страдания", и разные песни. Без них на свадьбе не обойтись. Просить будут, чтоб мы поиграли..." Ванька, положив голову на гармошку, мечтал, а дни и месяцы незаметно пролетали, приближая зимние каникулы.

  Еще задолго до каникул Ванька стал мороковать над тем, как бы сходить в Бирюч на праздник Николы-угодника. Бабушка говорила, что Никола-угодник ─ второй после Господа Бога заступник для людей. Есть Никола Травный, то есть, летний, а есть Никола Зимний. Бирючане отмечали и тот и другой. Ваньке больше нравилось, как отмечали Николу Зимнего. Еды в этот праздник всегда было навалом, и Ваньке так захотелось наесться "собников" (пирогов с капустой, картошкой и луком). Мать ─ не бабушка, не особенно любит готовить. Тетка Дарья кормит куда сытнее, чем мать.

  Но вся загвоздка для Ваньки заключалась в том, что праздник Николы Зимнего был почти на две недели раньше зимних каникул. А в Бирюч за день не обернешься. Первым делом Ванька узнал у тетки Дарьи, в какой точно день будет этот праздник. Поглядев на Ваньку, она удивленно спросила: "А зачем тебе?" "Да так, ради интереса", ─ ответил Ванька. Свой секрет раскрывать пока не стал. Узнав, когда будет день Николы Зимнего, он спросил Кольку и Петьку о том, как этот праздник отмечается в Анучинке. "Может, и не придется в Бирюч-то мотать?" ─ подумал. Но и Колька, и Петька, пожимая плечами, сказали, что о таком празднике в Анучинке даже не знают, а раз так, то и не отмечают. Тогда Ванька решил во что бы то ни стало сходить к родным в Бирюч, где Николу Зимнего хорошо знают и отмечают. Там он ко всем родственникам по очереди заглянет, и его вволю накормят. Говорить матери о своей задумке пока не стал. На зимние каникулы она хотела пожить несколько дней у отчима. Сама об этом говорила и как бы намекнула, что было бы неплохо, если б сынок пораньше с Бирюча вернулся. Ну, коли так, то уж точно отпустит его в Бирюч. С нею-то договорится, да и Петька не подведет: скажет Татьяне Ивановне, что он заболел. Та поверит. Лишь бы не завьюжило и дорогу не замело. Наигравшись на гармошке, Ванька перед сном стал просить Николу-угодника, чтобы тот угодил ему в тот день хорошей погодой.