─ Скажи, сынок, только честно: тебе сильно хочется жить в Анучинке? ─ спросил Тимофей.
─ Не знаю, бать. То хочется, то не совсем, по-разному. Там был ─ хотелось, вернулся в Бирюч ─ расхотелось. Сам не знаю почему, ─ пожал плечами Ванька.
─ А может тебе больше хочется полушубка, обувки и на гармошке играть, а? Не выйдет так, что скоро опять в Бирюч потянет?
─ Да-а, на гармошке дюжа хочется научиться...
─ Ты ведь знаешь, почему у нас жизнь с мамой не получилась. Дом-то вам достался. А мне заново пришлось строиться. Все непросто. Если бы не стройка, была бы у тебя и гармошка, и полушубок с ботинками. Пойми, тяжко мне сейчас...
─ Бабушка сказывала, что тебе тяжко как никому.
─ Ну вот, даже бабушка меня понимает...
Из сеней с тазом в руках вышла тетка Донька. В тазу простиранное белье.
─ Тимош, ─ попросила она, ─ развесь бельишко да приходите с Ванюшкой поесть.
─ А чего к ужину?
─ Жареная картошка и простокваша.
─ Ты как, Вань, насчет ужина? ─ спросил отец.
─ Не-е, ─ покачал тот головой. ─ Бабушка все равно есть заставит.
─ Тогда малость посиди, а я быстренько...
Тимофей развесил на протянутом шнуре Танюшкино белье, а пустой таз поставил на порожке. Крикнув жене, что поужинает чуть позже, присел на доски рядом с Ванькой. Помолчав, вздохнул:
─ Вот ведь какая штука, задержать тебя тут я не могу, тем более, сам решил переехать. А может, в чем-то и лучше там будет...
Плохо, что видеться редко будем. Добраться из Анучинки в Бирюч зимой или в распутицу непросто.
─ А я на каникулы буду приезжать и жить то у бабушки, то у тебя.
─ Да это, конечно, здорово. Люблю же я тебя, сынок!
─ И я тебя, бать, как и бабушку, люблю. ─ Обняв отца, Ванька прижался к нему.
─ Однако, мы, сынок, заболтались. Пойдем-ка я тебя провожу, а то бабушка заволнуется, ─ встал Тимофей.
─ Не заволнуется, я Мишке сказал, что к тебе сбегаю. Он небось ей передал.
─ Да все равно пора.
Тимофей с Ванькой не спеша пошли в сторону плотины. Шли молча, подумать каждому было о чем.
Трое мужиков с Анучинки приехали дом разбирать. Им в помощь мать упросила своих братьев Григория и Левона. Сам отчим не приехал, а командовала мужиками Александра. Ближе к обеду бабушка Марфа сказала Ваньке:
─ Пойдем-ка глянем, чево они там наворочали.
─ Почему "наворочали"? ─ не понял Ванька.
─ Это мой Федор, царствие ему небесное, бывало, так гутарил. Он любил строить, а уж ежели что ломал, то обычно говорил: "Ну, мать, нонча и наворочал".
Пришли. Стали глядеть. Стоял домик как домик, новый и красивый, а теперь их взору предстала будто какая уродина без крыши, окон и дверей. "В самом деле наворочали", ─ вспомнил Ванька бабкины слова. На глаза невольно навернулись слезы.
─ Ты это чё, Вань? ─ охнула бабушка.
─ Жалко, ─ ответил он дрожащим голосом.
─ Эх-х, и в самом деле, пускай бы стоял себе и стоял. Твой он. Зачем ломать-то и таскать с места на место? Прав был Тимофей...
Подошла мать, разгоряченная, деловая, видно, что всем довольная. Сказала, что если не завтра, то уж послезавтра точно дом полностью перевезут. Останется разобрать сарай да печь. Но это не горит, это можно и попозже. Основные работы теперь начнутся в Анучинке. Надо, чтобы в сентябре дом стоял с печью, полом и крышей.
...Когда дом перевезли и осталось разобрать по кирпичикам лишь одиноко стоящую печь, мать прислала в Бирюч печника. Он приехал на своей подводе. Одним днем печь была разобрана и кирпичи уложены на подводу. Печнику старательно помогал Ванька.
Ранним утром печник и Ванька выехали в Анучинку. Мать хотела, чтобы сын поглядел, как идут дела в Анучинке, а заодно и помог печнику. Тот местный, по фамилии ─ Волков, но все почему-то его звали ─ Кирпичников.
Печник с Ванькой складывали кирпичи внутри дома, так, чтобы потом было удобней печь делать. Ванька помогал, и печник похвалил его за расторопность. Дом был еще не достроен: без крыши, пола и не обмазан глиной. Только успели сложить кирпич, как подошли дед Алексей со своим младшим сыном Колькой. Увидев, что опоздали, дед Алексей сожалеючи сказал:
─ А мы хотели помочь и надо же! Ну и ладно, пойду своими делами займусь. ─ Поговорив о чем-то с печником, он ушел, а Колька остался. Колька ростом с Пашку, но тот покрепче. Штаны и рубаха Кольке явно малы, они, пожалуй, были бы в самый раз Ваньке. Почесывая одной ногой другую, Колька стоял и молчал.
─ А мамка где? ─ спросил его Ванька, вытирая рукавом рубахи вспотевший лоб.
─ За дубовыми обрезками в лес уехала.
─ В Курлак?
─ Угу, ─ промычал Колька, продолжая чесать пяткой покрасневшую ногу.
─ А зачем обрезки-то понадобились?
─ Видишь, дом стоит на дубовых столбиках?
