И как раз в этот радостный момент, пошушукавшись о чем-то с матерью и бабушкой, дядька Сергей попросил его остановить лошадь. Так не хотелось, но пришлось. А дядька Сергей вдруг серьезно сказал:
─ Разговор к тебе, Ваня, важный у нас имеется. Скажи, ты не хотел бы прокатиться с мамой и со мной всего лишь на одну ночку в Анучинку? А завтра, на этой же лошади, вернемся в Бирюч. Подумай хорошо. Да, вот еще что, лошадью всю дорогу будешь править сам. Ну как?
─ А вы меня там насовсем не оставите? ─ настороженным, но явно заинтересованным тоном спросил Ванька, потому как прокатиться на лошади ему хотелось.
─ Да нет, силой тебя никто тащить не будет. Это и мама, и бабушка подтвердят. Мне тоже верь, разве я обманывал тебя или делал что-нибудь плохое? Делал или нет?
"Вот пристал! "Делал ─ не делал..." ─ соображал Ванька. Все на него как-то сразу свалилось. Но ведь Витька сказал, что и дом скоро в Анучинку перевезут. Значит, мама останется там с дядей Сергеем жить? А его, выходит, они брать не собираются. Или заберут? Но почему молчит бабушка? Ванька глянул на нее, ожидая, что скажет.
─ Прокатись, Ванечка, с мамой всего лишь на ночку. Я тебе разрешаю, ─ кивнула бабушка, и Ванька согласился.
...Поездка на шарабане из Бирюча в Анучинку, когда всю дорогу сам правил серой послушной лошадкой, так Ваньке врезалась в память, что долго из головы не выходила. Надо было видеть и как радовались восторгу Ваньки мать с Сергеем, придумавшим это занятное путешествие.
─ Ты просто умница, ─ шептала ему Александра, переживавшая, что Ваньку на поездку в Анучинку уломать будет непросто. Об этом постоянно талдычила и тетушка, а тут вдруг все получилось без хлопот и переживаний. Сергей загадочно улыбнулся:
─ То ли еще будет...
─ Что ты задумал? Скажи! ─ потребовала Александра.
─ Всему свое время, скоро узнаешь, ─ отвечал Сергей. ─ Все, вон уже Анучинка...
Встреча в Анучинке, куда Ванька так не хотел ехать, была просто аховской. Никто и никогда его так хорошо еще не привечал. Вначале обнимал и ласково расспрашивал дедушка Алексей, отец дядьки Сергея. Он такой добрый и ласковый, ну просто как его бабушка. А жена у дедушки Алексея ─ тетка Дарья, неродная сестра матери. Вот уж она обрадовалась, когда увидела Ванюшку: так его тискала и целовала, что Ваньке стало даже как-то неловко. У деда Алексея, кроме Сергея, собравшегося взять в жены его мать, еще два сына, а самый младший из них ─ Николай, такой же по возрасту, как его двоюродный брат Пашка. В общем, встреча была хорошей, а вечером всей семьей за одним столом ужинали и было весело и все старались его чем-то угостить или чего-нибудь этакое интересное рассказать. Ванька был доволен и даже уже посожалел, что приехал всего лишь на одну ночь.
Утром они с матерью пошли поглядеть кое-что в Анучинке. "Кое-что" ─ это школа и пруд. Так Ваньке захотелось. Но смотреть-то особенно было и нечего, хотя прудик понравился. Мать сказала, что вода в нем чистая и она тут уже купалась. "Раз чистая, ─ подумал Ванька на будущее, ─ значит, и я потом смогу искупаться и поплавать". "Домов в Анучинке меньше, чем в Бирюче ─ всего десятка три-четыре", ─ пояснила мать. В Бирюче есть церковь, а тут Ванька церкви не увидел.
Поглядел школу. Домик хороший, но ведь учат-то в школе только по четвертый класс, а потом надо учиться в Рубашевке, Сенявке, Артюшкино или какой-то другой деревне. Все эти села от Анучинки не ближе, чем Бирюч.
Мать принаряжена, а Ванька в чем приехал, в том и пошел. По дороге спросил мать, почему дядька Серега с ними не пошел, на что она ответила раздражением ─ поспать любит! Еще сказала, что раз уж она живет с ним, то для Ваньки теперь он ─ батя. Мать даже остановилась и попросила, чтобы так его звал. Ванька подумал-подумал, да и выпалил, что у него теперь целых три батяки: настоящий и два непонятных ─ дядька Григорий и дядька Серега. Ответ матери не понравился, но она смолчала. Потом, правда, сказала, что дядька Григорий ему никакой не батька, он все это выдумал, чтобы позлить ее.
Мать со всеми, кто встречался, здоровалась и вежливо раскланивалась, а Ваньку держала за руку. Ему это не нравилось, но она сказала, что пусть видят, какой у нее сын. Подошли к одному дому, он такой же, как и их в Бирюче, ─ с крылечком и соломенной крышей. Мать сказала, что в этом доме живет учительница, а зовут ее Татьяной Ивановной. "Зачем же мать привела к учительнице, ─ подумал Ванька, ─ если я жить в Анучинке не собираюсь?" Были, правда, уже и другие мысли: а почему бы, скажем, и не пожить? Ведь бабушка говорила, что ему лучше жить с матерью. Отец-то против его переезда в Анучинку и не соглашался, чтобы дом туда перевозили. Боялся, что запросто обдурить сына могут.
Как же быть? Анучинка Ваньке понравилась: две слободки разделены прудом, хоть и небольшая, но есть своя школа, в семье дедушки Алексея все такие приветливые. А тетка Дарья вообще души в нем не чает, да и дядька Серега обходителен. К чему только мать сказала, что слишком поспать охоч? Сама-то, правда, когда работала председателем, вставала чуть свет и сразу уезжала в Кирилловку, там было правление колхоза... Какие только мысли в голову не лезут!
Мать подошла к окошечку и постучала:
─ Татьяна Ивановна! ─ позвала. ─ Выйдите на минутку. Дверь открылась, и учительница вышла на крылечко с тяпкой в руке. Ванька сравнил ее с Надеждой Николаевной. Эта повыше и покрупнее, лицо доброе, глаза веселые. Татьяна Ивановна извинилась, что одета по- простому, ─ собралась на огород окучивать картошку. Спросила мать:
─ Так это и есть ваш сынок, Александра Яковлевна?
─ Он самый. Вот решила зайти, чтобы с вами познакомить.
─ Добрый паренек, ─ кивнула учительница. ─ Глазки вдумчивые, внимательные... Вы тут малость побудьте, я скоро...
Сели на скамейку и стали ждать. Было слышно, что Татьяна Ивановна вошла в избу. Через минуту вернулась с книжкой в руках.
─ В какой класс пойдешь? ─ спросила Ваньку.
─ Во второй.
─ У кого учишься?
─ У Надежды Николаевны.
