─ Вот же крест, что не брешу! ─ поклялся Ванька и перекрестился.
─ Это когда ж успел?
─ Вчера и нонча. Я уже, только ты никому не говори, в Черном озере плавал.
─ Сам?
─ Плавал-то? ─ переспросил Ванька.
─ Плавать научился сам или с кем? ─ спросил Витька, по-прежнему глядя на друга с недоверием.
─ Нет, не сам. Пашка два дня учил. Он на берегу Бирючки сидел и глядел как я ногами бурлей делал.
─ Что за бурлей?
─ А это когда ногами воду что есть силы колошматишь и все вокруг брызжет.
Витка обложил ножик в чашку и помолчал. Потом сказал:
─ Теперь верю. Покажешь?
─ Да хоть завтра. Нонча не получится, мамка приехала. Где показать-то, у себя в речке или на озере?
─ Лучше на озере.
Послышался громкий женский крик:
─ Витька, давай грибы неси!
─ Всё, побежал, ─ вскочил Витька. ─ Мать зовет. Вечером договоримся. ─ Он подхватил чашку и раскачиваясь, словно сухой стебелек на ветру, поспешил к дому.
Проводив друга взглядом, Ванька посмотрел в сторону Сидорова пруда, но никакой подводы на дороге не заметил. Хотел было пойти к дому, но увидел направляющегося к нему отца. Бросился навстречу.
─ На лавочке посидим или малость тут погутарим? ─ спросил Тимофей, обнимая сына.
─ Давай, бать, тут. Из-за кустов там дороги не видать. Ванька рассказал о приезде матери со своим анучинским дядькой и что она с ним и с бабушкой уехали к дому.
─ Видать, началось, ─ с тревогой в голосе промолвил отец.
─ Чево началось? ─ не понял Ванька.
─ Помнишь, о чем я говорил? Скорее всего, мать переезжать в Анучинку собралась. С тобой разговаривала или нет?
─ Нет, я их не видал. Как раз с Пашкой гулял.
─ Ясно, ясно, что ничего не ясно... Да, вот возьми пожуй пряники, небось не обедал. ─ Ванька взял кулечек с пряниками и стал есть. Хотел рассказать отцу, что научился плавать, но передумал, так как за самовольность тот мог и отчитать. Вспомнив разговор с бабушкой, Ванька спросил:
─ Бать, а кто сирота и полсирота?
─ Чево вдруг тебя это заинтересовало? ─ с удивлением посмотрел на сына Тимофей.
Бабушка сказывала, что с тобой я буду сиротой, а с мамой ─ полсиротой, ─ признался Ванька.
─ Вон как, оказывается, повернула старая, ─ покачал головой Тимофей. ─ Со мной, значит, ты будешь сиротой? Да-а, не ожидал от нее такого... ─ Тимофей задумался. Глянув на дорогу, Ванька увидел ехавшую в их сторону подводу. Бабушку сразу узнал по черному платку на голове.
─ Батя, они едут! ─ крикнул Ванька, доедая пряник. ─ Я побегу, ладно?
─ Беги, сынок, беги и помни ─ я тебя готов хоть сейчас к себе забрать. Не забывай, о чем говорили! ─ Тимофей повернул в свою сторону, и Ванька побежал к приближающейся подводе.
... Сергей толкнул Александру:
─ Глянь-ка, кажись, твой пацан нас встречает.
─ Точно, Ванька! ─ воскликнула Александра. ─ Мчит на всех парах!
─ Где Ванюшка? ─ обрадовалась Ермильевна.
─ За лошадью, сейчас покажется, ─ пояснил Сергей.
─ Ты, Лександра, пожалей его, приласкай, ─ посоветовала тетушка племяннице.
Встреча матери с сыном была теплой. Александра так трогательно обнимала Ваньку, что Ермильевна, никогда ее такой доброй не видевшая, даже слезу пустила. Александра восторженно разглядывала сына, будто год его не видела, говорила, каким он стал большим и умным, признавалась в своей к нему любви, похвалила, что догадался их встретить. Потом, как со взрослым, с Ванькой поздоровался дядя Сергей, ну а затем его посадили ─ нет, он сам вскарабкался на шарабан и сел рядом с бабушкой. Дядька Сергей передал ему в руки вожжи и сказал: "Вези-ка нас!" Ванька прикрикнул на отдохнувшую лошадку как заправский кучер, захлопал вожжами, и она побежала, а разговор между тем продолжился.
─ Вань, а ты меня-то не разлюбил? ─ вздохнула Александра.
─ Да что ты! ─ ответил он важно. ─ Мать разлюбить нельзя. Мне бабушка сказала, что если буду с тобой жить, то я ─ полсирота, а если с отцом, ─ сирота.
─ Зачем же ты, Ванечка, наш секрет выдал? ─ пожурила его Ермильевна, которой, в общем-то, Ванькино откровение было сейчас на руку.
─ А я и батяке сказал, что если стану с ним жить, то буду сиротой, ─ продолжил всех удивлять своей наивной детской простотой Ванька.
─ И он что ответил? ─ полюбопытствовала мать.
─ А ничего, только стал какой-то хмурной и всё. Зато вкусными пряниками угостил, я их уже поел.
─ У Вани вся душа нараспашку. ─ Ермильевна обняла его. ─ Только вот отцу-то об этом не надо было сказывать.
─ А у нас для тебя тоже гостинец имеется, ─ завозился дядька Сергей и достал из сумки кулек с конфетами. Передал кулек Александре, а та ─ сыну. Но Ванька конфетами как-то не заинтересовался, сказав, что наелся пряников, и сунул кулек бабушке, а сам вновь захлопал вожжами, заставил лошадку бежать с ветерком. Ванька страсть как любил править лошадью! Вспомнил, как мать иногда при настроении давала в руки вожжи, чтобы на тарантасе с ветерком прокатиться. Так было здорово! А как красиво и резво Воронок мчал мягкий, на рессорах тарантас их с мамой! Но ничего, на шарабане хрустко, но тоже можно прокатиться. Ванька понукал серую лошадку, хлопал по ней вожжами, размахивал рукой. Ему это доставляло удовольствие. Раскочегарив лошадь, представил, как сейчас удивятся дядька Григорий, тетка Ольга и вся их детвора, а может, еще и детвора дядьки Левона. Они ведь часто вместе играют...
