─ Ох и дурна моя голова, ох и дурна, совсем соображать перестала! ─ вдруг расстроенно запричитал, хлопая себя по лбу, Ванька. ─ И как только позабыл-то?
─ Ты чего сынок? Что позабыл? ─ уставился Тимофей на сына, точь-в-точь повторявшего слова и тон Марфы Ермильевны, когда та забывала чего-нибудь вовремя сделать. Она еще обычно добавляла, что ее старую голову осталось взять да выбросить.
─ Так ведь бабушка мне наказала сразу идти домой, а я позабыл!
─ Небось за ребятней приглядеть?
─ Дядька Левон с теткой Анной чёй-то сажать собрались, а мне с ихней малышней сидеть. Они ж не дадут им работать.
─ Это верно, ─ согласился Тимофей, ─ одной бабушке не справиться.
─ Ей с другими сидеть. Крестный с теткой Ольгой тоже на огороде копаться будут. ─ Ванька озабоченно встал.
─ Ладно, сынок, беги домой и помогай. Только не забудь о нашем разговоре, ─ напутствовал Тимофей Ваньку.
─ Не забуду! ─ прокричал тот издали.
... Ванька бежал к бабушке радостный, но и озадаченный вопросами отца. Ему хотелось ее обрадовать, что наконец-то наступили каникулы и что он ─ отличник! Ох, как она обрадуется и уж точно обнимет, приласкает и скажет: "Какой же ты, Ванечка, молодец!" Но ему надо и спросить бабушку, правда ли, что мама надумала выйти замуж за дядю Сережу. И он скажет, что никуда из Бирюча не поедет, а останется жить или у бабушки, или у батяки. Лучше у бабушки, она ведь так его любит! Батяка сказал, что и к себе примет. В Бирюче бабушка, отец, мать крестная, учительница, ребята, с кем дружит. Как же он без них? Не-ет, в Анучинку не поедет, и дом туда нечего перевозить. Пускай дядя Серега сам себе дом строит и живет в нем с мамой...
Пока Ванька соображал, что и как сказать бабушке, успел добежать до дома. Бабушка сидела на порожке крыльца и вязала спицами шерстяной носок. Перед домом бегали и играли дети дядьки Григория и дядьки Левона ─ их пятеро. Главным был Мишка ─ старший сын дядьки Григория, все остальные ему подчинялись. Мишка через год пойдет в школу. Он добрый, но если кто-то из младших не слушался, то грозил уши надрать, ─ брал пример с отца.
─ Ты должен меня во всем слушаться, понял? ─ грозил тот, когда был не в духе. ─ За непослушание уши надеру, а то и ремешком приласкаю! ─ Ох уж эти любимые его слова "ремешком приласкаю". Как можно ремнем-то и приласкать? ─ не понимал Мишка. Он знал, что за непослушание отец и в самом деле мог его наказать, хотя сам Мишка никого из младших старался не обижать. Занятая своим вязаньем, бабушка следила и за игрой ребят. Если что-то было не так, успокоительно внушала не обижать друг друга, потому как это нехорошо, братики и сестренки должны жить мирно.
─ Вот и Ванечка из школы прибежал! ─ увидев внука, обрадовалась бабушка, воткнула спицы в клубок и отложила в сторону. Детвора разом со всех сторон облепила Ваньку. Подошел и Мишка. Он Ваньку зауважал после того, когда тот, стараясь спасти его от наказания, сам получил от крестного ремня. Улыбаясь, спросил:
─ Каникулы?
─ Да уж, до сентября, ─ кивнул Ванька. Ванькиным каникулам обрадовалась вся малышня. Но тут Мишка проявил к ним строгость, приказал не мешать, когда старшие разговаривают.
─ И верно, ─ сказала бабушка. ─ Пойдем, Ванечка, я тебя покормлю, небось голодный? А вы тут играйте, играйте, ребятки. ─ Поставила на стол чашку: ─ Борщец еще тепленький, ребят только что кормила. ─ Бабушка часто вспоминала, что борщ сильно любил ее муж, а слово "борщец" ему придавало еще больше аппетиту.
─ Поем, но больше ничего не надо.
─ Это как? А картошку? ─ удивилась бабушка.
─ Я конфеты с пряниками у школы ел. Батяка принес. Он сказал, что отличнику конфеты есть полезно.
─ Тада все ясно, ─ расстроенно махнула рукой бабушка. ─ Значит, отец подкормил и меня опередил. ─ Наливая в чашку борщ, подавая хлеб и ложку, она говорила что-то еще, но Ванька принялся уже за еду. Бабушкин "борщец" был не хуже пряников.
─ А тебя тут, Ванечка, тоже сладкий гостинец, от дяди Сережи, ждет. С мамой они заходили. Хороший, скажу тебе, гостинец, не меньше чем на полфунта потяня.
─ С ребятами поделюсь, ─ важно пробасил Ванька.
─ И молодец, что поделишься! ─ похвалила бабушка, подливая в чашку еще черпачок: бабушкин борщ Ванька всегда поедает и даже просит добавки. А вот насчет гостинца он как-то насторожился: с чего бы это вдруг дядя Сережа так раздобрился и стал носить бублики с конфетами?
Повздыхав, устало присела рядом на скамью бабушка. Ванька о конфетах ее и спросил.
─ Так ведь хороший, говорит, пацан растет, ─ пожала та плечами. ─ С такого, как ты, толк будя, ─ сам мне сказал.
Дохлебав борщ, Ванька вспомнил слова отца. И решил, не откладывая, спросить ─ правда ли что мать собралась замуж за дядю Сережу и переезжает к нему в Анучинку?
Такого вопроса бабушка явно не ожидала. Она молча отнесла к печке чашку с ложкой и недоеденный хлеб, потом достала из шкафчика бумажный кулек с гостинцами и стала задумчиво перекладывать его из одной ладони в другую.
─ Ты, Ванечка, задал дюжа тяжелый вопрос... Ей-богу, не знаю, с чего начать...
"Вот такой она, ─ подумал Ванька, ─ и с матерью разговаривала, а та, наоборот, была слишком веселой".
─ Говори уж, бабушка, по правде, ─ вздохнул Ванька. Он волновался, на глаза вот-вот навернутся слезы...
─ То-то и оно, что по правде... ─ нахмурилась бабушка, глядя в окно. ─ Потому и тяжело говорить-то, что знаешь, как тебя люблю и соврать уж никак не могу... Нельзя врать-то! ─ Голос бабушки задрожал и, вздохнув, она сказала, что мать в самом деле собралась выходить за дядю Сережу и этим летом решила перевезти в Анучинку дом с Новой Слободы. ─ А без дома там жить негде будя. Мать и тебя с собой заберет, чего я, понятное дело, никак не хочу...
