Глянул в окно. На улице начали сгущаться сумерки. Идти к брату не спешил. Там тоже начнутся всякие расспросы про колхоз да какая в нем жизнь будет. А откуда ему знать, как в колхозе станет жизнь людей налаживаться. Дело это совсем новое, и вполне понятно, что проблем будет немало. Вспомнил давние разговоры с Крупновым про жизнь в "коммуне". Вот бы с кем сейчас посоветоваться! Но он, наверно, по району мотается.
Тимофей подошел к лампе и зажег фитиль. При свете лампы в кабинете стало как-то поуютнее. Но на душе все равно неспокойно. Задернул на окне светленькую занавеску.
Достав из кармана складной ножик, стал подтачивать карандаш. И вдруг в коридоре раздались тяжелые шаги, потом дверь распахнулась и в комнату уверенно вошел Крупнов. Лицо друга как всегда спокойное, улыбчивое. Добрые морщинки вокруг глаз, таких же добрых и доверчивых. Одет по-весеннему: в плаще, сапогах, на голове картуз.
─ Надо же! ─ радостно воскликнул Тимофей. ─ Только что подумал: вот бы с кем встретиться да по душам поговорить, и он тут как тут! ─ Торопливо вышел из-за стола навстречу как нельзя кстати приехавшему фронтовому другу. Обнялись. Похлопывая широкой ладонью Тимофея по спине, Крупнов басовито гудел:
─ Ехал мимо, дай, думаю, загляну. Не помешал?
─ Да сам, говорю, только что думал о встрече с тобой. Будто всевышний меня услышал! ─ Повеселевший Тимофей повесил плащ Крупнова на крючок возле двери.
─ Не знаю, как насчет всевышнего, а я к тебе сам напросился. ─ Увидев на столе распоряжение райисполкома насчет проведения собрания, прочитал его и положил обратно. ─ Думал и эту бумагу с собой прихватить, да не управился, нарочного раньше отправили. Зато другую важную для тебя новость самолично передам. Так что садись-ка на свое председательское место, а я сбоку стола пристроюсь. Может, хоть в этот раз нам поговорить не помешают.
─ А пойдем к брату? Там заодно и поужинаем, да и переночуешь. Как со временем?
─ Нет-нет, лучше тут посудачим, а поесть у меня кое-что найдется. ─ Из объемистого портфеля Крупнов достал кусок сала, хлеб, вареные картофелины, несколько соленых огурцов и... бутылку водки. Увидев водку, Тимофей удивился ─ его друг не отличался тягой к спиртному. Тот же между тем попросил закрыть на всякий случай дверь и, пока не совсем стемнело, погасить лампу. Взяв нож, стал резать хлеб и сало. Тимофею сказал: ─ Зачем светом привлекать к себе внимание случайных и не случайных прохожих? ─ Выпили друг за друга и за погибших товарищей- фронтовиков, плотно закусили. Собирая со стола остатки еды, Крупнов заметил, что можно б было дверь и не закрывать, да и лампу не гасить, ─ никто их не потревожил.
Пока Крупнов не спеша скручивал цигарку, Тимофей, сгорая от любопытства, спросил, что за новость он привез. Но тот молчал, пока не раскурил цигарку и несколько раз не затянулся. Потом, хлопнув ладонью по колену, пробасил:
─ Да ради этого, собственно, и заехал. Командировка-то моя в Александровку, тоже, кстати, еду колхоз организовывать. Просился в Бирюч, но райком другую кандидатуру наметил. Понимает секретарь, что если тут буду я, твоей бывшей жинке не стать председателем, это уж точно. Вот и маракуй. Мужик ты неглупый и сам должен понять, на кого пал выбор секретаря. В общем, ни с чем не считаясь, райком решил выдвинуть в председатели колхоза хоть одну женщину. Никого получше не нашли!
─ А для чего это нужно? ─ спросил Тимофей.
─ Чтобы хоть как-то отличиться, ─ хмыкнул Крупнов. ─ Дело не в том, что не надо женщин выдвигать в председатели или на другие ответственные должности, ─ продолжил он, откашлявшись и гася о сапог цигарку. ─ Можно и нужно их выдвигать, только уж подбирать достойных, чтобы жизнь знала, а не курам на смех. Мы с тобой об этом в прошлый раз много говорили. Зачем повторяться.
─ Значит, решили что Александра... ─ упавшим голосом протянул Тимофей. К такому исходу он хоть и был готов, но все-таки еще теплилась надежда, что все может измениться. Ничего не изменилось.
─ Теперь уж точно, ─ кивнул Крупнов. Помолчав, добавил: ─ Скажу по секрету, не для передачи, что предрик против, он понимает, что Александра не тот кадр, но поделать ничего не может. Да знаешь, грядут также баталии, что, может тебе и лучше остаться в сторонке. Одна борьба с кулачеством чего только будет стоить. Александра этого пока не понимает, но скоро поймет. А сколько других проблем? Соберут, скажем, с селян скот, а что дальше? Где держать, чем кормить, кто обслуживать будет?
─ Не успокаивай, я все понимаю. Правда, понять не могу ─ зачем же так рисковать и ради чего?
─ Ради чего-ради чего! ─ недовольно пробурчал Крупнов. ─ Ради той же показухи, чтобы хоть чем-то перед другими отличиться. Хватит об этом, все равно ничего не изменить. Да, как бы не забыть о главном. Послезавтра тебя в райцентр вызовут для беседы. Сам должен догадываться, о чем пойдет разговор. Соображаешь?
─ Как не сообразить?
─ Станут убеждать, что вдвоем вам не сработаться, предлагать уйти с председательства. Да мы с тобой это уже обтолковывали.
─ Я на председательство, сам знаешь, не дюжа рвался.
─ Знаю, знаю, потому и советую обдумать как лучше вести себя. Ничего нет вечного. Нынче этот секретарь, завтра другой, и у каждого свои подходы к работе и к людям. Учти.
─ Не дурак, учту.
─ Будут какую-то должность предлагать ─ взвесь, покумекай.
─ Скажи, мне заниматься подготовкой к собранию или нет? Три дня осталось.
─ Думаю, что найдут кому этим заняться. Завтра вызов получишь, день в райцентре покрутишься, а там и вопрос решится. По твоей замене небось решат попозже, тут пока без тебя не обойтись.
─ После всех бесед махну в Тишанку, к жене брата Петра. Узнаю, как живет, и заодно в больницу заеду. Провериться надо.
─ Вот-вот, проверься. Тебе тут сейчас нечего крутиться. Мой совет ─ будь поспокойней.
─ Рад бы, да не получается.
─ Все, друг сердечный, пора и честь знать. Меня в Александровке уже заждались. ─ Крупнов поднялся, снял с крючка плащ и стал одеваться.
