Наливая в чашки наваристый, на мясе борщ, дядька недовольно проворчал: ─ Ну зачем все это?
От борща вьется аппетитный, душистый парок. Дома такой борщ был для Ваньки редкостью. Почувствовал, как за колготной день сильно проголодался. А хозяин крутится-вертится, за стол никак не сядет. Наконец, подойдя к тумбочке, скинул с гармони накидку, взял гармонь и с хитринкой в глазах протянул ее, как малого ребеночка, Ваньке.
─ Ну, покажи чему троих научил. Сыграй, так сказать, для поднятия аппетита.
Беря в руки гармонь, Ванька подумал "Ого-го, даже запомнил скольких ребят учил! Небось думает, что хвастанул директору. Интересно, а сам-то умеет? Ну, все равно, слушай!.." И ─ заиграла, запела гармонь: то плясовую, а то, словно тоскуя по родному Бирючу и многому другому, о чем думалось Ваньке.
Играть закончил, когда уже борщ совсем остыл. Дядька Никита восторженно, как когда-то и бригадир, выдохнул:
─ "Ну, ты даешь!.. Не ждал, ей-богу, не ждал... Думал, бреханул директору, потому и решил проверить...
Ванька слушал с радостью, но ему страсть как хотелось наесться борща. А дядька сказал, что гармонь когда-то купили с братом после первой получки, но играть не умеют, да и некогда: все работа, работа. А уж так хочется научиться, что словами не передать.
─ Научи, Вань, хоть немного кой-чего, ─ пробасил дядька, забирая гармонь и пододвигая чашку с борщом.
Взяв деревянную ложку и кусок хлеба, Ванька, с прицелом на будущее, пообещал:
─ Научу как сумею, только и вы поучите меня трактор водить. Идет?
─ Да нет вопросов! ─ радостно воскликнул хозяин дома.
...Началась Ванькина жизнь в Синявке. На хороших людей ему в последнее время просто везло. Хотя, как говорит отец, везет тому, кто сам хорошо везет. Ванька с ранних лет приобщался бабушкой Марфой к труду, что и помогало ему теперь в жизни. Почти сразу он написал письма отцу, матери, Павлу и Андреяхе. Написать было что. Стал ждать ответов, хотя и знал, что безграмотная мать сама не напишет, а просить кого-нибудь не станет ─ гордая. Отец уж точно черкнет, а Павел с Андреяхой вряд ли скоро напишут из-за своей занятости.
Директор совхоза Виктор Сергеевич иногда заходил на конеферму и разговаривал с Сидорычем. Расспрашивал, как дела вообще и как работает паренек из Бирюча. Ванька крутился возле лошадей и эти разговоры слышал. Сидорыч говорил, что пацан трудолюбивый, лошадок любит, как впрягся сразу в свой нелегкий воз, так и тянет.
─ Да-а, паренек умен и с характером. Сразу видно, что трудяга, ─ согласился с Сидорычем директор. Об этих разговорах Сидорыч Ваньке не говорил. За работу Ванька стал получать зарплату, которую откладывал на предстоящую поездку в Москву.
В свободное время он учил играть на гармошке то дядьку Никиту, то его брата дядьку Алексея. У дядьки Никиты получалось хуже, чем у брата, и он сильно переживал. Ванька же изо всех сил старался научить играть хозяина дома. А вот дядька Алексей явно делал успехи. Он с женой, дочкой и с пожилыми родителями, которые жили у него, стал приходить по субботам послушать Ванькину игру. Все чинно рассаживались полукругом и слушали. Вопросов и восторгов было много.
Неужели сам вот так и выучился?.. А долго ли учился?.. Говорили, что от его игры хочется то смеяться, а то плакать. И все сходились в одном: у него получается здорово, и он все может.
Ванька не согласился. Рассказал, как в мае прошлого года на Бирюченском погосте у могилки бабушки Марфы заслушался двух соловьев. Уж так птахи выводили, так пели, что аж дух захватывало! Придя домой, стал подбирать мотив, чтобы передать пение соловушек, но ничего не получилось. Может, когда-нибудь и получится. И все заверяли, что и соловьиные трели у него обязательно получатся.
Ответы на письма задерживались. Первым, как Ванька и думал, пришло письмо от отца. У них там все по-прежнему: детишки подрастают, работы и забот хватает. Отец писал, что гордится сыном, который с молодых лет сам пробивает себе дорогу в жизни. От матери, Павла и Андреяхи ответов пока не было. Писать им вторично Ванька не стал ─ обиделся. Вначале хотел махнуть в Бирюч и Анучинку под Новый год, но потом передумал, решив поехать в мае. На Новый год за хорошую работу Ваньку поощрили деньгами. Он был самый молодым из тех, кому на общем собрании директор вручал премии и жал руку. Ваньке это так понравилось! А потом он исполнил для всех на гармошке несколько танцевальных мелодий и песен. Было весело. Теперь его в совхозе уже многие знали.
Так что с работой ладилось. Жить у дядьки Никиты было удобно. Оба брата учили Ваньку вождению трактора и параллельно объясняли, что он собой представляет. Когда кто-нибудь из братьей ремонтировал свой трактор, Ванька являлся в совхозную мастерскую и помогал в ремонте. Трактор он полюбил еще с тех пор, когда в колхозе появились первые "Фордзоны". Тогда мечтал на них хотя бы прокатиться, а теперь вон уже и сам стал рулить.
...Как-то незаметно прошел Новый год. Ванька давно привык на новом месте. В работе был старателен, к лошадям внимателен и добр. Понимал, что любовь лошадей завоевать быстро невозможно. "Лошади, ─ вразумлял его Сидорыч, ─ они ведь как и люди, разные бывают. К каждой нужен свой подход, к каждой надо приноровляться". Конюх приходил на работу рано, а мальцу, то есть Ваньке, разрешал приходить чуть позже. Жалел. Ванька очень полюбил Сидорыча.
За квартирование дядька Никита с теткой Дарьей не брали с него ни копейки, да и за питание он платил по-божески. На зимние каникулы приезжал хозяйский сын Олег. Ванька с ним подружился. Олег такой же спокойный и добродушный, как отец. Много рассказывал Ваньке про свою учебу и новых друзей.
А время и в самом деле летело быстро. Вот уже и остался позади первый весенний месяц ─ март. Еще немного и Ванька поедет домой. Соскучился. Но письма стали получать чаще. Отец, как всегда, писал о семье и бирюченских новостях. Его письма читать всегда интересно. Пришло письмо от Павла. У него на строительстве канала дело шло к закруглению. Предупредил, что больше писать ему не надо, так как скоро встретятся в Бирюче. Из Бирюча Павел собирается уходить в армию. Ваньку эти слова заставили задуматься: "Если ему скоро уходить на службу, то ведь и Андреяхе тоже. А тот об этом пока ни слова. Может, с завода служить не берут? Ведь если Андреяху забреют, то его устройство на завод запросто рухнет. Сам он в Москву ни за что не поедет..."
