Можно было бы пожить в Смирновке и летом, но ведь бригадир пообещал ему работу молокосборщика. К тому же летом в Бирюч мог приехать Андреяха. Вообще-то он мог бы разыскать Ваньку и в Смирновке, но уж раз пообещал матери поработать, то слово надо держать.

  Вскоре после приезда Ваньки в Анучинку бригадир выделил ему лошадь, подводу, три пустых бидона и несколько ведер для сбора молока. Объяснил, в чем состоят его обязанности. И Ванька заработал, соображая, что если даже он и уедет в Москву, то заработанные им трудодни матери пригодятся. Дело не такое уж и сложное, но ответственное, и все надо строго по часам: в определенное время собирать у жителей Анучинки молоко, потом отвозить его в Кирилловку на сепараторный пункт. В отдельной тетрадке вести учет, у кого сколько принял молока, и раз в месяц рассчитываться с молокосдатчиками ─ деньги Ванька получал в Кирилловке. А еще надо было на сепараторном пункте проверять молоко на жирность и раз в десять дней проводить ее общий анализ. Ваньке объяснили, что такие проверки и анализы необходимы, так как иные недобросовестные молокосборщики доливают в молоко воду.

  Теперь он стал для матери настоящим кормильцем, да и сам был всегда сыт. Кроме того, подрабатывал на лошади: кому огород вспахать, кому дров или копну сена подвезти. А раз ухаживал за лошадью, то и за это ему начисляли трудодни. За сбор молока получал деньги. Мать на сына просто нарадоваться не могла.

  Иногда в гости к ним заезжал бригадир дядька Кузьма. Мать его угощала, а Ванька, поднимая бригадиру настроение, играл на гармошке. Повеселев, дядька Кузьма расхваливал матери, какой у нее растет хороший сын и что на другой сезон он его обязательно снова назначит молокосборщиком. Подпив, бригадир лапал мать, но при сыне она была строга и, смеясь, била бригадира по рукам. Все шло хорошо. Только вот лето закруглялось, а от Андреяхи пока никаких вестей.

  Чем ближе подступала осень, тем сильнее начинал волноваться Ванька. Почему Андреяха не пишет? Может, что случилось? И как ему тогда быть: то ли учиться, то ли ехать в Синявку и устроиться там на зиму работать? Третий год жить и учиться в Смирновке у Колькиных родителей Ваньке было уже стыдно. Такой вот он стеснительный и понятливый. И учебу-то начинать? Начнет, а тут Андреяха заявится. Нет, не здорово получится. Уж лучше поработать в совхозе.

  Раз в неделю, обычно ближе к вечеру, Ванька садился верхом на лошадь и скакал в Бирюч. Там навещал отца, других родичей, а также заезжал к матери Андреяхи, чтобы узнать, не получила ли она от сына весточку. Писем все не было и не было, но вот в сентябре мать Андреяхи наконец получила письмо и дала почитать Ваньке. Андреяха писал, что приехать домой не получается, так как на работе большая запарка. А вскоре и Ванька получил от него письмо, где он сообщал то же самое, что и матери. Но в конце дописал, что, возможно, вырвется к Новому году. И Ванька окончательно решил, что в седьмой класс ему поступать незачем, а лучше поработать в Синявском совхозе, который поставлял мясо для жителей самой Москвы. Там работники по уходу за скотом всегда нужны. Андреяха раньше говорил, что кроме коров в совхозе много лошадей и жеребят. Уж так Ваньке хотелось поухаживать за жеребятами.

  Молокосборочный сезон закончился глубокой осенью, когда анучинцы стали продавать молока совсем мало. Ванька сдал в бригадную лошадь, подводу, бидоны и все прочее, что получил весной. Бригадир остался им доволен и при матери вновь подтвердил, что на другой сезон определит Ваньку на эту же работу.

  С неделю Ванька болтался дома без дела. Кроме матери общался с Колькой и теткой Дарьей. В Анучинке-то и пойти не к кому, ведь в последние годы совсем мало тут проживал. Не засиделся и в этот раз. Собрав пожитки, простился с матерью и подался в Синявский совхоз "Заготскот", что располагался в нескольких километрах от Абрамовки. До Абрамовки, а потом и до Синявки Ванька добирался пешком. Где в Синявке располагалось правление совхоза, знали стар и мал. Нашел быстро. Решил сразу идти к директору совхоза. Думал, что ведь и безграмотная мать когда-то председателем колхоза была, так какая же разница? Разницу понял, когда подошел к правлению и прошелся по коридорам дома.

  "Да-а, ─ подумал, ─ столько людей везде набито и все куда-то бегут, спешат..." Даже вкралась робость, но он ее быстро прогнал, ведь работать пришел, а не в бирюльки играть.

  За столом в приемной директора сидела строгая женщина. В кабинет директора только она впускала. Спросила Ваньку:

  ─ Вы к кому, паренек и зачем?

  Кивнув на начальственную дверь, Ванька бодро ответил:

  ─ Устраиваться на работу.

  Секретарша окинула его удивленным взглядом:

  ─ Так вам надо не сюда, а в кадры. ─ Объяснила, в какой именно кабинет.

  ─ Нет, мне к нему, ─ настойчиво повторил Ванька и присел на краешек стула, так как в дороге порядком подустал. Дорожный мешок задвинул ногой под стул.

  ─ Ну, сидите и ждите, ─ поджала губы женщина и стала перебирать на столе бумаги.

  Крутившиеся в приемной люди разошлись. Строгая женщина тоже куда-то вышла с бумагами, а Ванька, схватив мешок, вьюном нырнул в дверь директорского кабинета. Закрыв дверь, огляделся. В кабинете было несколько человек: сам директор за большим столом, два молодых мужика, сидевших на стульях сбоку, и стоявшая возле директора женщина. Она подавала ему бумаги, он их подписывал и возвращал обратно. Директор совсем не старый и, как показалось Ваньке, мужик простой. Оторвавшись от бумаг и глянув на вошедшего, он спокойно спросил:

  ─ Ты зачем ко мне, мальчик?

  ─ Я не мальчик! ─ недовольно надув губы Ванька.

  ─ Но ведь и не девочка? ─ прищурив глаза, шутливо заметил директор. Вернув женщине последнюю бумагу, сказал: ─ Всё, идите. ─ И ─ снова Ваньке:

  ─ Ну? Чего молчишь? ─ и закурил.

  ─ Я не мальчик и не девочка, ─ сказал с обидой в голосе Ванька. ─ Я Иван Тимофеевич Тихонов. Из Бирюча. А пришел, чтобы устроиться к вам на работу.

  ─ Значит, Иван Тимофеевич, ты пришел в совхоз и сразу ко мне? ─ Директор хотел было кого-то позвать, но передумал и, постукивая ручкой по столу, стал с любопытством разглядывать Ваньку. Два других мужика тоже с интересом осмотрели его с ног до головы. Кто-то хотел войти, но директор крикнул: ─ Попозже!.. Так значит, решил работать у нас, да? ─ улыбнулся Ваньке.