В гостиной было очень шумно, и Высиратели Жизни пошли готовиться к ЖАБА в Выручай-комнату. Но она не желала открываться.

— Там же козлы этого козла Дамблдора! — вспомнил Рон. — Как же их выпустить оттуда?

Гарри знал, что нельзя просто так взять и попасть в Выручай-комнату, пока там кто-то есть. Когда в ней прятался Малфой, Поттер сутками ломал голову над входом туда.

— Выход есть! — хлопнула в ладоши Гермиона.

— Нам нужен не выход, а вход! — возразил Гарри.

— Пойдём к Почти Безголовому Нику, для него в этом замке не существует физических преград.

Привидение Гриффиндора послушно просочилось сквозь стену, за которой скрывалась Выручай-комната.

— Нет там никаких козлов, — доложил Ник. — Только пожилая леди лежит под капельницей.

— Спроси её, кто она такая, что здесь делает и как к ней попасть, — попросил Гарри.

— Леди тяжелобольна, она еле дышит.

— Тогда почему она здесь, а не в больнице Святого Мунго? — удивилась Джинни. Гарри стал ходить туда-сюда и приговаривать:

— Мне нужна палата для тяжелобольных. Мне нужна палата для тяжелобольных. Мне нужна палата для тяжелобольных.

Дверь так и не появилась. Видимо, когда сюда помещали старуху, имели в виду другое место. Высиратели Жизни побежали к мадам Помфри:

— В Выручай-комнате пожилая женщина! Она при смерти, а мы не знаем, как к ней попасть!

Затем Гарри, Рон, Гермиона, Джинни и мадам Помфри пошли к профессору Макгонагалл в кабинет директора.

— Снегг! — со злостью крикнул Гарри, указав на новый портрет в числе прежних директоров и директрис Хогвартса. Аберфорта среди них почему-то не было.

— Профессор Снегг, Гарри, — поправил юношу портрет Альбуса Дамблдора. Портрет Снегга ухмыльнулся.

— Сразу говорю, делать новую дыру в стене я не позволю, замок только недавно отреставрировали, — строго сказала Макгонагалл.

— Ладно, придётся просить Кикимера, — вздохнул Гарри уже в коридоре. — Кикимер!

Раздался хлопок, и старый уродливый эльф-домовик появился у ног хозяина.

— Кикимер, трансгрессируй, пожалуйста, в Выручай-комнату и доставь бабушку в больничное крыло.

— Слушаюсь и повинуюсь, — проворчал Кикимер и исчез.

В канун Рождества друзья посетили старуху в больничном крыле. От больной пахло далеко не фиалками, поэтому её никак нельзя было назвать Высирательницей Жизни.

— Простите, миссис, — тихо потревожила старуху Гермиона.

— Я мисс, — прохрипела она.

— Вам нужно в больницу Святого Мунго.

— Мне нельзя-а-а… В Мунго нельзя-а-а… — произнесла пожилая мисс и захрапела.

========== Глава 23. Любовь зла ==========

Куда бы Гарри ни пошёл и что бы он ни делал, Рон, Гермиона и Джинни всегда были с ним. Складывалось впечатление, что неразлучная четвёрка друзей была не четырьмя независимыми организмами, а двумя сросшимися парами сиамских близнецов. С каждым днём учёбы на седьмом курсе главный герой всё реже чувствовал себя главным. Более того, он всё реже идентифицировал себя как отдельную личность.

— Гарри, отличные новости! — крикнул Рон. — Мама приглашает нас в «Нору» на рождественские каникулы! Ох и повеселимся вчетвером!

— Жили-были, не тужили четверо друзей… — отрешённо пропел Гарри и опустил взгляд на пол. — Не пойми меня неправильно, Рон, но вы с Гермионой и Джинни мелькаете у меня перед глазами чаще, чем я моргаю. Так что лучшим подарком для меня на это Рождество будут две недели одиночества. Я остаюсь в Хогвартсе.

Джинни обиделась и чуть было не напустила Летучемышиный сглаз на будущего мужа, но сдержалась и лишь смерила его ледяным взглядом.

— Пошли отсюда. Не видите, нам тут не рады, — с достоинством произнесла Гермиона и покинула гостиную с вещами вместе с рыжими братом и сестрой.

— Отлично! Я давно это хотел, — обрадовался Гарри Поттер, когда друзья ушли. Он тут же обратил внимание на очень хорошенькую девушку у камина в гостиной. Красавица училась на шестом курсе, но была на два года младше Гарри, так как она не брала академотпуск, чтобы шляться по всей стране в поисках крестражей.

— С наступающим, Ромильда! — обратился к очаровательной девушке Гарри. — Чай, кофе, потанцуем? Как видишь, кружки пусты.

— Ты не в моём вкусе, жопоцвет очкастый, — высокомерно отшила его Ромильда Вейн.

— Но я очень даже был в твоём вкусе два года назад, разве ты забыла?

— Я не дам, я не дам, я не дам, и не проси… — ехидно пропела девушка. — И не вздумай подсунуть мне приворотное зелье, я ни капли не выпью из твоих рук!

Гарри практически не спал целую неделю, думая о неприступной красотке и начисто забыв о Джинни. В первый день 1999 года он не выдержал и пошёл прямиком к новоиспечённому декану Гриффиндора профессору Слизнорту, ушедшему на каникулах в запой.

— Держи… Ик! Феликс… Ик! Фелицис… Ик! Должно… Ик! Помочь…

Поблагодарив толстяка, Гарри взял крохотный пузырёк с зельем Удачи и помчался через гостиную в спальню. Ни в гостиной, ни в спальне не было ни души. Юноша вынул пробку и залпом выпил «Феликс Фелицис». В следующую секунду в спальню забежала Ромильда Вейн, быстренько разделась и сама затащила его в постель. Это был самый прекрасный час в жизни Мальчика-Который-Кончил.

Ловко соскочив с Гарри на кровати, девушка его мечты лукаво подмигнула ему и оставила на память свой чёрный блестящий волосок. Затем Ромильда порылась в сумочке и достала флакон с Оборотным зельем и Маховик времени. И тут случилось такое, от чего юношу чуть не вырвало от отвращения: голая Ромильда Вейн прямо у него на глазах превратилась в голого Гарри Поттера.

Герой-любовник сразу всё понял. Он бросил подаренный волос в Оборотное зелье, которое тут же зашипело и стало голубым, и выпил, превратившись в Ромильду. Вдоволь наглядевшись на своё обнаженное женское тело, Гарри вырядился в одежду лже-Ромильды, схватил сумочку, выбежал в гостиную с Маховиком времени на шее и сделал один оборот, повернув время вспять. Во избежание образования дыры в пространственно-временном континууме Гарри с телом Ромильды сунул Оборотное зелье и Маховик в сумочку, вынужденно забежал в спальню, быстренько разделся и затащил себя из прошлого в постель. Это был самый ужасный час в жизни Мальчика-Который-Был-Девочкой.

========== Глава 24. Доказал, что не терпила ==========

Невилл Долгопупс сидел дома в своей комнате и жевал шоколадную лягушку. С момента своего звёздного часа — обезглавливания змеи мечом — он здорово растолстел и обзавёлся прыщами, а угол комнаты теперь украшала целая гора обёрток из-под шоколадных лягушек. Работу после окончания Хогвартса Долгопупс так и не нашёл, но его сейчас волновали куда более важные вещи.

— Бабушка! — радостно крикнул Невилл. — Скорей иди сюда! Уверен, ты будешь мной гордиться!

Миссис Долгопупс зашла в комнату внука, хорошенько оглядела её, но повода для гордости так и не нашла.

— Ба, да вот же! Я собрал полную коллекцию карточек знаменитых волшебников! Среди них даже Гарри Поттер есть! Правда, круто?

— Круто, только среди них почему-то нет тебя. Вот я в твои годы…

— Ну бабушка! — надулся юноша.

— Собирайся, задрот, навестим твоих папу и маму. Им и покажешь свою коллекцию.

Невилл аккуратно вклеил последнюю пятиугольную карточку в альбом, оделся и вместе с бабушкой трансгрессировал у входа в больницу Святого Мунго. Поднявшись на пятый этаж, они обратили внимание на прикреплённый к двери лист пергамента со следующим стихотворением:

Здравствуй, гость мой, не робей:

Лучший в мире чародей —

Абсолютно не злодей.

Ты, наверно, сам не свой

Оттого, что пред тобой

Прекрасивейший герой?

Умный, храбрый, ловкий он,

Скромный; сильный, как дракон —

Ты поверь, это не сон.

Лишь автограф ты возьмёшь —

Очень скоро обретёшь

Кладезь счастья, и пойдёшь

Окрылённый ты назад.

Не возьмёшь — пойдёшь, камрад,

С Пожирателями в ад!

— Видишь, Невилл, какой выдающийся поэт здесь лежит, а ты даже к собственному имени рифму не подберёшь, — упрекнула его Августа Долгопупс и вошла с внуком в палату.