– Я знаешь что подумал, может, тебе поехать в Казань к бабушке Рае? Ты в прошлый раз была в Казани еще совсем маленькой. Сколько тебе тогда было? Шесть или семь годиков. Поедешь? – предложил Тимур, вспомнив, что и сам не видел мать более трех лет. – Там есть музучилище и консерватория, а бабушка Рая, наверняка, поможет тебе усовершенствовать технику игры на фортепиано. Не зря ведь она всю жизнь проработала в музыкальной школе?! У нее в гостиной стоит огромный старый рояль, ты представляешь? Ты, наверное его не помнишь?

– Не-а! Так, что, у бабушки есть настоящий рояль? Круто! – воскликнула Алла, взвизгнув и захлопав в ладоши. – Конечно же, я поеду в Казань. Но я по маме соскучилась, да и по Володе…

– Как он, кстати, не обижает тебя? – нахмурившись при упоминании имени своего соперника, второго мужа Ларисы, спросил Тимур.

– Нет, что ты?! Он классный! Мы с Володей сразу стали друзьями. Знаешь, мне с мамой ладить намного труднее. Вечно зудит и всем недовольна, – улыбнулась Алла, понимая, что папа ревнует маму к ее нынешнему мужу. – Папа, почему вы расстались с мамой? Мне тебя так не хватало…

– Да я бы вас с мамой никогда в жизни не бросил! – горячо воскликнул Тимур. – Но, понимаешь, так сложилась жизнь. Мое НИИ в начале 90-х разогнали, а кому нужен ученый, к тому же физик? Я остался без работы, денег нет, Лариса стала нервной, устраивала истерики на ровном месте, а потом встретила своего музыканта. Уж у него-то бабки всегда водились. Вот она и ушла от меня…

– Да, ладно тебе, папочка, не переживай! – как котенок, прижавшись к руке Тимура, сказала Алла. – Мама с Володей счастлива, а ты тоже найди себе кого-нибудь. Ты у меня ведь такой красивый!

Тимур действительно был видным мужчиной. Это от него Аллочка унаследовала черные, как огоньки, горящие, выразительные глаза и чувственные яркие губы, а также «фамильную» ямочку на подбородке. Вот только, в отличие от смуглокожего отца, Алла имела нежный, бело-розовый оттенок кожи, к тому же она не была жгучей брюнеткой, как Тимур. Крупные каштановые локоны до плеч очень ей шли и напоминали светлые кудри ее матери. Для своих шестнадцати лет Алла выглядела слишком взрослой девушкой за счет прекрасно сформировавшейся женственной фигуры, высокого роста и абсолютной уверенности в себе, своей неотразимой красоте и правильности собственной точки зрения. С ней невозможно было спорить, командовать ею или воспитывать традиционными методами, к которым прибегают при общении с подростками. Она или молчала, упрямо сжав кулаки и губы, либо начинала огрызаться, доводя до отчаяния учителей, но хуже всего приходилось ее матери.

Лариса, конечно же, любила свою дочь и заботилась о ней, но в глубине души считала ее неуправляемой маленькой мерзавкой, которая нарочно все делает ей назло. Вначале Лариса думала, что дочь недовольна отчимом, но с Володей они как-раз очень быстро нашли общий язык. Тогда, сама того не осознавая, она начала ревновать мужа к дочери. Ведь конкуренция явно не в пользу тридцативосьмилетней Ларисы! Да и не очень-то приятно, когда считаешь себя молодой женщиной, а взрослая рослая девица называет тебя мамой. Под благовидным предлогом спровадив дочь к своей родне в Таганрог, Лариса выдохнула с облегчением, решив, что так всем будет лучше!

Зато для папы Алла всегда была его любимой звездочкой, как он называл ее еще в детстве.

– Хорошо было бы, если бы еще и мама сейчас была здесь, с нами, – с тоской произнесла Алла, вспомнив детство, когда были только она, папа и мама, жизнь казалась безоблачной, а счастью не будет конца.

Сказано сделано! Разве Тимур мог хоть в чем-то отказать своей звездочке?! Он по телефону наврал Ларисе, что Аллочка заболела, и ее мама, разумеется, все бросила и, оставив детей на попечение Володи, примчалась в Евпаторию. Увидев дочь живой-здоровой, за чашечкой чая беззаботно болтающей с отцом на террасе богатого новорусского дома, она всплеснула руками.

– Я тут с ума схожу от беспокойства, а они чаи распивают! – крикнула она, вызвав визг восторга Аллы, бросившейся маме на шею.

Довольный своей выходкой Тимур, не вставая с места, загадочно улыбался.

– Ты здорова, Алочка? Что с тобой было, родная? – спросила она, с беспокойством глядя на загоревшую, довольную дочь.

– Я по тебе затосковала, мамочка, – с умильной улыбочкой ответила Алла, сообразив, что лишь козни ее папочки смогли привести к ним маму. – Мамуль, ты же останешься с нами на какое-то время?

– Да, придется, наверное, – согласилась Лариса, с восхищением разглядывая дом. – Скажу Володе, что ты действительно заболела и задержусь здесь на недельку.

– Лучше на две, – подал голос до того молчавший Тимур.

– А с тобой, обманщик, я вообще не стану разговаривать! – метнув похожий на молнию взгляд в бывшего мужа, произнесла Лариса, вызвав у него такую знакомую и некогда любимую хитрую улыбку.

– Мамочка, правда, здесь очень красиво? – спросила Алла, решив своим вопросом разрядить обстановку.

– Да, моя родная, – согласилась Лариса. – Мы с Володей и девочками были в июле в Ялте. Нам там очень понравилось. Не думала, что за одно лето дважды побываю в Крыму.

– Много думать вредно для цвета лица. Тебе уж точно, – ехидно заметил Тимур, заставив Ларису тихо задрожать от злости.

– Если Лара, как и раньше, бесится от каждого моего слова, может она еще меня немного любит? – с надеждой подумал Тимур.

Лариса действительно всегда умудрялась найти повод, чтобы злиться на Тимура. Ну как же он ее местами бесил! Просто сил не было, а ведь когда-то они с Тимуром безумно любили друг друга. Два огненных темперамента под одной крышей – летели искры и днем и ночью. Ссоры на ровном месте, осколки разбитых тарелок, обидные слова, сказанные сгоряча, а затем не менее фееричное примирение и совершенно ни с чем несравснимый секс. Их необъятная любовь и необузданная страсть, казалось, никогда не погаснут, как звезды на небе, но жизнь со своими проблемами их разделила.

– Аллочка такая же девочка-огонь, как и ее отец! – с тревогой подумала Лариса, зная бескомпромиссность дочери, которая местами ее пугала. – Она ни с кем всерьез не встречается и никого из парней к себе близко не подпускает, все ждет такого же прекрасного мужчину, как ее отец. Разумно ли это? Время покажет, но Тимур своей идеальностью подает взрослой дочери дурной пример. Как девочка будет строить собственную личную жизнь, если она всех мужчин сравнивает с отцом и, само собой, ему все проигрывают?!

Лариса заняла одну из гостевых спален на втором этаже, Тимур обосновался в комнате Самвела, Аллочке досталась комната дочери хозяина дома, которая благополучно уехала в Испанию и никак не пострадала, когда у ее отца возникли серьезные проблемы с законом, кроме того, на первом этаже дома жили две немолодые дальние родственницы Самвела, управлявшие всем и следящая за порядком, – Зара и Седа. Для них слово хозяина дома являлось законом, поэтому женщины старались быть как можно незаметнее и делать все, чтобы гости Самвела чувствовали себя, как дома.

Алле очень приглянулась обстановка спальни Розы. Удобная широкая кровать с резной спинкой, белая мебель, нежно-розовые шелковые обои на стенах, похожие на зефир воздушные кресла и белые прозрачные шторки на большом окне, разумеется, с видом на море.

– Вот бы у меня была такая комната. И, вообще, хочу жить в большом, красивом коттедже из красного кирпича. Я такой много раз видела во сне, вот только там моря не было, но была синяя река, – мечтательно подумала Алла, потягиваясь на кровати. – Ах, да! Бабушка Рая говорила, что не надо говорить хочу. Правильно сказать: желаю. Тогда желание непременно исполнится.

Сев на кровати, Алла с сосредоточенным лицом вслух произнесла:

– Итак, я желаю иметь собственный дом из красного кирпича на берегу синей реки, а моя спальня будет похожа на эту, только она будет намного лучше, потому, что это будет моя спальня. Да будет так!

На следующий вечер Лариса пошла поплавать, а Тимур с Аллой сидели на берегу, любуясь закатом.