Я ощущал вкус глазури, мощное присасывающее давление двух возбужденных тел, а также схватку языков. Она закрыла глаза — силикон разгладился, ему больше не приходилось поддерживать нормальную форму, чтобы выглядеть изящно.
Я опустил руку, дотронувшись до фартука — и услышал это колыхающее, нескончаемое, словно удары по барабанам, биение металлического сердца аниматроника. До чего рьяно и отчаянно стучит механизм, пытающийся поспеть за вожделением робота.
Ее тело ничего не закрывало — кроме розовой юбки и фартучка. Я облокотился, и мы легли на стол, все еще не отцепляя губ.
Температура возросла. Причем по всему телу. Не слишком ли это энергозатратно — выделять такое количества топлива, когда можно сосредоточиться на одной? Но к с чего я вообще решил, что она должна работать так — все же это ожившие машины, а их программы, пускай и шаблонны, но в то же время могут быть абсолютно непредсказуемыми.
Я расстегнул фартук и спустился ниже, щипая взбухшиеся сосочки. Грудь упругая, слегка пружинила при нажатии, пока Чика извивалась.
Магическим образом из ее рук появился еще один кекс. Неужели она умеет манипулировать реальностью? Я не заметил, чтобы она его брала — тем более, я не думаю, что она могла его спрятать…
Нет. Точно не могла… Я ведь прав?
Она погладила мою голову и играючи отвела ее. Сжала кекс, и раздавленное тесто выливалось из пальцев, капая на грудь. Она измазалась и облизнула губки.
Сейчас аниматроник подвинула меня ближе, подтолкнув ногами сзади. Она обхватила меня ими и сомкнула, что я дернулся, вспомнив опыт с Бонни. Но она не ломала мне кости, а прислонила.
Чтобы я насладился вкусом шоколада. Я покусывал его, слизывал, ощущая во рту вкус горечи и силикона. Я тянул ее кожу, эластичную и пружинистую — она возвращалась вмиг, со вздохами Чики.
Музыка заскрипела и небрежно заглохла, прервав ухаживания. Ее вздернутая кверху ножка примкнула, дрожа. Трепет чувств прервался из-за машины, и Чика сморщилась.
— Дурацкая железяка!
Ухоженные волосы растопырились, и торчали, как у ежа. Потоки электричества или короткого замыкания из-за сильных переживаний екнули программу. Так думал я.
— Что с ним? — настрой был упущен, хотя я и не возбудился.
— Опять барахлит. Пойду за бензином. — расстроилась она.
— Бензин? Разве он использует бензин?
— Ну, когда как. Если не будет света. — недопонимала аниматроник. — Ты так это говоришь, будто впервые видишь.
А ведь точно — она не знает о том, что я гость из будущего. Может, в Америке все было так? Хотя…
Бензин звучит очень… Победоносно.
— Чика, давай помогу. — воодушевился я.
Она взглянула на меня глазами, полными недоверия.
— Думаешь, что я не донесу?
— Он же противный на запах.
— Мы не чувствуем запахов и вкусов. Мы машины
Я подошел к ней и щелкнул по лбу.
— Все равно, это как-то не прикольно. Стоять здесь и ждать тебя, пока ты выполняешь тяжелую работу.
— Да он тут недалеко.
Я всеми силами пытался выяснить, где находится этот злосчастный бензин, эта ценнейшая информация, которая очень облегчила бы мне жизнь. И что я вижу! Целая канистра находилась у меня перед носом, просто хорошо пряталась за музыкальной машиной. Мне стоило пошерстить здесь еще немного — и тогда бы у меня все получилось.
Я сдался раньше времени — но не время горевать.
И когда нотки песен вновь завелись, я увидел сияние Чики.
— Пожалуй, хватит ласк. Ты ведь не за этим сюда пришел, не так ли?
Она стянула ремешок, незаметно, ловко и обкрутила его меж пальцами. Из уголков рта у нее текла струйка слюны. Она нагнулась вниз и раскрыла клюв, и я бережно обхватил ее голову.
Она взглянула на меня.
— Что-то он вялый.
— Прости, Чика, но не в это раз. Хотя бы сейчас, я умру так, как захочу сам!
Крепко прижав уши, я со всей силой стукнулся головой о ее корпус. Затем упал, заливаясь кровью из носа. Медленно вырубался, видел ошарашенные глаза аниматроника. И пускай я не выстрелил себе в висок и не размозжил мозги по стенке, но лучше такая смерть — чем умирать от истощения.
Увидимся в следующий раз, чертова курица!
========== Вторая ночь часть 3 ==========
Оказалось, что если со всей силой удариться о железный корпус — то можно получить очень много болячек. Черт бы тебя побрал, Чика, я несколько минут отключался, оставаясь в полубреду, пока из носа хлестала алая кровь. Все время чувствовал эту колющую боль, еще не хватало, чтобы ты трясла меня как сумасшедшая. Ты знала, что человека нельзя привести в чувство таким образом, особенно когда у него возможное сотрясение? Чего ты пыталась добиться?
Хотя я должен сказать ей спасибо за незнание первой помощи, иначе бы я лежал тут со льдом, отвечая на очень неудобные вопросы курицы и то, почему я вдруг решил уйти в мир иной.
Знаете, вся угрюмость и депрессия как рукой сняло, стоило мне применить болевую терапию — может, не зря психиатры прошлого тыкали в пациентам электроды? Я рад ощущать то, как вновь чувствовал эту затекшую шею, эти слипшиеся глаза, этот вой вентилятора и проклятое мигание лампочки. Это было намного лучше, чем боль от удушья крови.
Эх, это мое четвертое возрождение — а ностальгия не отпускает до сих пор.
Поднявшись со стола и как следует размявшись, я посмотрел на часы и похрустел пальчиками.
— Пора.
***
Синхронизация 25%50%75%95%Прогрузка кода…Проверка аварийного режима…Проверка…
— Кто ты? — раздался женский голос. Перед глазами Чики возник странный человек. Она видела его униформу и поняла, что он их охранник, а еще она поняла, что с ее головы текло бесцветная жидкость. Струей.
— Почему ты проснулась так ра…
— Это бензин?! — воскликнула та, посмотрев на канистру.
Бах.
Внезапный выпад со стороны аниматроника запустил меня на десять метров. Она пробила грудь, вероятно, сломав все ребра и размозжив органы. Сквозь невероятную палитру боли, я слышал как хрустнула стена сзади. Я пробил ее, оставив вмятину.
Почему… она проснулась так рано?
Я хотел сжечь ее сразу же после того, как очухался сам, но стоило мне сделать это — то она проснулась. Словно сработала система безопасности. Жаль… Я хотел попробовать убить и Фредди и выяснить, сломается ли система комплекса, если вдруг не останется ни одного аниматроника, но все вышло боком. Попытки выбраться отсюда пораньше - обернулись прахом.
Я хотел подумать еще, но из-за боли и покидающего сознания не думал сосредотачиваться на чем-то другом. Я собрался и посмотрел на взбешенную Чику, сжавшую кулак.
Она увидела мою улыбку и попятилась. Ее губы искривились с недопонимании и небольшом страхе.
Я хочу увидеть эту эмоцию на каждой из вас, сучки!
***— 5 попытка. Как говорится. — задорно напевал я, шагая по комплексу, уже как по своему дому. Зайдя в главный зал, я поприветствовал стоящих аниматроников, решив не будить их раньше времени.
Они активизируются, когда наступает определенный час, а до этого момента спят сном младенца.
Но все равно — нужно приготовиться. Заманить хитростью.
По наступлении двух часов, я заметил блестки в зрачках курицы. Она ожила. А я селся на тот же барный стол.
— Пьешь в одиночестве? — снова спросила она. Снова наклонившись надо мной, снова прищурив взор.
Она была как открытая книга. Привычки, поведения, повадки, даже безумие и удары. Я знал ее полторы ночи, знал вблизи как партнер, и как злейший враг, пытавшийся убить.
Две стороны медали этой поехавшей — и обе грани измазаны злом.
— Немного скучно сидеть одному. — ответил я, хлебнув пива.
— А зачем ты пьешь не свое? — ответила она, задорно подняв бровь.
Я положил бутыль и откинулся назад. Я взглянул на нее ресницы, пышные и одновременно стройные, ее лицо — овальное и красивое, словно из картинки. Эта сказочная красота вергла бы любого мужчину в шок — но для меня, по крайней мере теперь, это служит постоянным напоминанием о том, что все это ненастоящее.
