— О, чудненько. В таком случае позвольте начать. Вы уже знаете, что моё имя Золтец и я граф в Пепельных землях. Прошу не ставьте меня в один ряд со всеми этими жуткими пугачами из Нижнего мира. Пусть мы и не слишком презентабельны, однако среди нас есть множество философов и историков, филантропов и героев, мы вынуждены проживать вторую жизнь в мерзких условиях, но именно они помогают оценить прошедшее. О чём это я? Ах да, моя просьба. Ну так вот, мне во что бы то ни стало понадобятся гонцы. Не сейчас, речь идёт о нескольких днях, быть может недели. Вы, как я погляжу, сейчас свободны.

На слове «Свободны» демон сделал акцент, как бы придавая ему значимость. Сейчас Мариета и Иосиф свободны и если они хотят сохранить новоявленный положение, им придётся пойти на условия Золтеца. Впрочем, почему же сам падший не может нанять гонцов в Генбурге? Для чего ему прибегать к помощи двух заключённых: ангела имеющего возможность упорхать подобно бабочке, и полумёртвого, явно не в своём уме существа. Быть может он не хочет, чтобы кто-то знал об некоем товаре, возможно грузе который предстоит перевести или же перенести. В таком случае предложения Золтеца было более чем логичным, а значит у героев есть все шансы сохранить голову на плечах.

— Мы согласны — кивнула Мариета.

— О, как чудесно! Вы выручите меня! — Золтец стал напевать мелодичный мотивчик скрестив пальцы и держа ладони на уровни груди, вдруг он остановился как вкопанный и поднеся палец к губам, будто бы что-то вспомнил — Однако мои дороги, я не могу вас принимать в этом, откровенно говоря, свинарнике. Вам следует отправиться со мной, в мой, пусть и скромный, но всё же дом. Ах, плата. Не переживайте мои дорогие, я не злой демон обирающий путников до нитки, мы сойдёмся на украшениях ангела.

Теперь, когда демон остановился, Иосиф перевёл на него взгляд. События годовой давности проносились перед глазами. Девушка. Клинок. Украшение. Свет. «Ну же, давай, улетай быстрее, превратись в сияющий шарик и заточи свою душу в украшении, как это было тогда! Почему ты этого не делаешь, чего ты ждёшь?!» Мужчину объяло волнение вместе с жаром и пока он приходил в себя, ангел сняла заколку и её переливающееся сияние стало заметно тусклее; украшение оказалось в ладонях Золтеца. Тот с видом великого благоговения прижал его к сердцу, а после аккуратно заколол разрыв ткани своего, некого подобия хитона. Наконец воскликнул:

— Ай да жрать до отвала и пить столько, чтобы мочиться во сне!

Предложение было дельное, пусть и не бескорыстное. Всё теми же тайными тропками, между домов, через заросли камыша он привёл их в свою резиденцию: не самый маленький домик сделанный из дерева; несколько пар окон, два этажа — это всё что сумел разглядеть Иосиф, пока его не толкнули внутрь и не захлопнули дверь.

Здесь же слегка отвлечёмся от событий нынешних, в угоду действий прошлых, ибо мы считаем важным пояснить нелегкую ношу Мариеты. Как может подумать читатель, девушка была, мягко говоря слабоумная, ведь отдала украшение — украшение! — где заточена её сила, вера и ангельское знамя, демону. Однако по завету Господа Адама, именно это и следовало сделать, чтобы как он сказал: «Спасти душу грешную, своею жизнью заплатив.» Это обусловливалось надеждой на спасения утопающего, в данном случае Иосифа; но отныне, когда заколка перешла в лапы злодея, Мариета не сможет вернуться назад, ибо она лишь херувим — ангельское существо летающее на крыльях веры, этакой силы заключённой в украшении. Отныне кандалы homo приняли нового соседа.

А сам vir только сейчас начал осознавать, что происходит. Их разместили в одной из обширных комнат, с большой кроватью и маленьким столом, несколькими тумбочками и узким окном; Золтец принёс еды, питья и свою персону в качестве развлечений. В этот момент Мариета ещё раз подчеркнула свою и Иосифа важность, ибо демон — хозяин этого дома, в котором работает прислуга, не желал чтобы кто бы то ни было видел его гостей. Значит дело серьёзное, у них есть надежда на спасение! В ту минуту когда бренное тело Иосифа распласталась на кровати, а девушка потянулась за яблоком, за дверью послышался голос и он был до жути знакомый. Это был голос Керифа.

Они летали над ними, точно осы ожидающие момента ужалить своих жертв, всего лишь мигающие точки на небесном покрывале ночи. А тем оставалось лишь гадать: «Пронесёт ли?», «Заметят ли?». Ангелы упорхали дальше, не стали придавать значению сломанному кустарнику, что за своими ветвями скрывал двое авантюристов. То был Бенджамин и Ина. Соратники накрылись этим спасательным кустом и боясь пошевелится, даже опасаясь лишнего вздоха, лежали неподвижно будто, погибли. Ночь укрыла их своим одеялом.

Следует добавить: если бы не женщина, головёшка felisa сейчас бы болталась на одном из копьев небесных стражей. Именно она заметила ползающего на четвереньках юношу, что потерял всякую ориентацию в пространстве и что называется, впал в ступор. После этого Ина быстро достигла его и толкнув в одну из дыр, прыгнула туда же укрываясь ветками куста. Глубина ямы измерялась двумя локтями, а потому выбраться оттуда не составляет труда. Но герои мешкали, а Бенджи объяло волнение.

Нет, он не опасался вражьих мечей, не стал бы переживать за наставницу, зная на что та способна, но лёжа рядом с девушкой, слыша её биение сердца, ощущая лёгкое поглаживание на макушке, герой замешкал. Она расположилась позади него, прижимаясь так сильно как только могла, опять же, лишь для того, чтобы их не обнаружили, и ветки куста сумели скрыть оба тела. Горе мечтателям! — восклицаем мы, ибо созерцатели прекрасного, творцы своих грёз извечно уходят в далёкие страны мыслей, не замечая происходящего вокруг. Вот и Бенджамина на данный момент не волновали ангелы, племена, Колосс… Всё внимание vir было устремлено к мысли: «Что же будет если я повернусь? Почему же тело моё объял жар волнения? Ина всё там же, лежит рядом, а я…»

Вскоре дуэт выживших поднялся с укрытия и покинув ямку, стал оглядываться по сторонам. Зрелище то было ужасное: огромные пустыри со сломанными стволами деревьев; повсюду валяются ошмётки тел, кое-где земля обильно заляпана красными узорами и в довершении всего Колосс, который будто бы червь пожелал прорыть себе туннель под землю. Получилось у него это, лишь наполовину; голова почти скрылась в яме, в то время как тело, так и осталось лежать неподвижно.

Послышались голоса, крики. Ина и Бенджамин переглянулись; у женщины всё так же висела шпага, felis был готов пускать стрелы. Они двинулись на звук и не пройдя сотни метров, обнаружили скопление существ вида aries и oves окружающие знакомое лицо. То был Курьёз, но на сей раз парень барахтался в сети не в силах найти спасения. Представителя его вида, что было понятно не только по голосам, но и по жестикулированию, явно решали судьбу сородича. Говорил старый шаман и vir средних лет, чьё тело было разрисовано всевозможными узорами.

— Непозволительно! — верещал старец — Этот негодник убил свою сестру по виду, предал самого Овна! Убить его, убить немедля!

И тут же немногочисленная толпа подхватывала настрой вождя, гремя сталью и стуча древками копий об землю.

— Кто докажет это? — обращался кажется ко всем второй говорящий — Мы знаем лишь то, что этого юношу видели рядом с трупом.

— Он держал орудия убийства. Шервенор, ты не будешь отрицать этот очевидный факт! Довольно! Покончим с нечестивцем.

Толпа затопала ещё сильнее, а пожилой шаман кажется решив, что все вопросы решены и больше говорить не о чем, изъял из-за пазухи небольшой ножик и почти уже вонзил его в Курьёз, но его остановил всё тот же мужчина, гневно качая головой. Бенджамин понимал, что ситуация патовая и товарищу — он считал его товарищем, вздор! — требуется помощь. Ина кажется поняла взгляд соратника и очень крепко вцепившись ногтями в его запястье, одними губами произнесла: «Даже не думай».

Несмотря на несогласия девушки, нашлись те кто был готов помочь Курьёзу, как окажется позже не задарма. Подобно скрытникам, ступая едва слышно, троица авантюристов в лице: Клауса, Ричи и Бэма подобрались к беседующих со спины, скрываясь за тем, что осталось от деревьев. Они были преисполнены решимостью отобрать aries у этих, очевидно злых душ. И тогда засвистели стрелы, запела тетива — болтун заставил замолкнуть вождя; тот свалился умерщвленный. Послышался грозный крик — это Дубина бежал в бой, да так быстро, с искорками гнева в глазах, что его противники поначалу опешили и лишь когда тот добежал до них, похватались за оружия; двое oves тут же пали замертво. Никто из толпы обитателей леса не мог предугадать нападения со спины, а Бэм, точно листик на ветру, двигался от ямы к яме, и таким образом сумел зайти с тыла к противникам и уменьшить их численность.