Окровавленное восковое лицо всколыхнулось, покрылось рябью, как вода под ветром. Кожа на нем пришла в движение. На правой щеке расцвела гнилая язва, которая распространилась на лоб и подбородок. Он гнил заживо, разлагался, и кожа отслаивалась от костей черепа отвратительными склизкими лохмотьями. Это гниющее лицо двинулось к ней, ледяные скользкие руки сжались на её шее и тогда словно что-то лопнуло внутри Леды, наконец выпуская на свободу истошный безумный вопль. Но её крик тут же оборвался с глухим бульканьем, когда эти мертвые руки толкнули её под воду.

Леда захлебывалась мыльной водой, которая лилась ей в горло и нос, пекла глаза. Наверху, над поверхностью воды, мерцало измазанное кровью равнодушное лицо мертвеца. Руки больше не сдавливали её горло, но удерживали её под водой. В ушах зашумело, зрение заволокло туманной пеленой.

А затем что-то мелькнуло там, наверху, темное пятно, и ужасные руки отпустили её, исчезли. Пропала тяжесть, придавливавшая её ноги. Леда вынырнула из воды, отчаянно хрипя, сплевывая воду и хватая ртом драгоценный воздух.

Но она по-прежнему была не одна. Уже знакомый ей мужчина в черной одежде боролся с мертвецом на полу её ванной. Кай придавил локтем его горло, но призрак вывернулся и четко рассчитанным движением всадил кулак прямо в раненный бок противника. Кай сдавленно охнул и ослабил хватку, что позволило мертвецу сбросить с себя его руки и самому броситься в атаку. Он поднял Кая и впечатал его в стену, увернулся от его кулака и сам нанес серию ударов по его ребрам. Кай сгруппировался и блокировал новый удар, закрыв корпус локтями. Он оттолкнул от себя чудовищное существо и тут же ринулся на него, с силой ударил в шею и в мгновение ока зажал её локтевым захватом.

И в этот самый момент разлагающийся труп в его руках растворился в воздухе. Кай остался стоять с поднятыми руками, теперь удерживающими лишь пустой воздух, а Леда сидела в остывшей воде, дрожала всем телом и просто смотрела на него, до отказа вытаращив глаза.

Между ними протянулась густая тишина, которую нарушал только тихий стук, который издавали клацающие зубы Леды. Кай опустил руки, наклонил голову и как-то неуверенно переступил с ноги на ногу.

- Ты ранена? – нарушил он эту давящую тишину.

И звук его голоса будто сломал заклятие оцепенения, сковавшее Леду. Она несколько раз вздрогнула всем телом, пытаясь проглотить ужасный, колючий и распирающий комок, поднимающийся к горлу из глубин её живота. Но он только разрастался, заполнял её всю, миллиметр за миллиметром, а затем поднялся еще выше и пролился наружу сдавленным, сломленным, жалким всхлипом. Плечи Леды конвульсивно содрогнулись, она поднесла руку ко рту и впилась в ладонь зубами, пытаясь остановить поток рвущихся из нее неконтролируемых всхлипов.

Кай вдруг шагнул к ней, обхватил ладонями её мокрые плечи и потянул её наверх. Вода всплеснулась в ванне от движения её тела, увлекаемого вверх, а через миг Леда оказалась крепко притиснута к нему. Её сложенные у груди руки были зажаты между их телами и ровное, сильное биение его сердца запульсировало на её предплечьях, запястьях и ладонях. Его обтягивающая кофта быстро пропитывалась влагой от её мокрой кожи, но он не обращал на это внимания; его руки крепко держали её, обвернувшись вокруг её сотрясающихся плеч, словно были последней опорой для пошатнувшегося храма её разума.

И Леда разрыдалась в шею этого незнакомого человека, который был настоящим, чья кожа была здоровой, и теплой, и живой. На её шее все еще горели следы от покрытых гнилью мертвых рук и горло раздирало от хриплых всхлипов-стонов, прокладывающих себе дорогу наружу. Она тряслась, как осиновый лист, а он просто молча держал её, ждал, не говоря ни слова.

Спустя несколько минут щупальца истерики начали постепенно разжиматься, становиться все слабее и слабее. Леда вдруг поняла, что чувствует колющую боль в районе правого подреберья. Она затихла и прислушалась к себе. Боль шла не изнутри, а снаружи. Да, снаружи, потому что это пряжка его ремня вдавливалась ей в кожу. В кожу на её боку. Потому что на ней нет одежды. Она стоит, совершенно голая, в объятиях мужчины, о котором толком ничего не знает.

Леду словно ошпарило кипятком. Она дернулась прочь от него, подсознательно ожидая большего сопротивления, но он тут же отнял от нее руки и она едва не упала, поскользнувшись в ванне без его поддержки. Первым дурацким порывом было тут же прикрыться руками, в лучших традициях стыдливых мадемуазель. Но тут она вспомнила, что он слеп, поэтому не стала прикрываться, а решительно потянулась за халатом.

Стараясь вести себя так, будто этот конфузный момент после всего случившегося был само собой разумеющимся, Леда выбралась из ванны и тут же вытянула пробку из сливного отверстия. Наполненная водой ванна сейчас внушала ей ужас и отвращение.

Она закуталась в халат, стянув его у шеи дрожащей рукой. Стекающая из ванны вода тихо журчала.

- Ты ранена? – тихо повторил свой вопрос Кай.

Леда хмуро покачала головой. Вспомнила, что он не видит, и прохрипела:

- Нет. – голос сел от испуга и от обилия мыльной воды, попавшей в горло. Из-за этого её немного мутило.

Руки по-прежнему дрожали. Леда молча вышла из ванной, протиснувшись мимо Кая, и неверной походкой двинулась на кухню. Казалось, что из её ног кто-то вынул все кости и заменил их трясущимся пудингом.

Не включая свет, Леда подхватила переживающую свой звездный час бутылку виски и обессилено плюхнулась на кухонный диванчик с ней в обнимку. Сделала большой глоток, зажмурилась. Из коридора донеслись осторожные шаги и в кухню вошел Кай, легко касаясь пальцами стены для навигации. Он остановился прямо в полоске неяркого света, брошенного через окно убывающей луной.

- Оно… напало на меня. – озвучила Леда очевидное в темноту кухни. – Как он… оно… как оно смогло сюда пробраться? Я была одна, в закрытой квартире и…

Она не закончила свою мысль, потому что собственные слова только что натолкнули её на другой вопрос:

- И как ты попал в мою квартиру?

Кай повел широкими плечами под черной кофтой и указал большим пальцем себе за спину, в заполненный плотными тенями коридор.

- Балкон. – просто ответил он.

- Балкон. – медленно повторила Леда и он кивнул.

Леда глубоко вздохнула и поднесла все еще дрожащую руку к голове, прижала её ко лбу тыльной стороной ладони и на секунду прикрыла глаза. Она сделала мысленную пометку никогда больше не оставлять открытой балконную дверь. Если кому-то вроде Кая настолько легко спуститься с крыши на её балкон и проникнуть в её квартиру – что ж, она предпочтет духоту в доме, спасибо большое. С другой стороны, если бы не открытый балкон, вряд ли Кай смог бы попасть в квартиру, а тогда неизвестно чем закончилось бы все это… это… то, что с ней произошло. В её голове не было подходящего названия для таких вещей.

- Так как он… оно… как оно оказалось в моем доме? – Леда поморщилась, досадуя на свою неспособность подобрать определение для этого существа.

Кай сделал два осторожных шага в кухню, сокращая расстояние между ними. У него проблем с идентификацией чудовища не было.

- Этот брид отличается от всех остальных. У него есть способность путешествовать в тонком мире. Нематериальном. – добавил он, будто почувствовав недоуменный взгляд Леды. - Эта способность дает ему возможность миновать законы физического мира. Он прошел сквозь вибрации эфира и материализовал себя здесь.

- Значит, когда он исчез…

- … он вновь сбежал в тонкий мир, да.

Леда набрала воздуха в рот, надувая щеки, затем медленно и шумно выпустила его сквозь сжатые губы.

- Почему он такой?

Кай ответил не сразу. Он стоял посреди её кухни и выглядел до смешного неуместным, весь задрапированный в черное и кровь, в окружении зеленых кухонных шкафчиков, разнокалиберных кастрюль и полотенец в горошек. Кай облизнул губы, глубоко вдохнул, будто собираясь заговорить, но в последний момент просто пожал плечами.

- Этого я не знаю. – наконец, сказал он. – Я слышал и раньше про таких сильных бридов, но я не знаю, почему именно твой оказался одним из них.