Тем не менее, он все еще надеялся, что Джастин позвонит ему. Но он никогда добровольно не признался бы в этом ни одной живой душе, а тем более — самому себе.

***

Брайану нужно было сделать последнюю остановку, прежде чем отправиться домой и наслаждаться вечером и предстоящей ночью.

Через пятнадцать минут езды он оказался перед закрытыми воротами. Он кивнул Стэну — охраннику — и подождал, пока откроются огромные кованые ворота, прежде чем загнать свою машину. Затем он направился к стоянке, расположенной перед главным входом. Было едва ли восемь вечера, но Брайан уже опоздал.

Главное здание комплекса представляло собой смесь современного и старого — оно было реконструировано и расширено несколько лет назад. Тем не менее, его главным преимуществом было то, что он находился в уединенном, безопасном месте, в окружении небольшого леса, но при этом находился на окраине города.

Брайан вышел из машины и пошел по освещенной дорожке ко входу. Звук его шагов, хрустящих по щебню, был единственным, что он мог слышать, кроме совы поблизости.

Войдя в вестибюль, он миновал стойку регистрации слева и поднялся по лестнице справа на второй этаж. По дороге он встретил Трэвиса, — одного из ночных сторожей — который, очевидно, собирался заступить на свою смену. Он поприветствовал его кивком, когда Трэвис ответил:

— Добрый вечер, мистер Кинни.

Выйдя в коридор второго этажа, он остановился перед комнатой №215. Он постучал и открыл дверь, не дожидаясь ответа.

Белая комната была довольно суровой, с небольшой кроватью, комодом, маленьким письменным столом и двумя стульями, расположенными перед телевизором. На стенах почти не было украшений, за исключением одной групповой фотографии четырех человек, которые когда-то были семьей, по крайней мере, в традиционном понимании.

Внутри находился мужчина. Он сидел на одном из стульев, его ужин лежал на подносе, расположенном на столике на колесиках перед ним: помидоры оставались нетронутыми в маленькой миске, но тарелка с его закусками — куском индюшачьей грудки и картофельным пюре — была наполовину пустой, хотя многое упало с нее на поднос.

— Привет, Джек, — поприветствовал отца Брайан. — Это я, Брайан, — он тихо сел рядом, объясняя: — Извини, я опоздал… У меня были дела.

— Без проблем. Но я рад, что ты здесь, — улыбнулся Джек, посмотрев на него.

— Вот… позволь мне помочь тебе, — ответил Брайан с улыбкой.

Джек посмотрел на Брайана с улыбкой на лице, когда его сын взял ложку из его рук и отложил ее в сторону, вместо этого схватив вилку. Тогда его отец в качестве объяснения предложил:

— Просто ложка — это не моя обычная ложка. Я предпочитаю, когда это моя обычная ложка…

— Я знаю… Не волнуйся об этом, — мягко ответил Брайан.

Брайан схватил нож, чтобы порезать нетронутую индейку, и помог отцу поесть, человек рядом с ним покорно открывал рот. Это будто было танцем, который они исполняли всю свою жизнь.

========== Глава 4. Новый друг ==========

Питтсбург, октябрь 2002 года, квартира Джастина

Прошло два месяца с тех пор, как Джастин переехал в свою квартиру-студию. В настоящее время он учится в Карнеги-Меллон и ведет нормальный образ жизни. Или настолько нормальный, насколько это возможно, учитывая его историю. Это правда, что более пары раз он думал, что недостаточно силен, чтобы двигаться дальше; и тем не менее, он все еще был здесь, стоял и смотрел в лицо своим страхам.

Но это был хрупкий, извилистый путь. Когда он входил в класс, Джастин продолжал сидеть один, как можно дальше от других студентов — когда он мог, во всяком случае, — и бежал домой как можно быстрее, едва уроки успевали закончиться. Он избегал любых контактов с другими, в кампусе было слишком много лиц, каждое из которых символизировало еще один шанс быть раненым, и Джастин не был готов рисковать.

В двух словах, его жизнь была серией взлетов и падений. Жизнь в одиночестве и противостояние с внешним миром было ежедневной борьбой. В ней он был полон решимости, даже если не был уверен в результате. Надежда была спасательным кругом, за который он цеплялся; надежда, что однажды он почувствует себя лучше. Каким-то образом.

Единственное, чем он мог бы гордиться, было тем, что он и Эммет были на пути к тому, чтобы стать друзьями, даже хорошими друзьями.

Поначалу было тяжело. После встречи с соседом Эммета Джастин избегал всякого контакта с ярким мужчиной, дважды проверяя вход в здание, чтобы случайно не наткнуться на него. Следовательно, он не встречался с Эмметом больше месяца; только в конце сентября, когда Эммет появился у его двери, расстроенный и извиняющийся за поведение «этого гребаного засранца».

Как выяснилось, Эммет правильно предположил, что Джастин избегает его, но он думал, что это было просто из-за его колебаний в том, чтобы лучше с ним познакомиться.

В конце концов, Джастин изначально не выражал желания узнать его получше. Но в итоге, он узнал о менее приятной встрече между Джастином и Брайаном и был очень взбешен грубостью своего друга. На самом деле, Брайан Кинни был соседом Эммета, когда тот не называл его «мой любимый засранец», в зависимости от мнения Эммета о последних подвигах Брайана.

Эммет был из тех людей, которые заставляли всех вокруг чувствовать себя хорошо. Для Джастина было ничем иным, как чудом, что он смог подружиться с кем-то вроде Эммета. Мужчина был настолько полон жизни, всегда улыбался и спрашивал о благополучии Джастина, и, казалось, интересовался всем, чем ему приходилось делиться. Эта легкая атмосфера, окружающая его, была лучшим противоядием, которое мог бы попросить Джастин, чтобы помочь ему открыться кому-то другому. Во всяком случае, насколько мог.

***

— В следующий раз тебе стоит зайти ко мне для разнообразия. Ты всегда играешь роль хозяина, — заметил Эммет, снимая пальто и садясь на диван-кровать Джастина.

— Я не возражаю, — ответил Джастин, доставая две банки холодного чая из своего мини-холодильника, прежде чем с иронией добавил: — Разве что, твой сосед по комнате не будет слишком рад меня видеть.

— Брайан? — Эммет, нахмурившись, изучал сломанный ноготь на правой руке. — Большую часть времени его нет, поэтому ты не можешь использовать его как предлог, чтобы не приходить, — мягко упрекнул он, принимая одну из банок, которую протянул ему Джастин.

Джастин покачал головой. Он все еще чувствовал некоторое негодование по поводу своей последней встречи с Брайаном.

— Что с ним такое? Я имею в виду, ты и он. Ты такой… — он замолчал, подняв руку вверх, пытаясь придумать правильное слово.

— Другой? — предположил Эммет, явно позабавленный разглагольствованием Джастина.

— Это преуменьшение, — Джастин сел рядом с Эмметом, скрестив ноги в индийском стиле. — Он груб и высокомерен… и так уверен в себе, в то время как ты…

— Сладкий? Супермилый? Заботливый? Единственный в своем роде? Необычный? — услужливо предложил Эммет с широкой улыбкой на лице.

Джастин рассмеялся. Эммет был действительно единственным в своем роде.

— Что-то вроде этого… — затем он добавил: — Серьезно, как ты вообще умудряешься с ним ладить?

Эммет сделал глоток чая, прежде чем ответить. Его взгляд смягчил его слова:

— Ты не знаешь его так, как я… Не то чтобы он не заслуживал того, чтобы его понизили на пару ступенек после того, как он обращался с тобой.

— Нет, я его не знаю, — Джастин пожал плечами. — Но то, что я увидел, мне не понравилось.

Эммет, казалось, задумался на мгновение.

— Я признаю, что Брайан — не самый простой и дружелюбный человек на планете, — на пристальный взгляд Джастина он ухмыльнулся. — Хорошо, он… саркастичный, непримиримый, в твоем лице… — его лицо стало более серьезным, когда он добавил: — Но он хороший человек, хочешь верь, хочешь нет.

Джастин скептически посмотрел на него:

— Ты не будешь слишком удивлен, если мне будет трудно в это поверить?

Эммет сжал губы, чтобы не дать улыбке появиться на лице перед непреклонным желанием Джастина не давать Брайану слабину. Затем он решил поделиться своей историей с этим человеком, надеясь, что Джастин поймет, почему они стали друзьями и, в конечном итоге, соседями по комнате.