— Я не знаю! — глядя вверх, Джастин заметил понимающее выражение лица своей лучшей подруги. — Что?

— Ты позвонишь… — Дафна подняла брови, казалось бы, неодобрительно.

— Я сказал тебе… — Джастин попытался оправдать свою позицию, но его снова прервали.

— Даже не пытайся отрицать это, — ответила Дафни. Она бы никогда не стала диктовать ему, что делать. Честно говоря, она всегда была убеждена, что им предназначено быть вместе, то есть, до тех пор, пока Джастин не решил, что он больше не может этого делать. И у ее друга теперь был партнер. Она не очень хорошо его знала, но Джастин, казалось, был по-настоящему счастлив.

— Даф… Это такой пиздец, — пожаловался Джастин, прежде чем потереть лоб рукой.

— Ты ведь хочешь позвонить ему, да? — это был не вопрос.

Джастин, похоже, подумал об этом, прежде чем, наконец, прийти к заключению:

— Я просто хочу убедиться, что с ним все в порядке.

— Ну, если ты чувствуешь, что это важно для тебя, сделай это. Позвони ему, — посоветовала Дафна, прежде чем добавить. — Просто будь осторожен, хорошо?

Их взгляды встретились на несколько секунд. Джастин знал, что говорила ему подруга. Он мог ответить простым «хорошо», но это было бы ложью. Слова «Брайан» и «осторожно» никогда не шли рука об руку.

Он отвернулся.

***

Позже в тот же день Джастин находился дома один. Его руки сжимали балконные перила, окружавшие южную часть его квартиры с двумя спальнями.

Он смотрел на пульс города перед ним, пока медленно приближалась ночь. Его художественный взгляд впитывал все это — все бесконечные возможности, возникающие в сознании. В результате, его пальцы чесались, прося высвободиться из захвата, и все же Джастин не двигался. Его мысли были в другом месте.

Задумчиво смотря на небо, он позволил своему разуму уйти в безопасное место, где никто и ничто не могло ему навредить. Его побег не длился долго, но спокойное, почти умиротворяющее ощущение, — к сожалению, временное — тем не менее, было желанным.

Через некоторое время он убрал правую руку с перил и достал визитку из кармана джинсов. Он долго смотрел на нее, на имя, которое так отчаянно пытался забыть, наклонившись вперед и позволяя локтям поддерживать себя.

Потерянный в мыслях, он впервые за восемь лет охотно позволил себе вспомнить прошлое. Ему снова было девятнадцать, и он впервые увидел Брайана, в то время как мужчина рычал на него, как какой-то вспыльчивый лев.

Он почти улыбнулся воспоминаниям.

Воспоминания могут быть обманчивыми — Джастин знал это. Время стремилось облегчить боль, и наш разум неизбежно хотел помнить только о красоте. Только красоту. Недостатки, казалось, исчезли и были отодвинуты на второй план.

Тем не менее, если воспоминание трансформировалось с течением времени, реальность не изменилась. Просто некоторые люди хотели забыть плохие времена и держаться за надежду, хотя, мудрее было бы помнить обо всем этом.

Джастин помнил. Все это. Был ли он глуп, что хотел нырнуть в это с широко открытыми глазами? Он все еще заботился о Брайане, даже если давно вычеркнул его из своей жизни. Он всегда заботился. Это было неправильно? И, самое главное, будет ли звонок ошибкой?

Более того, был ли он действительно готов пойти на риск, как бы мал он ни был, чтобы поставить под угрозу свои отношения с Тайлером? Потому что он должен был подумать об этом. Он не мог держать своего парня в неведении относительно своего прошлого, не сейчас, когда вернулся домой. До сих пор он не чувствовал себя обязанным говорить о Брайане.

Эти мысли кружились в его голове, когда ветер начал усиливаться. В конце концов, Джастин закрыл глаза.

Прекрати. Позвони ему.

Наконец, Джастин схватил телефон и набрал номер.

***

На другом конце города, мужчина покинул дом в пригороде после того, как доставил своего сына. Затем сел в машину и оставался неподвижным, прежде чем включить зажигание.

На этих улицах, которые его разум знал наизусть, всегда было одно и то же. Брайан ехал по улицам почти на автопилоте, пытаясь заглушить нежелательные мысли, всплывающие в его голове.

Он пытался весь день наслаждаться своим временем с сыном. Гас — такой фантастический ребенок, и Брайан, — как и большинство отцов, не воспитывающих своего ребенка каждый день — порой был слишком снисходительным, давая Гасу все, что тот хотел. Брайан знал: это не то, что он должен делать как родитель, независимо от ситуации, но он не мог сдерживать себя. Каждый раз, когда он был с сыном, все, что он хотел сделать, это заставить его улыбаться.

Тем не менее, если бы кто-то сказал ему сегодня утром, что сегодня произойдет, он бы остался дома. Наверное. Он не видел своего бывшего любовника восемь лет. Восемь лет. Он не мог поверить, что прошло столько времени. Это было похоже на другую жизнь. Джастин был его первым и единственным… Кем? Приятелем? Парнем? Партнером? Все вышеперечисленное? Ну, теперь это не имеет значения. Это был просто ярлык.

Брайан пытался двигаться дальше. И у него получилось, вроде как. Но увидеть его снова не было частью его плана. По крайней мере, не после стольких лет.

Он никогда не думал, что встретит Джастина. Когда он познакомился с ним двенадцать лет назад, он и представить себе не мог, что влюбится в него — или в кого-то еще, если уж на то пошло. Но он влюбился. Сильно.

Джастин был как самый затягивающий наркотик. Поначалу Брайан избегал его, как чумы. В конце концов, он не смог остановить себя от желания большего. Нет нужды говорить, что детоксикация была одной из самых трудных вещей, с которыми Брайану приходилось сталкиваться.

Он знал, что несет ответственность за то, что Джастин прекратил их отношения. Честно говоря, тогда он был дерьмовым человеком. Во многом он все еще был таким, но ему нравилось думать, что он повзрослел. Он уже не был тем же человеком. Потеря двух самых важных людей в его жизни наконец-то открыла ему глаза, даже если уже было слишком поздно менять неизбежный исход.

Но это было так давно. С тех пор мир изменился. Америка избрала первого в своей истории чернокожего президента. Мировой финансовый кризис разразился по всему миру. Майкл Джексон умер. Фейсбук объединил полмиллиарда человек.

Это было безумием, как все может измениться за восемь лет.

И все же, Брайан узнал его сразу, как будто время совсем не прошло. Он не знал, почему, но когда он увидел этого светловолосого мужчину, стоявшего в одиночестве спиной к нему, пока он приближался к театральному комплексу, он узнал. Мгновенно.

С другой стороны, Брайану понадобилась вечность набраться мужества, чтобы произнести его имя, или так казалось в то время. Он был благодарен, что голос не выдал его внутренних эмоций — какими бы они ни были — ибо он никогда не получал удовольствия, осматривая их слишком близко. Между тем, все, что он мог чувствовать, это адреналин, проносившийся по его телу при виде его бывшего любовника, тем более, когда Джастин, наконец, признал его присутствие.

Поправка. Их присутствие. Гас тоже был там.

Брайан уже представлял себе бесчисленное множество случайных встреч в своей голове. Речь, которую он произносил, с годами менялась, но интенсивность всегда была составляющей фантазии Брайана.

Однако он никогда не представлял того, что произошло сегодня. Вся сцена была настолько нереальной, и Брайан не сомневался, что Джастин был так же потрясен их встречей, как и он сам. И не стоит забывать об откровении в отношении Гаса.

Он не знал, почему дал Джастину свою визитку. Возможно, глупое и безнадежное желание изменить прошлое? Не то чтобы он действовал по-другому тогда, но иногда он мечтал о другой жизни, где он был бы другим человеком. Кто знает? Он мог сделать другой выбор, когда был моложе. Он мог быть более открытым или, по крайней мере, мог попытаться. Что-нибудь. Что угодно.

Тем не менее, он ни о чем не сожалел. «Мы сами прокладываем себе путь. Никто, кроме нас самих, не несет ответственности за сделанный нами выбор», — такова была мантра, которой он следовал всю свою жизнь. Чтобы иметь некоторое сожаление, вам пришлось признать, что вы сделали то, чего хотели бы. Брайан не мог так думать. Это не означало, что он думал, что был прав. Он много раз ошибался. Но он не мог изменить результат. Значит, сожалеть — пустая трата времени. Верно? Верно…