Проснулась я с первыми лучами солнца, что для меня странно. Я люблю поспать до полудня… но только в своей кровати! В своей комнате! И в своём замке! Повертела головой в поисках рыжего, не нашла. Присмотрелась к постели, тоже никаких следов, что кто-то спал рядом. Это радует. Но потом я осознала чья это кровать, вспомнила его фразу: «Так что всё, что я могу сейчас себе позволить — это виски. Виски и очередную дурочку, влюбленную в меня.» И слетела с неё как ошпаренная. Я откуда знаю, с кем и чем он тут занимался, а потом меня сюда уложил спать. Это немыслимо! Я тут же взяла сменное платье и направилась в ванную. Там мое воображение тоже не подкачало, подкидывая возможные картины разврата Повелителя Юга и его «влюбленных дурочек» при принятии водных процедур. Стало немного мерзко.

Я быстро умылась, расчесалась (с прической заморачиваться не стала), нанесла легкий макияж, переодела платье на более простое и напялив свои пушистые тапочки вышла в комнату. В таком виде меня и застал Анри. Жадно осмотрел с ног до головы и спустя минуту спросил:

— Ты почему так рано?

— Чем раньше найдем убийцу, тем раньше я выберусь отсюда.

Он нахмурился, развернулся и направился к двери, открыл её и сказал одному из стражников, чтобы нам принесли завтрак. Потом вернулся обратно и уселся на диван, закинув на него же ноги. Я убрала платье и остальные вещи и аккуратно устроилась в кресле.

— Я не буду больше здесь спать.

В ответ рыжий лишь вопросительно поднял бровь.

— Это твоя комната, твоя кровать… Я откуда знаю, чем ты тут занимался всю неделю и с кем?! Хотя, ты прекрасно дал это понять при нашей последней встрече в моем клане.

Наглая ухмылка снова появилась на лице Каста.

— Ревнуешь? — с вызовом спросил он.

— К кому? К половине сумеречных девушек?

— Ну, ты переоцениваешь мои способности.

Я скептически посмотрела на вампира, он в свою очередь попытался восстановить свою репутацию бабника:

— Большую часть времени занимали поиски наёмников. Я не проводил целые сутки в кровати. Тем более не в своей. — последняя фраза была произнесена всё с той же ухмылкой.

— Это должно было меня как-то утешить?

— Ада, просто признай, что тебе неприятно это слышать. Неприятно, что другая девушка может меня обнимать, целовать… быть со мной всю ночь напролет. Срывать с меня одежду, таять в моих объятиях, стонать и выкрикивать моё имя так, что приходилось в процессе полог ставить… — всё это время он смотрел на меня с легким прищуром, ожидая той самой реакции — ожидая ревности. — Они умоляли меня остаться утром, даже после того, как дали магическую клятву о неразглашении и знали, что это всего лишь на один раз. Они готовы ждать меня, готовы на всё ради меня.

На последних фразах Анри уже не сдерживал свои эмоции, и снова этот хищный огненный голодный взгляд. Я не смогла его выдержать, опустила голову, а Каст решил, что это поражение. Тихо победно засмеялся и хрипло добавил:

— Я хочу быть твоим. Мне не нужны ни южанки, ни северянки, если ты будешь со мной. Я буду верен тебе, Ада.

Хорошо, что наш разговор прервали. Слуги принесли завтрак, Анри направился открывать дверь, а я осталась сидеть в кресле. И единственная мысль, которая была в моей голове, это то, что он требовал с них магические клятвы. Вот почему о похождениях Анри не могли ничего узнать мои шпионки, вот почему все пятнадцать лет он казался образцом благочестия. Хотя у Лины было предположение, что он слишком хорошо скрывает своих любовниц. А что? Их встречи происходили не в его замке плюс они давали клятвы и «вуаля». Никто ничего не знает. Глупо было думать, что взрослый мужчина будет виться вокруг тебя столько лет, не обращая внимания на других. Не то чтобы меня это сильно задело, но я очередной раз поразилась своей наивности.

Анри сам расставил подносы с едой, налил мне кофе, разбавил сливками и протянул в руки. Я молча приняла. Он, всё ещё думая о своем монологе, присел на корточки рядом со мной, взял мою руку, поцеловал и сказал:

— Ада, я не хотел тебя обидеть, мне лишь нужна была твоя реакция. Мне нужно было увидеть, что тебе не всё равно.

После чего рыжий проложил дорожку поцелуев от запястья к плечу, поглаживая второй рукой мое колено. Я слегка напряглась. Нет, никакого магического разряда на этот раз не было, как и мурашек. Те эмоции, что я испытала на бале — маскараде, преследовали меня каждую ночь. Я знала, что такого больше не произойдет, но всё равно с замиранием сердца ждала повторения. Это так глупо… ведь Леона больше нет. Я вырвала свою руку из его и передвинулась чуть дальше. Анри по-своему расценил мое поведение, хитро улыбнулся и вернулся на диван.

Повелитель Юга пропал практически на весь день. Я же, оставшись взаперти, решила снова пораскинуть мозгами. Кто? Кто так жаждет власти? И власти ли? Какой мотив? Объединить все кланы и стать во главе Рубиновых земель или развязать войну между Севером и Югом? Ни Анри, ни Виал с Ривьером и Нэйтом этого не хотят. Ни объединения, ни войны. А кому будет выгодно объединение? Вампиру. Либо это Повелители не правящих кланов, либо это вообще не Повелитель. Наёмники из клана Лунной ночи, их Повелитель Тайвин Остер… Именно его клан поймали на контрабанде, не думаю, что он решится привлечь к себе внимание снова. Хотя, он выдвигал свою кандидатуру на пост Повелителя Юга. Для чего? Знал, что проиграет или надеялся на чудо? Нужно будет к нему присмотреться.

Ну а очередная война между вампирами будет на руку Средиземью. Хотя и людям, и эльфам, и гномам, и кому угодно. Неужели им нечем заняться в своих землях? Политика — вещь не простая. И не всегда легко отыскать мотив. Полное разрушение Рубиновых земель? Зачем? К чему оно приведет? К захвату новых территорий? Тогда бы они действовали масштабнее. И явно не ядом.

Когда голова начала вскипать от мыслей, я решила немного отвлечься и открыла один из дневников отца.

«Десятое марта 4980 год после Объединения.

Себастьян прибыл к нам для урегулирования некоторых вопросов касательно поставок товара на Север. Мы просидели в моем кабинете до обеда, разбираясь с делами. Себастьян чересчур рьяно отстаивал интересы Юга, мне приходилось договариваться с ним примерно, как с Виалом. Вот только Себастьян мой подданный и всё должно было пройти более спокойно. Наконец договорившись и скрепив всё своими подписями, мы вышли из замка в сад к детям. Ада и Анри носились на вампирской скорости друг за другом, играя в салочки. Звонкий детский смех заполнял весь сад. Мы с Себастьяном присели на скамью в беседке и любовались нашими детьми. Мой друг был горд за своего сына, он постоянно хвастался мне успехами Анри. Он был так рад, что у него родился мальчик, и он сможет воспитать из него достойного преемника. И я был с ним согласен. Рождение ребенка в наших семьях — большая ценность. Тем более в правящих семьях. Нам нелегко далась беременность Лии, я боялся ее потерять… Но каким же оглушительным было моё счастье, когда я впервые взял на руки Аду! Этот маленький ангелочек навсегда поселился в моем сердце. И я старался оберегать её от всего. И в этот день мне пришлось оберегать её от Себастьяна.

Дети носились по тропинкам, аллеям, пробегали мимо статуй, чуть не снося их ветром. И в один момент Ада зацепилась рукавом платья за монумент, ткань треснула, а дочь резко развернуло и потянуло назад. Следом за ней мчался Анри, затормозить он, естественно, не успевал, но смекалка у парня сработала быстро. Он налетел на Аду, схватил её, прижал к себе, прикрывая своим телом и они оба полетели кубарем на землю. Произошло всё настолько быстро, что мы с Себастьяном только и успели добежать к детям, когда они оба лежали на траве. Перепачкались в земле и зелени, костюм Анри был порван, но на моей дочери не было и царапины. Я осмотрел её еще раз и отправил к матери, привести себя в порядок. Ада негодовала, она была расстроена тем, что её поймали, совсем не осознавая, что парень пытался её спасти. Да, ей особо ничего не угрожало, лишь пара царапин, которые через минуту затянулись бы, но поступок Анри меня приятно удивил. Я поблагодарил мальчика, а его отец в свою очередь принял часть похвалы на себя. И снова завел разговор о браке. Себастьян хотел заключить брачный договор между нашими детьми. Им всего по десять лет, какой брак? Но Повелитель Сумерек думал иначе. Этот разговор он поднимал не в первый раз. И не в первый раз я соскакивал с темы. Сейчас получилось немного резко, но я устал объяснять ему, что не стану решать за свою дочь.»