– Да, девушка пропала, – подавленно ответил Джон.

Мужик оказался очень любопытным, он настойчиво требовал подробностей этого загадочного исчезновения. А Джон смотрел на свою повозку, ему хотелось срочно сесть в неё и отправиться в участок, чтобы узнать от коллег новости.

– Прямо в больнице?

– Да.

– А известно, как она выглядит?

Джон слегка оживился, этот старик неслучайно так рьяно расспрашивает о девушке, возможно, он что-то видел.

– А ты был здесь, где-то в одиннадцатом часу дня?

– Да, был, я говорю же, с самого утра здесь ошиваюсь.

Джон обрадовался, он зашуршал по своим карманам.

– У меня есть фотокарточка той девушки, посмотри, может ты видел её.

– Давай посмотрю.

Джон достал карточку и протянул мужику, который направил её к фонарю, висевшему на повозке. Мужик, взглянув на фото, растерянно посмотрел на Джона. Такая его реакцию говорила об одном: он видел.

– Ты видел её? – не веря, спросил Джон.

– Да, я видел её. Она красивая женщина, такую пропустить невозможно. Глаз сам на неё падал.

Джон, от восхищений мужика красотой его жены, закрыл глаза. – Куда она пошла?

– В повозку что была рядом со мной.

Джон удивился и расстроился, вспомнив о версии парнишке-полицейского. – Значит ты всё-таки уехала, – тихо сам с собой размышлял Джон.

– Она была сильно расстроена, я подумал, что скорей всего кто-то умер у неё. Она ели шла, хорошо муж был с ней рядом, он поддерживал её, а-то бы девчонка точно сознание потеряла.

– Муж? Какой ещё муж? Что ты несёшь? – с недоумением и злостью повысил голос Джон.

– Здоровый, высокий, такой как ты примерно, темноволосый, на нём была шляпа, как у ковбоев, стянутая на глаза сильно. Я его не рассмотрел, потому что взгляд был прикован к женщине.

– Её похитили, я бал прав, – разговаривал Джон сам с собой.

– Похитили? Я бы так не сказал.

– Что это значит?

– Они шли под руку, словно муж и жена. Я их сразу принял за супругов, а почему? Да потому что опыт. Я столько уже этих семейных пар возил и не только, – своё «не только» мужик произнёс тихо, подмигнув Джону, на измены некоторых господинов своим жёнам.

От таких слов, Джон сам чуть сознание не потерял, он почувствовал, что брусчатка уходила у него из-под ног, он облокотился об повозку. Он не понимал, что происходит? Кто был этот человек, которого мужик принял за её мужа? И почему Бет шла с ним за руки? Но говорило это об одном: Элизабет знакома с ним. Вот только, насколько, если она позволила себе взять его под руку? Об этом Джону было даже тошно думать, он не мог поверить, что Элизабет предала его.

– Не может этого быть. Ты, наверное, не так всё понял. Он ей скорей всего угрожал!? – «напал» Джон на мужика.

– Да нет же, говорю: они были, как обычные люди, никто никому не угрожал.

– И что, девушка была спокойна и не попыталась попросить тебя о помощи?

– Я говорю: девушка была сильно опечалена, умер у неё, наверное, кто-то.

Джон дотронулся до головы, которая смертельно болела.

– Хорошо, в какую сторону они поехали?

– Прямо, – мужик указал рукой их маршрут.

– Ясно, спасибо, – Джон направился к своей повозке.

– Друг, так я и не понял: её что, выходит, похитили? – окликнул мужик Джона.

Джон остановился, но ничего не ответил ему, потому что, его уверенность разбилась об камни. Этот старик задал ему хорошую головоломку, от которой конкретно разрывало голову на части от многочисленных вопросов и домыслов. Джон ничего не понимал, он убеждал себя, что тот мужчина угрожал Бет, поэтому она так себя спокойно вела с ним, но ревность и обида, которые изводили комиссара, заставляли усомниться в верности жены.

– Друг, я тут вот о чём подумал: если это не муж, то однозначно любовник, – не угоманивался мужик.

Такого оскорбления в адрес своей жены, Джон не мог стерпеть, он подскочил к извозчику, взял его за шиворот сюртука и припечатал к повозке.

– Эта женщина – моя жена! А тот негодяй – похитил её! А ты сейчас, оскорбляешь её честь, мне следует бросить тебя в клетку, – рассудительно и грозно разъяснял ему Джон.

– В клетку? Зачем меня в клетку! Ты полицейский что ли?

– Да, я полицейский.

– Друг, прости, я не знал… но откуда же мне было знать, что она твоя жена? По тому, как он шептал ей на ушко и прижимал к себе, я и подумал о их близких отношения…

– Замолчи, не смей говорить о моей жене! Элизабет – самая верная женщина.

– Ой, друг… – хотел мужик снова что-то ляпнуть, но взгляд Джона, заткнул ему рот. – Прости, несу всякую чушь. Я уверен, твоя жена хорошая женщина и она непременно найдётся.

Джон отпустил мужика, поправил его потрёпанный сюртук с заплатками на рукавах, и направился к повозке. Лучше бы он не встречал этого мужика и не слышал тех страшных слов, которые опаснее всякого оружия – они ранили душу. Джон не мог поверить в слова мужика, который позволил себе безцеремонно рассматривать женщину из высшего общества. Но тогда, почему, от одной только мысли «неверности жены», в его сердце такой резонанс? Неужели за пять лет знакомства с этой женщиной, он так и не узнал её до конца? Неужели она играла с ним всё это время? Говоря «люблю» – врала? Он же полицейский, как не заметил другого мужчину в её жизни? Почему не увидел ни одного намёка на это?

«Нет, этого не может быть, слава какого-то мужика не заставят меня усомниться в Элизабет. Он просто неправильно всё понял. Если не разглядел лицо мужчины, то и оружия мог не заметить, тот тип наверняка угрожал ей оружием, поэтому она и вела себя так. Её шляпка, – неожиданно, Джон вспомнил об аксессуаре жены, который по какой-то причине валялся на полу, тёмного помещения без окон. Сомнения в предательстве Бет испарились навсегда, – она валялась на полу, это говорит о многом… она сопротивлялась ему, похититель с силой вывел её из больницы».

Он на секунду обрадовался и даже улыбнулся, но теперь выходит – её похитили, и неизвестно с какой целью. Комиссар был в отчаянии.

«Люси в больнице без сознания… Бет похитили… Может это быть как-то связано? Или это стечение обстоятельств? Главное не одной зацепки. Извозчик не разглядел лица преступника… Но почему, он уверял, что они знакомы, и что знакомы очень хорошо. Нет, предательство исключено, я знаю Бет, она всё скажет, как есть, не будет утаивать и уж тем более сбегать без вещей и документов. Это похищение однозначно. Вот только зачем? Кому это понадобилось? А если трагедия с Люси и похищение Бет связано, то выходит – Билл!? Не думаю, он, конечно, неприятный тип, но на похищение не способен. Но тогда, где он? Почему оставил Люси одну, да и соседка уверяла, что он избил Люси. А если Билл тоже пострадал? Что, если преступник убил его? Тогда понятно почему он не объявился до сих пор. Нужно непременно подать в розыск и его. Люси, только она может открыть глаза на эту историю, она раскроет нападавшего. Эх Люси, прошу, приди в себя, ты так сейчас мне нужна, – размышлял Джон, сидя на своём рабочем месте. – Родители, что им говорить о дочерях? Как я могу им такое сообщить? Но рассказать я обязан, Люси в тяжёлом состоянии, они должны быть с ней. Это будет для них ударом. Боже, Бет, любимая моя, где ты сейчас? Как этот подонок обращается с тобой? Как мне напасть на твой след? Хоть маленькую зацепку… Джон, думай, думай, каждая минута на счету. Делай что-нибудь, прочеши все улицы Лондона, зайди в каждый дом и найди Элизабет. Сотру в порошок этого негодяя, когда доберусь до него!»

– Моя голова. – очнувшись от хлороформа, держась за голову, Элизабет немного приподнялась. Она открыла глаза: кругом было темно. Первое что её насторожило – это запах: пахло затхлостью. – Почему так пахнет? Неужели это постельное бельё? – она понюхала вязанное одеяло, которое её сразу же смутило, Элизабет не припомнит у себя такого. – Почему оно здесь? И почему я накрыта им? – ощутив этот мерзкий запах на одеяле, девушка откинула его от себя. Она провела рукой по соседнему месту на кровати, в поиске мужа. – Джон? – Элизабет была озадачена отсутствием мужа, она всматривалась в темноту, пыталась осмотреть комнату. И что-то её напрягло в «их комнате с Джоном», а именно окно, которое каким-то образом оказалось на другой стороне комнаты. – Почему окно в другой стороне? – она свесила ноги на пол, рыская ими в поиске своих домашних тапочек из бархата с кисточками, которых почему-то не было на месте. – И тапочки пропали. Что происходит? Ничего не понимаю. Голова, как же болит голова. Нужно принять лекарство.