- Что заставляет тебя так нервничать? - осведомился он лениво. - Мне казалось, между нами уже произошло достаточно, чтобы ты стала доверять мне немного больше.

- Не надейся, - пробормотала она, совершенно не представляя, что предпринять.

- С другой стороны, не могу тебя винить. За тебя говорит твое благоразумие. И оно тебя не обманывает, - улыбнулся Джарет, обнажая зубы в плотоядной улыбке и ни на секунду не отводя от нее пронзительного взгляда. - Так и быть, дорогая, позволю тебе закончить. Мы сможем поговорить позже.

С этими словами, не дожидаясь ее реакции, он исчез, а Сара, раздраженная теперь всем на свете (и, прежде всего, собственной неосторожностью) принялась с трудом натягивать на влажную кожу джинсы.

Ей потребовалось минут двадцать, чтобы привести себя в порядок и наскоро высушить волосы. Сара, черт возьми, так и знала, что произойдет нечто подобное, иначе и быть не могло. Но чтобы самой так глупо его вызвать… Она догадывалась, где в эту самую минуту найдет Джарета, и потому спускалась в гостиную медленно, с замиранием сердца. Он верно подметил: между ними действительно произошло достаточно, но это все совершенно не меняло того факта, что Сара все еще боялась его - ужасно глупо и немного по-детски. А главное - она не могла ничего с этим поделать, а Джарет только подливал масла в огонь.

И Сара оказалась права: Король Гоблинов снова - снова, как и в день его прошлого появления в этом доме, - нечеловечески царственно восседал в папином любимом кресле, стоявшем почти в центре комнаты. Сара замерла на пороге, поймав его взгляд в отражении зеркала (того самого, что стало для нее проходом в Подземье). Несколько секунд они просто молча смотрели друг на друга, пока, наконец, Сара не повернулась к нему - настоящему - лицом.

- Зачем вообще нужен был весь этот фарс? - прервав, наконец, искрящееся молчание, она напустилась на Джарета, чуть ли не сжав кулаки. Криво усмехнувшись, король лениво откинулся на спинку кресла.

- О чем ты?

- Зачем ты заставил Тоби и Дэвида проходить Лабиринт, если все равно отпустил меня?

- Не “отпустил”, дорогая Сара, а “отпустил на время” - это огромная, я бы сказал, колоссальная разница, - Сара слышала по его интонации, что он снова играет с ней, играет так же, как делал это всегда, за редким исключением.

- Это уже не важно. Ответь!

- Чтобы ты поняла, что тот выбор, который я сделал за тебя, – правильный.

Сара снова замерла с полным ощущением, что ослышалась. Его формулировки, понимание ситуации и его картина мира в целом иногда поражали ее настолько, что она - так же, как и в эту секунду, - решала просто не спорить.

- Ты давно придумал этот план? - продолжила она свой “допрос” спустя несколько бесконечных секунд.

- Если тебе интересно, я импровизировал. Ты сама подкинула мне идею своим письмом Тоби. Вышло довольно неплохо, не находишь?

- Я все еще не понимаю. Зачем? Если ты, ваше Величество, решил таким образом заставить меня…

Но Джарет ее перебил.

- О, Сара, - он закатил глаза. - Зачем мне было бы заставлять тебя делать что-либо, посуди сама? Если ты и так теперь в полной моей власти. В полной! - его голос прозвучал жестко и отрывисто. Как же раздражала Сару эта его самоуверенность! Она хотела, как обычно, что-то ему возразить, но Джарет продолжил совершенно спокойно:

- Ты так хотела, чтобы твой несостоявшийся жених, - это слово король произнес с невероятным презрением, - прошел Лабиринт и спас тебя, но он не справился, хотя и препятствий почти не встретил. Да даже если и справился бы… Ты должна была увидеть, что ждет тебя с ним через столько лет. Хотела бы ты прожить с этим человеком всю свою жизнь?

- Тебе не приходило в голову, что он стал таким по твоей вине? - Сара все так же стояла в отдалении от кресла-трона, но чувствовала, что каким-то невероятным образом вся гостиная сузилась до ее центра и до того волшебного существа, что сейчас смотрит на нее, и будто видит насквозь.

- Ошибаешься, - возразил Джарет с полуулыбкой. - Как реагировать на обстоятельства, как справляться с жизненными трудностями – это личный выбор каждого. Вовсе не моя вина, что он так легко сломался. Я всего лишь показал тебе, как он слаб на самом деле. И что он совершенно недостоин тебя, - добавил он тихо, подаваясь вперед, будто желая встать, но так этого и не сделав.

И в эту секунду Сара с ужасом осознала, что ей нечего возразить. Она могла бы спорить с ним бесконечно, но в этой сентенции - она поняла - он был совершенно прав. И именно поэтому она так легко рассталась с Дэвидом и почти не чувствовала по этому поводу ни капли сожаления.

- Что теперь будет с ними? - тихо спросила Сара. - С Дэвидом и Тоби? Они же…

- Тоби и Дэвид свободны и находятся в полной безопасности. Ведь их – отправившихся в Лабиринт, - еще не существует. Тоби всего пять, а твой жених… теперь не имеет к тебе никакого отношения.

Сара кивнула. Король просто подтвердил ее догадку. Все это значило, что то, что с ними произошло, вполне могло оказаться просто сном или иллюзией. Или несбывшимся вариантом реальности. Или… да какая разница. Главное, что теперь все так же, как и раньше. Сара вновь взглянула на свои ладони, краем глаза заметив, как смотрит на нее Джарет: испытующе, внимательно, и снова ощутила уже знакомое покалывание где-то у шеи и в кончиках пальцев. Король постепенно заполнял собой весь ее мир, стирая прошлое, делая его незначительным и неважным.

- Ты так и будешь там стоять? - она готова была поклясться, что заметила его хищную улыбку, но, подняв глаза, поняла, что Джарет совершенно бесстрастен.

И в эту секунду - повинуясь неизвестному (боже, что она делает?!) порыву - Сара медленно, будто ее сознание снова заволок знакомый туман, хотя его не было и в помине, подошла к Королю Гоблинов и опустилась на ковер рядом с отцовским креслом. Джарет широко улыбнулся. Не выдержав его взгляда, Сара отвернулась и, опершись спиной о мягкий подлокотник, закрыла глаза. «Сдалась, сдалась, сдалась», - стучало в голове, но она не нашла в себе никаких сил, чтобы встать и сбежать подальше, как следовало бы сделать. Как поступила бы она сама всего какую-то неделю назад. Он был так близко, так дурманяще близко. Сара вдруг поймала себя на том, что именно об этом она и мечтала вечность назад, в этой же самой гостиной, когда Джарет сидел в отцовском кресле. Она, содрогаясь, желала сидеть у его ног и слушать его чудесный голос, что бы он ни говорил. Теперь эта мысль больше почему-то не пугала ее.

- Вот так, любовь моя, - тихо прошелестел его голос откуда-то сверху. Она судорожно вдохнула и почувствовала, как он мягко перебирает ее волосы. – Так и должно быть. Так и должно было быть с самого начала. Все, как я и говорил: ты боишься и любишь меня, подчиняешься мне…

- Ты ошибаешься, - сонно пробормотала Сара, млея от его прикосновений.

- Я никогда не ошибаюсь, - усмехнулся он. – Ошибся лишь однажды – в твое первое появление в Лабиринте. Утоли мое любопытство, сокровище мое. Почему ты отказала мне тогда, когда я предлагал тебе все?

- Ты не понимаешь и вряд ли поймешь, Король Гоблинов, - не открывая глаз, не в силах скинуть с себя это состояние, Сара слегка повернула голову. – Есть вещи, стоящие над собственными желаниями: долг, дружба, честность…

- Хм, интересно. Вы, люди, все же поразительные существа. Такие разные… Столько всего в вас кроется, - его голос звучал заинтересованно. – Теперь у меня будет масса времени, чтобы научиться понимать вашу многогранность.

Сара чувствовала, что пропала окончательно: вся ее предыдущая жизнь казалась ей теперь просто предисловием к чему-то грандиозному, все ее мечты (она уже и не помнила, чего ей хотелось когда-то) казались ей теперь глупостями, не имевшими никакого отношения к реальности. Теперь имел значение только ее король.

- Посмотри на меня, сокровище мое, - она подняла голову, и Джарет, поймав ее лицо в ладони, очертил большим пальцем контур ее подбородка и остановился на нижней губе. Сара замерла, почему-то боясь пошевелиться, утопая в его странном пронизывающем взгляде, к которому она вряд ли сможет когда-нибудь привыкнуть. - Я сказал, что позволю тебе вернуться на время. А как только это время выйдет, моя Сара, ты будешь со мной всегда, - тихо произнес Джарет, наклоняясь к ней и запечатлевая на губах легкий поцелуй.