========== Все меняется ==========
…Время неумолимо идет вперед. Постоянно движется, постоянно течет, а вместе со временем меняется и наше сознание, одни вещи теряют свою значимость, а другие, напротив, приобретают. Интересно, в какой момент, в каком возрасте человек прекращает верить в сказки? А если и продолжает верить, то в какой момент он вычеркивает их из своей жизни, оставляя их где-то в прошлом, как что-то неважное, далекое, если и существующее, то точно не для него. В каком возрасте такое громадное значение приобретает повседневность?
Сара лежала в постели в своей старой детской в папином доме и, наблюдая за темными тенями, ползущими по стене, отстраненно думала об окружающих ее предметах – старых вещах, навевающих воспоминания. Мало что изменилось с момента ее отъезда несколько лет назад, разве что все плюшевые мишки перекочевали из ее комнаты в комнату Тоби. Но и это произошло давно, значительно раньше.
Тогда и правда многое изменилась. «Лабиринт» в красном кожаном переплете был заброшен на самую дальнюю полку, а настоящий лабиринт вместе с его королем и всеми обитателями – на самые дальние задворки сознания, пока, наконец, окончательно не превратился в старую детскую фантазию. Сара помнила, как отнесла почти все свои игрушки в комнату Тоби. Она в какой-то момент в одночасье переосмыслила всю свою жизнь, все свои ценности, весь свой бессмысленный консумеризм. Ей было тогда всего пятнадцать, она, конечно, понятия не имела о том, что такое «консумеризм», и вообще была тогда не лучшим примером для своего младшего братишки. Возможно, главной причиной, по которой она старалась не вспоминать о том странном вечере и, как следствие, об этой перемене в себе, был тот факт, что ей просто было стыдно за то, какой она была тогда – капризной, эгоистичной, неспособной понять простые вещи. Не готовой смириться с тем, что в жизни папы появилась другая женщина, а вместе с ней – другой ребенок. Сара не хотела вспоминать, что это именно она подвергла Тоби ужасной опасности (несмотря на то, что ее иллюзорность с течением лет казалось все более очевидной: вот сейчас, глядя на зеркало у своего старого туалетного столика, откуда когда-то, как ей казалось, приходили к ней ее друзья, Сара снова склонялась к той мысли, что все произошедшее в ту ночь она просто выдумала). Поэтому каждый раз при виде брата мысленно радовалась, что он был тогда слишком мал, чтобы запомнить ужасное поведение своей сводной старшей сестры.
Тоби рос хоть и немного шкодливым, но хорошим, счастливым ребенком. А Сара изо всех сил старалась быть хорошей старшей сестрой. Нет, конечно, идеальной быть все равно не получалось, но с того вечера, с той странной грозы, даже Ирен стала смотреть на нее иначе – нарадоваться не могла на преобразившуюся падчерицу.
Время шло, и вот Саре уже девятнадцать. Подумать только! Уже девятнадцать. Она уже два года как не жила в папином доме – переехала в квартиру поближе к колледжу – но навещала родительский дом довольно часто, почти каждые выходные. Она любила проводить время с Тоби несмотря на то, что малыш периодически вел себя не самым лучшим образом. Вообще, казалось, все стало таким нормальным. Она учится в колледже, у нее замечательная семья, друзья и даже бойфренд, который в ней души не чает. Она прекрасно ладит с Тоби и вот приехала на несколько дней к папе, чтобы посидеть с пятилетним братом, пока он вместе с Ирен съездит к ее родителям.
Странно-философские, ностальгические мысли никак не давали Саре уснуть, хотя завтра ее ждал день не из легких – целый день безраздельного внимания Тоби Уильямса. Брат просыпался на удивление рано, и к его подъему стоило быть готовой.
Сара повернулась на бок. Сон все не шел, хотя фосфорные стрелки на маленьком настольном будильнике показывали уже около трех часов утра. На улице усиливался ветер, делая старую комнату еще более уютной, чем Сара ее помнила. Ветви близко стоящего дерева, шевелящиеся за окном, заставляли тени на стене изгибаться в причудливые узоры. Сара рассматривала их с любопытством, вновь отмечая, что раньше, возможно, ей было бы не по себе в такую ночь. Но она больше не та наивная маленькая девочка с дурным характером. Теперь ее не напугать грозой. Кажется, начинался дождь: мелкие капли забарабанили по стеклу. «Уж дождь-то точно должен убаюкать меня», - подумала девушка, вновь закрывая глаза и откидываясь на подушки. Внезапный звук из-за двери заставил Сару вздрогнуть. Она резко села на постели и включила ночник у кровати, разрушая таинственную атмосферу. В конце концов, в доме никого не было, кроме нее и Тоби.
- …Сара? – дверь приоткрылась и в проеме показалась вихрастая голова заспанного брата. Девушка выдохнула. – Ты не спишь?
- Тоби! Что случилось, малыш? – она откинула одеяло и встала.
- Сара, мне страшно. Там гроза, - Тоби зашел в комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Сара улыбнулась ему и, взяв со стула толстовку, накинула ее поверх светлой пижамной футболки.
- Гроза – это не так страшно, как тебе кажется. Думай о том, что мы с тобой в теплом уютном доме, а все, что на улице, - остается на улице и к нам никак не проникнет. Пойдем, я уложу тебя спать.
- А можно я…, - начал Тоби, сделав к сестре несколько шагов. – А можно я останусь сегодня тут с тобой?
Ирен, уезжая, напомнила Саре о том, что не стоит вестись на провокации Тоби и что он уже достаточно большой мальчик, чтобы ночевать одному в своей комнате. И, конечно, не стоит потакать всем его прихотям. Но Тоби и впрямь выглядел испуганным, так что Сара остановилась в нерешительности на полпути к двери. Гром за окном стал финальной точкой в принятии решения.
- Ну хорошо, малыш, иди сюда, - Тоби радостно прыгнул на ее кровать. Девушка, сама не зная, зачем, на всякий случай подошла к двери, открыла ее и выглянула в коридор: темнота и тишина, как и следовало ожидать. Все было в порядке. Закрыв дверь, она подошла к кровати, на которой уже удобно устроился ее брат, и спать ему явно не хотелось.
- Са-ара? – протянул Тоби, забавно поднимая светлые бровки. О, она знала эту его интонацию. Это «Са-ара» означало, что сейчас он попросит… - Сара, расскажи мне что-нибудь, пожалуйста!
Брат обожал ее истории. В юности она зачитывалась сказками, знала множество самых различных сюжетов и интерпретировала их по-разному, складывала в самые удивительные вариации и выдавала Тоби дозированными порциями, так, что он всегда умолял ее о продолжении.
- О, нет, сэр, вам давно пора спать! Ваша мама нам всыплет, если узнает, во сколько мы ложимся, - притворно нахмурилась девушка, подходя к кровати, садясь на ее краешек и поправляя одеяло. Будильник показывал начало четвертого.
- Ну пожалуйста, Сара! Одну маленькую сказку, всего одну!
- Нет, Тоби, даже не проси. Я очень устала, а завтра ты опять встанешь так рано, что я буду больше похожа на Спящую Красавицу, чем на твою сестру.
- Ну Сара… Ну тогда хотя бы почитай.
- Все мои старые книги давно запрятаны где-то в твоей комнате, малыш. Давай спать…
Сара заметила, как брат сначала нахмурился, а потом вдруг поднял глаза, как будто вспомнив что-то.
- Не все! Я видел одну тут у тебя.
- Да? Какую же? – кажется, Сара знала ответ еще до того, как задала вопрос. Она даже не подумала возмутиться, что Тоби явно копался в ее старых вещах, но зато прекрасно помнила, почему решила оставить эту книгу здесь, и не на видном месте. Тогда это казалось безумно важным, тогда казалось, что он может случайно, не подумав, повторить ее ошибку. То, что казалось ей тогда ошибкой. Словом, его может затянуть в ту же странную фантазию - сейчас это выглядело, конечно, ужасно наивно.
- «Лабиринт»! – таинственно воскликнул Тоби, выбираясь из-под одеяла, спрыгивая с кровати и открывая боковой ящик ее комода.
- Тоби! Что я говорила тебе? Нельзя залезать в чужие вещи! – но Тоби уже положил ей на колени старую книжицу. О, сколько же всего было с ней связано в свое время! Забытое чувство ожидания, что вот-вот она прикоснется к чему-то волшебному, заставило Сару на пару секунд задержать дыхание. Буквы на переплете совсем истерлись, но золотое тиснение все еще хранило в себе воспоминание о прекрасной и сладкой тайне. Когда-то она знала эту историю наизусть. В реальность ее вернул требовательный голосок брата.
