– Мне неудобно бесплатно.

– А мне неудобно брать деньги с такого заморыша. И что делать будем?

Косички гневно дернулись. Ох, и глазищи! Только что искры не летят. Давай, девочка, поспорь.

Маруся проглотила «заморыша». Михаил даже испытал разочарование от легкой победы.

– А вишня? – напомнила она.

– Сколько тебе надо?

– Не знаю… Много… Вся, что есть.

– Зачем? Скоро свежая поспеет.

– Мне сейчас надо!

– Продавать?

– Есть!

– Угу… – Михаил смерил ее задумчивым взглядом. Что-то тут не так. Но что именно? – Значит, всю, говоришь?

Она радостно кивнула. Нет, точно что-то не так. Не продавать она ее хочет. Может, начинка для пирогов нужна? А пироги уже продавать. Вот только кому? До трассы далеко, а деревенским не получится.

– Хорошо. Всю, так всю. Пойдем.

Сначала зашли на кухню. Михаил поставил тарелку и крынку на стол, но тут в приоткрытое окно впрыгнула Дуся.

– Явилась… – недобро прищурился он. – Нагулялась?

Пушистая белая кошечка грациозно изогнула спинку и выдала протяжное «мяу», приветствуя хозяина.

– Ой, какая прелесть, – восхитилась Маруся. – Твоя?

– Она сама по себе, – ответил Михаил. – А ко мне приходит пожрать, поспать и котят рожать.

– А звать как?

– Дульсинея. Или Дуся.

Пришлось убирать котлеты в холодильник. Дуся та еще… хищница. Делиться с ней котлетами Михаил не собирался. Пока ставил кошке миску с кормом и водой, Маруся успела ее затискать. Обычно неприступная Дуся благосклонно урчала и подставляла уши. Говорят, животные людей чувствуют. И если это так, то Маруся дважды прошла испытание – и у Лорда, и у Дуськи. К козам ее, что ли, отвести…

Михаил фыркнул себе под нос. Тарелку он помыл, вытер и сразу отдал Марусе. А то так и будут друг другу передавать, как знамя.

– А вишня? – тут же спросила она.

Мда… Прямо патологическая любовь у нее к сушеной вишне, не иначе. Он привел ее в кладовую.

– Вот, – ткнул он пальцем в мешок, – забирай. Бесплатно. В прошлом году хороший урожай был. Только учти, сколько сейчас унесешь, все твое, но второго раза не будет.

Нет, он не сволочь, и не позволит Марусе тащить на себе мешок. Однако жутко любопытно, что она выберет – наполнит тарелку или захочет большего.

Маруся смотрела на мешок щенячьими глазами. Такое впечатление, что если не удастся вынести его из кладовой, здесь и заночует.

– Может, пакет дашь? Отсыпать.

Михаил закатил глаза.

– Ладно, бери пока на тарелку. Вечером мешок занесу. Сейчас некогда.

– Может, я тебе все же пирогов напеку? Ты с чем любишь?

– Вот с вишней и испеки, – предложил он. – Один раз можно.

– Спасибо!

Маруся просияла так, как будто он подарил ей кольцо с брильянтом. Чудная девчонка. Интересно, что она с вишней делать будет? Неужели просто съест?

Соседка убежала, чуть ли ни вприпрыжку, прижимая к себе тарелку с вишней. Михаил смотрел ей вслед с крыльца, а потом пошарил рукой у притолоки, где прятал пачку сигарет. От себя же и прятал. Он опустился на ступеньку крыльца и закурил.

– Тебе же нельзя! – услышал он знакомый женский голос и вздрогнул. Надо же, и не заметил, как машина подъехала. – Ты же обещал!

– Привет, котенок, – виновато произнес Михаил и быстро затушил окурок.

Дочка, как всегда, нагрянула неожиданно. Она говорила так: «Тебя надо застать врасплох, чтобы знать, как ты живешь на самом деле». Единственный человек, которому Михаил был не безразличен.

Ксения – ранний ребенок. Когда она родилась, ему едва исполнилось девятнадцать. Без помощи родителей они с женой не справились бы с таким испытанием. Он – курсант летного училища, она – студентка института. Ксюшу вырастила его мама. Возможно, именно поэтому после развода дочь не отвернулась от него, хотя, чего греха таить, ей всегда не хватало его внимания и участия.

Сейчас Ксюше уже двадцать шесть. Она закончила факультет журналистики и строит успешную карьеру на телевидении. У нее хороший муж, они работают вместе. Детей пока нет, а Михаил с удовольствием бы примерил на себя роль деда. Может, внукам удастся дать то, чего была лишена дочь.

– Ох, папа… – Ксюша поцеловала его и сморщила носик от запаха табака. – Зачем? Вот зачем?

– Да ладно, котенок, не ворчи, – миролюбиво попросил Михаил. – Это одна-единственная аж за полгода.

– М-м? Это кто ж тебя достал, что покурить потянуло? Или по какому поводу?

– Так, просто. Пойдем в дом, чаем поить буду.

– Подожди. Сумки из машины забери.

– Котенок, ты опять? – нахмурился Михаил. – У меня все есть.

– Пап, не начинай! Я к тебе с пустыми руками не приеду, ты знаешь. И я прекрасно знаю, как ты тут питаешься. Так что бери пакеты – и вперед.

Вот интересно, откуда это у нее? Командирша! Не иначе, как гены.

Ксюша, как обычно, сунула свой любопытный носик в каждую щелочку. Проверила, не зарос ли папин дом паутиной, не скопились ли горы нестиранного белья, не покрылся ли мхом холодильник. Михаил посмеивался, но никогда ей не мешал. Он привык к чистоте и порядку, как любой военный, но забота дочки умиляла и доставляла радость.

– Ты похож на лешего, – сообщила ему Ксюша. – Привел бы себя в порядок.

– Да кому оно надо, – отмахнулся Михаил. – Как я без бороды дачников пугать буду?

– Смотрю, не всех распугал, – хмыкнула Ксюша, обнаружив в холодильнике суп и котлеты. – Или это кто из местных?

– Да соседка… – Он отчего-то смутился. – Баб Шурин дом, там теперь девица молодая живет.

– Молодая? – шутливо приподняла бровь Ксюша. – Красивая?

– Замужем она, – буркнул Михаил.

– Жалко.

– Ты меня что, женить хочешь?

– А чего б нет? Жених ты завидный – хозяйство свое имеется. Побрить бы еще, а то всю красоту прячешь.

– Закрыли тему.

– Да как скажешь. Как ты тут вообще? Все в порядке?

– Видишь же, жив-здоров.

– И куришь, – тут же вставила вредная детка.

– Да один раз всего, правда!

– Где один, там и второй, – вздохнула Ксюша. – Ладно, пап. Твое здоровье, делай с ним что хочешь. Но я б на твоем месте его поберегла. Пригодится еще.

– Да кому я нужен… – Михаил тут же спохватился: – Извини, котенок. Да и ты тут нечастая гостья. Знаю, знаю. Все правильно, ты работаешь, у тебя семья.

– А я же не просто так приехала. – Ксюша закончила разбирать сумки с продуктами и присела на табурет. – Не хотела по телефону говорить.

– Случилось чего?

– Случилось, только хорошее. Не волнуйся. Папа, ты скоро станешь дедом.

– Ох… Котенок, так ты…

– Да! – Ксюша счастливо засмеялась, довольная произведенным эффектом.

Михаил никогда не был сентиментальным, но сейчас в носу защипало. Обнял дочку, расцеловал.

– А-а…

– Срок еще небольшой. И работать я не перестану, так что никакого «деревенский воздух полезен для беременных». Приезжать буду, как смогу.

– Как скажешь… А мать знает?

– Нет еще. Я Виталика предупредила, что первым новость узнаешь ты.

Михаил совсем расчувствовался.

– Может, все же могу чем помочь? И потом, само собой… А сейчас? Может, продукты какие привозить буду? Все же полезнее, чем магазинное. Молока вот…

При слове «молоко» Ксюша позеленела.

– Нет, только не это! – воскликнула она. – Меня от одного запаха выворачивает. А от фруктов-овощей не откажусь, как поспеют. Да ты и так всегда делишься.

– С кем мне еще делиться… – проворчал Михаил.

– А у тебя вишни сушеной не осталось? – вдруг спросила Ксюша. – Кисленького порой хочется, хоть ложись и помирай. Я недавно случайно откопала остатки с прошлого года, так не заметила, как съела.

– Вишня? – переспросил он.

Вот так совпадение. И соседка вишню требовала, голодными глазами на мешок смотрела. Неужели тоже беременна?

Нет. Нет, не может быть. От молока Марусю не воротит. Да и муж… Что, такая сволочь, что будет изменять женщине, которая носит его ребенка?